100 великих речей - Виорэль Михайлович Ломов
И вот такие-то интересы, как честь, как семья, как любовь детей, самые святейшие и самые дорогие, в то же время оказываются – раз они нарушены – самыми невознаградимыми… Самые священные – в то же время самые беззащитные интересы!
Вот и поднимается под давлением сознания цены и беззащитности поруганного права рука мстителя, поднимается тем резче, чем резче, острее вызывающее оскорбление.
Если это оскорбление разнообразно, но постепенно, то оскорбленный еще может воздержаться от напора возмущающих душу впечатлений, побеждая каждое врозь от другого. Но если враг вызывает в душе своими поступками всю горечь вашей жизни, заставляет в одно мгновение все перечувствовать, все пережить, то от мгновенного взрыва души, не выдержав его, лопнут все сдерживающие его пружины.
Так можно уберечь себя проходящему от постепенно падающих в течение века камней разрушающегося здания. Но если стена рухнет вдруг, она неминуемо задавит того, кто был около нее.
Вот что я хотел сказать вам».
Речь Марка Твена «Как избавиться от речей» (1884)
Выдающийся американский писатель, автор всемирно известных произведений о Томе Сойере, Геке Финне, принце и нищем, лектор-просветитель, публицист, общественный деятель Марк Твен (настоящее имя Самюэль Лэнгхорн Клеменс; 1835–1910) при жизни стал литературным классиком, «королем смеха», получавшим письма со всего света даже по адресу «Америка, Марку Твену». Прославился Твен и как оратор, искрометно выступавший по любым злободневным вопросам – литературным, политическим, житейским. Знаменитую речь «Как избавиться от речей» Марк Твен произнес в 1884 г.
31 декабря 1900 г. в одной из нью-йоркских газет было напечатано «Приветствие девятнадцатого столетия двадцатому», словно прилетевшее из XVIII в. от Джонатана Свифта: «Я передаю тебе почтенную матрону, именуемую Христианской цивилизацией, которая вернулась, замаранная кровью и потерявшая честь, из пиратских набегов на Кьяо-Чао, Маньчжурию, Южную Америку, Филиппинские острова. Душа ее полна низости, карманы набиты ворованным добром, на языке – ханжеская ложь. Дай ей мыло и полотенце, но спрячь зеркало». Так приветствовал новое столетие Марк Твен, передавая ему еще и собрание своих сочинений, которые и ныне не нуждаются в рекламе.
Помимо того что Марк Твен был великим прозаиком и публицистом, он еще был непревзойденным насмешником. А еще Твен был редким оратором, счастливо совмещавшим в своих речах первые три таланта. К сожалению, многие его речи канули в Лету, поскольку не записывались и не публиковались. Тем не менее сокровищница его выступлений весьма велика и включает весь спектр речей – от шутливых, уморительно смешных, часто на грани фола, до антиимпериалистических, исполненных гнева и сарказма.
В 1879 г. на торжествах, посвященных вице-президенту США Улиссу Гранту, Марк Твен произнес речь, в которой изящно прошелся по косноязычию политика, заставив расхохотаться Гранта и весь зал.
В 1886 г. прозвучала «бомбоподобная» речь Твена «Рыцари труда – новая династия», которую тут же запретили даже упоминать в СМИ, поскольку это был «гневный рассказ о трагической судьбе трудового народа… торжественный гимн во славу нового владыки мира – рабочего» (М.О. Мендельсон). Небольшая выдержка из нее: «Все короли, какие до сих пор правили в мире, сочувствовали и покровительствовали кликам, классам и кланам раззолоченных бездельников, ловких казнокрадов, неутомимых интриганов, возмутителей общественного спокойствия, думающих только о своей выгоде… Дайте власть кому угодно – и эта власть будет угнетать… Можно проследить шаг за шагом весь путь от императора до Компании конно-железных дорог, и мы увидим, что всюду, где есть власть, она используется для угнетения… Много раз мне случалось видеть, как бьют лошадь, и я глубоко сожалел, что не знаю лошадиного языка и не могу шепнуть: «Дурачина, ты же сильнее! Ударь его копытами!» Миллионы трудящихся во все века были теми же лошадьми. Чтобы стать хозяевами положения, им нужен искусный вождь, который собрал бы воедино их силу и научил их, как ею пользоваться…»
В 1900 г. Твен выступил в защиту боксерского восстания китайского народа против империалистических захватчиков, в т. ч. и США, войска которых бесчинствовали на китайской земле. «Боксер – патриот… – заявил Твен. – Я желаю ему успеха!»
Марк Твен. Шарж Дж. Кеплера. 1885 г.
Начав в 1866 г. читать увлекательные лекции в Калифорнии, Марк Твен пользовался бешеным успехом и уже не мог жить без речей. И хотя он мог с лёту сразить аудиторию, всё же предпочитал тщательно готовиться к каждому выступлению – поскольку требовалось «более трёх недель, чтобы подготовить хорошую речь экспромтом». Твен повторял: «Человеческий мозг – великолепная штука. Он работает до той самой минуты, когда ты встаешь, чтобы произнести речь». В этой шутке было 100 % правды. Твен постоянно тренировал память, использовал приемы актерского мастерства, придумал метод запоминания, который был известен еще эллинам, – совмещал текст с мысленными картинками, которые также мысленно прикреплял к разным предметам.
Несмотря на популярность и ощутимую статью дохода, Твен подумывал, как бы ему вовсе отказаться от лекций. Но он и тут остался верен себе, выступив в 1884 г. с «послеобеденной речью» «Как избавиться от речей». Юмористичная речь с парадоксальным для признанного оратора названием имела оглушительный успех.
Начав с того, что ему надоело произносить речи и он не раз тщетно зарекался от выступлений, Твен развернул забавную картину разных типов «добропорядочных» «бедных страдальцев, ставших жертвой пагубной страсти произносить речи», исправимых и неисправимых. К неисправимым оратор отнес тех, «кто уже привык к успеху, к восхитительному опьянению, вызываемому аплодисментами, и уже не может сейчас или в будущем отказаться от своего предосудительного образа жизни. Они в совершенстве постигли тонкое искусство произносить речи и больше не испытывают мучительной застенчивости, неуверенности и боязни провала – чувств, которые одни только и способны пробудить у оратора желание исправиться. Эти люди стали мастерами своего дела после долгих наблюдений и многих неудач; теперь-то они знают, что подлинный экспромт всегда хуже и бледнее заранее придуманного; знают, что наибольший успех ожидает ту речь, которая тщательно подготовлена в тиши кабинета и отшлифована перед гипсовым бюстом, пустым креслом или любым другим ценителем, готовым сохранять спокойствие, пока оратор не добьется своего и не придаст будущему экспромту должного правдоподобия.
