Роман Ключник - От Петра I до катастрофы 1917 г.

Дело в том, что изменить задним числом историю, её сфальсифицировать очень сложно, ибо тогда необходимо изымать или исправлять много различных документов в разных странах, менять общую картину истории, что совершить практически невозможно. А значит - как ложью не накрывай, но неизбежно, как шило из мешка, вылезет истина в виде различных странностей и несоответствий.

В-восьмых, как уже обращалось внимание выше - Петр сильно замедлил развитие российского общества, России, не только втоптав все морально-нравственные ценности, но и своей «социальной» рабовладельческой политикой. В своём исследовании А. Буковский отметил: «при нем великое множество форм и видов неравенства сменились гораздо более однозначными формами рабства.

Он уничтожил все разнообразные виды собственности в крестьянской среде, не давая возможности черносошным крестьянам порождать и развивать буржуазные отношения собственности, как это происходило в 17 веке. Мало того, что при Петре общество стало несравненно менее свободным, чем было ещё при Софье… оно стало ещё и менее разнообразным, а это ещё хуже и опаснее. Ведь внутреннее разнообразие общества - залог его возможного развития. Чем сложнее, разнообразнее общество, чем более разные люди его составляют - тем легче отвечает такое общество на вызовы времени… А чем оно проще, тем с большим трудом общество приспосабливается к изменяющейся жизни». Застой после Петра продолжался до конца 18-го века и изменения начались только благодаря внешним факторам, и ожили, опять же, опасные негативные процессы, заложенные Петром Первым.

Убеждённый западник профессор Г. Федотов вынужден был признать:

«Петру удалось на века расколоть Россию на два общества, два народа, переставших понимать друг друга. Разверзлась пропасть между дворянством и народом (всеми остальными классами общества) - та пропасть, которую пытается завалить своими трупами интеллигенция 19 века».

Да, в-девятых, закономерно после Петра в конце 18 - начале 19 веков появилась в России часть своеобразной интеллигенции, поклоняющийся Западу - «западники». Самобытная, самодостаточная и со своим нормальным достоинством русская элита: бояре, дворяне, купцы - была заменена Петром на недотёп - «вечных» подражателей Западной Европы, «запоздалых» «прогрессивных», стыдившихся русского языка и презирающих свой народ-кормилец. После Петра стало хорошей манерой у дворян ругать «дикую» «варварскую» Россию. А затем дети этих дворян стали интеллигенцией: Белинскими, Огарёвыми, Герценами, Чаадаевыми и т. д. с их фанатичным преклонением перед Западом и презрительным отношением к «варварскому народу», образовалось новое противостояние «интеллигенция - народ» и «народ - интеллигенция». Вот без комментариев понятен знаменитый западник В. Г. Белинский:

Россия тьмой была покрыта много лет.Бог рек: да будет Петр - и был в России свет»,

В. Г. Белинский своеобразный «Маяковский» того времени:

«Для меня Петр - моя философия, моя религия, моё откровение во всем, что касается России. Это пример для великих и малых…», «Петр, Конвент научили нас шагать семимильными шагами, шагать из первого месяца беременности в девятый» (А. Б.).

Очень удачная аналогия: кровавый Петр и кровавые французские масоны-революционеры со своим Конвентом и гильотиной. Можно вспомнить ещё, какими «семимильными» способами реформировали Россию большевики после того, как её полностью разрушили. Между Петром и большевиками закономерны были Белинский, Добролюбов и их «интеллигентская компашка западников», а после них закономерно появились студенты-бомбисты - террористы: Нечаев, Перовская, Натансон и т. д., а после них до террористов-бундовцев и большевиков совсем «рукой подать». Ибо их учила уже совсем другая - прозападная интеллигенция, как например, доцент Московского университета Печорин написавший стихи:

Как сладко отчизну ненавидетьИ жадно ждать её уничтоженья,И в разрушении отчизны видетьВсемирного денницы пробужденья.

Чему хорошему могли научить молодежь, студентов эти образованные морально-нравственные уроды, интеллигенция? Вот закономерно и вырастали молодые нравственные уроды, бросающие в царей бомбы, хотя эти цари-жертвы были полной противоположностью Петру Первому…

«Одно несомненно: и «образовывали», и воспитывали учащихся в дореволюционной России со времен Петра Великого не в национальном, а в космополитическом духе, на западный, так сказать, манер. Отсюда и результаты», - отметил в своей книге по истории России Виктор Брачев.

Во второй половине 19 века, когда до трагических революций в России оставалось совсем немного, но почти никто не смог ещё разглядеть надвигающуюся трагедию, - результаты достижений Петра I во второй половине 19-го века фиксировал внимательный Ф.М. Достоевский:

«Ускорять же искусственно необходимые и постоянные исторические моменты жизни народной никак невозможно. Мы видели пример на себе, и он до сих пор продолжается: еще два века тому назад хотели поспешить и всё подогнать, а вместо того и застряли; ибо, несмотря на все торжественные возгласы наших западников, мы несомненно застряли. Наши западники - это такой народ, что сегодня трубят во все трубы с чрезвычайным злорадством и торжеством о том, что у нас нет ни науки, ни здравого смысла, ни терпения, ни уменья; что нам дано только ползти за Европой, ей подражать во всем рабски и, в видах европейской опеки, преступно даже и думать о собственной нашей самостоятельности; а завтра, заикнитесь лишь только о вашем сомнении в безусловно целительной силе бывшего у нас два века назад переворота, - и тотчас же закричат они дружным хором, что все ваши мечты о народной самостоятельности - один только квас, квас и квас и что мы два века назад из толпы варваров стали европейцами, просвещеннейшими и счастливейшими, и по гроб нашей жизни должны вспоминать о сем с благодарностию…

Петровская реформа, продолжавшаяся вплоть до нашего времени, дошла, наконец, до последних пределов. Дальше нельзя идти, да и некуда: нет дороги, она вся пройдена… Вся Россия стоит на какой-то окончательной точке, колеблясь над бездною».

Достоевский предупреждал о надвигающейся Катастрофе, называемой революцией, но его современники воспринимали его слова как чудачества старого писателя, а потом, если остались в живых сидели далеко от Родины в нищете и терли в глубоком раздумье свои высокие узкие лбы…

Верно заметил из Аргентины Б. Башилов: «Петр Первый уничтожил массу народа во имя приведения Руси в культурный вид. Но лишив Россию основ самобытной культуры, он превратил её высшие социальные слои в вечных подражателей европейской культуре. Трагический результат общеизвестен: ни Европы из России не получилось, ни России не стало…

Наше двухсотлетнее (теперь уже: трехсотлетнее. - Р. К.) духовное рабство перед Западом будет оправдано только в том случае, если ценой этого духовного рабства после большевизма мы достигнем, наконец, сознания своей политической и культурной самобытности, как ценой татарского ига мы достигли сначала национального единения, а затем национальной независимости».

На этом считаю тему трагической роли Петра Первого в истории русского народа и всей России раскрытой достаточно, и, надеюсь, многим читателям понятной; и на этом рассмотрение данной темы заканчиваю. И продолжим далее рассматривать, обдумывать историю России и пытаться сделать ценные полезные выводы. Кстати, всё, что мы далее будем рассматривать, также во многом является «заслугой» Петра Первого, следствием его «великого» правления.

ГЛАВА 7.

Между Петром «великим» и Екатериной «великой».

В первые же часы после смерти Петра Первого решилась дальнейшая судьба России в борьбе между двумя группировками: находящимися у власти приближенными Петра во главе с Мартой-Екатериной и Мен-шиковым, и оппозиционной - сторонниками законного наследника Петра Алексеевича, симпатизирующими Евдокии Лопухиной и древним дворянским и боярским родам. «Спор» был решен очень быстро в пользу авантюристов Екатерины и Меншикова - они подогнали к дворцу Семеновский полк во главе с Бутурлиным, и таким образом насильственно, под угрозой смерти к власти была приведена Марта-Екатерина, хотя фактически Россией стал управлять её давний любовник и протеже, которому она была должна «до гроба» - А. Д. Меншиков.

Меншиков не стал никому врать, как Ленин, что и прачка может управлять страной, и организовал в помощь Екатерине «Тайный совет», в который вошли: граф Апраксин, граф Головкин, граф Толстой, князь Голицын, барон Остерман и немного позже герцог Гольштин-ский. Раньше в России нечто подобное называли Радой или Избранной Радой или Ближней Радой, - теперь же этот совещательный и соуправляющий орган был назван с подсказки шведского масона Фика на западный масонский манер. А у Сената - то есть правительства отняли титул «правительствующего», он стал сугубо исполнительным органом.