Гордон Корриган - Столетняя война
Рыцари и знать Йоркшира поддержали Генриха и присоединились к нему со своими вооруженными отрядами. Генрих, кажется, тогда еще не имел намерения сместить Ричарда, хотел только вернуть Ланкастер и убрать «злых советников» короля. Когда на его сторону с собственными свитами перешли граф Нортумберленд и его сын Генри Перси (Хотспер – «Горячая Шпора»), Генрих уверился в поддержке севера. После поражения герцога Йоркского Эдмунда – дяди короля и регента на время отсутствия Ричарда в Ирландии – и после сдачи без боя честерской крепости шпионы Ричарда поняли, что положение серьезно. В Ирландии король действовал нерешительно, и даже когда за ним и его армией пришли корабли, Ричард передумал и не стал садиться в порту, из которого собирался отбыть на родину, а в результате потерял много времени, разгружаясь и вновь погружаясь в другом городе. Ричард высадился в Уэльсе, солдаты его потихоньку разбежались. С несколькими доверенными советниками Ричард нашел убежище в замке Конвей. К Ричарду явился граф Нортумберленд в качестве эмиссара Генриха, короля убедили сдаться, после чего препроводили в Лондон и поместили в Тауэр.
Генрих не только хотел получить то, что считал по праву своим, но и метил на трон. Зная, каким беспринципным может быть Ричард, он решил не оставлять его у власти, поскольку тот непременно бы отомстил. Надо было подумать, как получить корону, чтобы все выглядело законно. Прецедент со смещением Эдуарда II был неубедительным, поскольку на смену королю пришел законный наследник, сын Эдуард III. Следующим после Ричарда наследником был не Генрих, а еще один кузен, восьмилетний Эдмунд Мортимер, пятый граф Марч, чья мать Филиппа была дочерью Лайонела Антверпенского, второго сына Эдуарда III, а Генрих был сыном третьего сына Эдуарда. Притязания англичан на французский трон опирались на наследии по материнской линии, на этом основании Эдмунду отказать не могли. Судьи не советовали Генриху бороться за трон силой, поскольку тем самым он дал бы неверный сигнал другим потенциальным узурпаторам. 29 сентября 1399 года двадцатидвухлетнему правлению Ричарда настал конец: его уговорили передать корону Генриху, хотя основание для этого было весьма шатким. Парламент одобрил это решение, и 13 октября Генриха короновали. Он стал править как Генрих IV. Ричарда отправили в крепость Понтефракт.
В декабре разоблачили заговор, целью которого было возвращение на трон Ричарда. В Глостере толпа растерзала одного из главных заговорщиков – Солсбери, Диспенсера убили в Бристоле, а в Эссексе поймали и обезглавили Хантингтона. Ричард являлся главной фигурой для тех, кто оппонировал новому режиму, а потому, как и с Эдуардом II, его кончина устроила бы короля, причем чем скорее, тем лучше. Один хронист предположил, что Ричарда убили и разрубили на куски; другие уверяли, что тюремщики заморили короля голодом; были и те, кто говорил, будто Ричард сам себя заморил, а может, умер от горя. Его труп перевезли из Понтефракта в Лондон, причем по пути процессия останавливалась, чтобы показать покойного публике. Из этого следует, что теорию о разрубленном на куски короле можно отбросить. От горя никто не умирает, а смерть от голода, навязанная или добровольная, должна занять долгое время, поэтому можно предположить, что Ричарда II умертвили обычным способом – задушили. Поскольку Генрих IV был заинтересован в смерти Ричарда, можно предположить, что именно он ее и заказал.
Вместе с кончиной Ричарда II закончился период колебаний и слабого правления, не дававший возобновить кампанию во Франции. Генрих IV, молодой, здоровый, энергичный и популярный, был тем, кто мог бы возродить этот процесс, однако события сделали другой поворот, и пламя английского завоевания раздуло другое поколение.
Глава восьмая
Бунты и возмездие
В детстве Генриху Болингброку пришлось постранствовать: мать его умерла от чумы, когда ребенку исполнился год; потом ему повезло – Генрих пережил крестьянскую революцию; пока сражался отец, за ним следило множество опекунов и учителей; сначала Генрих жил в доме второй жены отца, затем – в доме третьей мачехи. Несмотря на все это, он, похоже, вырос нормальным и уравновешенным юношей. Можно не сомневаться в том, что молодой человек обладал всеми качествами правителя, которых не было у его кузена Ричарда, законного короля. Генрих был страстным любителем рыцарских турниров и опытным солдатом, служил вместе с отцом в Испании и вместе с его тевтонцами в Литве, проехал по всей Европе и Средиземноморью, совершил паломничество в Иерусалим и посетил святые места. Он был на стороне лордов-апеллянтов, когда казалось, что те побеждают, и покинул их, когда выяснилось, что он ошибся. Население радостно приветствовало узурпацию Генрихом трона, и большинство вельмож поддержали его восшествие на престол. На первый взгляд он должен был стать популярным и действенным королем. Проблема спорного или не слишком законного наследования дает возможность людям, не согласным с режимом, утверждать, что этот режим незаконен, а потому узурпатор не имеет права взимать налоги, развязывать войны, раздавать земли, вести переговоры с иностранными государствами и осуществлять любые придворные обязанности. На протяжении всех четырнадцати лет правления Генриха мучили неуправляемые вельможи, недостаток средств, шотландцы, французы, валлийцы и, наконец, несговорчивый сын.
Всем английским королям приходилось сталкиваться с недостатком денег, однако от внимания подданных Генриха не ускользнуло то, что унаследовал он не только богатое ланкастерское герцогство, но и приданое жены, Марии де Богун, сонаследницы графа Херефорда. Она родила Генриху четверых сыновей (старший из них станет Генрихом V) и двух дочерей, а в 1394 году умерла, рожая Филиппу. Ее богатство перешло к вдовцу. Всего этого плюс доходы короны, как не без основания полагали люди, должно было быть более чем достаточно для финансирования двора и управления страной. Генриху, однако, пришлось подарить приспешникам Ричарда II большие земельные наделы и крупные суммы денег, а также вознаградить собственных сторонников. Тем самым он создал ложное впечатление, что не намерен облагать население большими налогами. К тому же у него почти не было управленческого опыта и он не был способен контролировать средства, уходившие на содержание двора. Парламент даровал ему таможенные пошлины на шерсть, но экспорт шерсти сильно упал, и следовательно, доход от него был соответствующим. Генрих никогда не был способен жить по средствам, и поскольку одним из его лозунгов был отказ от политики мира, которую исповедовал Ричард, то возобновление войны с Францией означало еще большие затраты.
Франция с ужасом встретила смещение Ричарда и приход Генриха. До той поры французы поддерживали Генриха в попытке вернуть ланкастерское наследие, но видеть королем ни в коем случае не хотели, а потому решили опротестовать смещение законного короля, прикрывая тем самым свою обеспокоенность тем, что Генрих отменит перемирие и возобновит войну. Во Франции царила неразбериха. В 1392 году сошел с ума Карл VI Валуа: первые проявления болезни заключались в том, что он перебил собственную свиту, потом стал слоняться по дворцу, завывая как собака. Ему казалось, что он сделан из стекла, и он боялся разбиться. Временами Карл приходил в себя, но такие периоды случались все реже и были все короче. Теоретически правительство подчинялось королю, но реальную власть, когда Карл впадал в безумие, осуществлял дядя короля Филипп, герцог Бургундии, а когда король был здоров, всем заправлял его брат Людовик, герцог Орлеанский. Эти двое между собой не ладили. Герцог Бургундский, управлявший также и Фландрией, готов был договориться с англичанами ради собственных интересов во Франции и защиты фламандской торговли, а герцог Орлеанский домогался Аквитании, были у него интересы и в Италии (жена его была итальянкой). Герцог Бургундский поддерживал папу римского (так же как Англия и большинство фламандцев), а герцог Орлеанский был сторонником авиньонского папы.
Генрих IV посылал эмиссаров к французскому двору, заверяя их, что поддерживает перемирие (английская партия войны не одобряла заключенный Ричардом договор), однако Карл VI и герцог Орлеанский отказывались признавать Генриха королем и особенно были недовольны его отказом отправить обратно во Францию ребенка-королеву, вдову Ричарда. В 1400 году девочку все-таки вернули, но без приданого: Генрих оставил его у себя на том основании, что выкупа за Иоанна II полностью так и не получил. На самом деле Генрих не мог вернуть приданое просто потому, что в казне не было денег. Стране очень дорого обходился Кале, тем более что в канале процветало пиратство, а когда гарнизон взбунтовался оттого, что ему не платили, Генрих вынужден был рассчитаться с солдатами, но для этого пришлось занять деньги у итальянских банкиров. В том же 1400 году в Уэльсе снова вспыхнули волнения.
