Сергей Кремлёв - Имя России. Сталин
Но и тут удивляться нечему — Сталин потому так мощно поддерживал науку, что и сам был одним из образованнейших людей своего времени. В его рабочей библиотеке было более 20 (двадцати) тысяч книг. И почти все они носили следы его работы — пометки, отчёркивания и т. д.
Это вам не царь Николай Кровавый, который всерьёз занялся чтением лишь после отречения и ареста, и не нынешние безграмотные «президенты».
ВОЗМОЖНО, и сегодня в государственных архивах за семижды семью печатями хранятся достоверные документы о последней предвоенной неделе, но — вряд ли… Если по свидетельству, например, генералов-чекистов Судоплатова и Докучаева, во времена Хрущёва уничтожались грузовики документов — явно менее взрывчатых, чем эти несколько листочков, то уж папка с ними была уничтожена Хрущёвым после смерти Сталина в первую очередь.
Ведь их правда была опасна не только для Хрущёва, но и для всего тогдашнего руководства.
Причём для высшего генералитета правда этих документов была даже более убийственной, чем для гражданской «верхушки» элиты. Я имею в виду основополагающие документы, относящиеся к заблаговременной санкции Сталина на приведение войск в боевую готовность и к его действиям в течение последней предвоенной недели.
Однако с течением времени появляются — пусть и разрозненные, но складывающиеся в некую
цельную картину — новые сведения, а старые данные и документы получают новое толкование. И многое можно переосмыслить и увидеть в истинном свете.
Кто «прошляпил» войну — Сталин или генералитет?
Кто виноват в том, что Красная Армия в первые дни войны провалилась — Сталин или те высшие военачальники, которые даже весной 1941 года к войне по-настоящему не готовились, а в мае 1941 года пропустили к Москве германский самолёт так же бездарно, как много позднее их преемники пропустили к Москве самолёт Руста?
Все ли советские войска встретили войну в постелях, а не в окопах?
Почему командующий Западным Особым военным округом Павлов последний предвоенный вечер провёл в театре, а заместитель наркома внутренних дел Лаврентия Берии, начальник погранвойск СССР Соколов — на западной границе?
Почему не были выполнены два предвоенных приказа наркомов обороны Ворошилова и Тимошенко о маскировке аэродромов и боевой техники?
И почему в СССР десятилетиями замалчивался, как замалчивается и в «Россиянин», тот факт, что Сталин почти за неделю до начала войны предлагал Гитлеру срочно направить в Берлин Молотова — на что фюрер ответил отказом?
На эти и многие другие острые вопросы сегодня можно дать ответы, и есть все основания утверждать, что ответственность за трагическое начало войны лежит не на Сталине, а на тогдашнем высшем генералитете. Прежде всего — на начальнике Генштаба Жукове, командующем Западным Особым военным округом Павлове, наркоме Тимошенко и ряде командующих соединениями в приграничных округах и родами войск в Москве.
Это подтверждается как многими документами, так и вдумчивым анализом мемуаров и других источников. Можно сказать так: Сталин не был слеп, а внимательно отслеживал ситуацию в реальном масштабе времени. Он вдумчиво анализировал информацию закордонной стратегической разведки, которая с 3 февраля 1941 года подчинялась не наркому внутренних дел Берии, а наркому нового Наркомата государственной безопасности Меркулову. Сталин резонно подвергал сомнению (но не отвергал!) данные Меркулова. Зато он имел обширную достоверную информацию от разведки погранвойск, подчинявшихся Берии.
А накануне последней предвоенной недели Сталин провёл ряд личных зондажей ситуации (в том числе при помощи Берии и Меркулова). Окончательно о близком начале войны Сталину сообщил фактически лично Гитлер — отказавшись принять Молотова для срочных консультаций.
Поэтому Сталин вовремя санкционировал приведение РККА и РККФ в боевую готовность. И уже 19 июня 1941 года управления западных военных округов начали развёртываться в управления фронтов. Штаб Киевского Особого военного округа перемещался в Тернополь на командный пункт Юго-Западного фронта, штаб Западного Особого военного округа на КП Западного фронта в район Барановичей, оперативная группа штаба Одесского военного округа — в Тирасполь на КП Южного фронта.
Приведу лишь один факт из многих, наводящих на размышления… Маршал артиллерии НД Яковлев перед самой войной с должности командующего артиллерией Киевского ОБО был назначен начальником ГАУ — Главного артиллерийского управления. И вот как он описывал ситуацию в воспоминаниях, опубликованных много позже окончания войны:
«К 19 июня я уже закончил сдачу дел своему преемнику и почти на ходу распрощался с теперь уже бывшими сослуживцами. На ходу потому, что штаб округа и его управления в эти дни как раз получили распоряжение о передислокации в Тернополь и спешно свёртывали работу в Киеве».
Не расходится свидетельство Яковлева и с данными книги Г. Андреева и И. Вакурова «Генерал Кирпонос», изданной Политиздатом Украины в 1976 году:
«…во второй половине дня 19 июня от Наркома обороны поступил приказ полевому управлению штаба округа передислоцироваться в город Тернополь».
Итак, не 22 июня, а, по крайней мере, 19 июня 1941 года штабы приграничных особых — Киевского и Западного — военных округов пришли в движение!
Но с чего это управление округа вдруг заторопилось в Тернополь, где в здании бывшего штаба 44-й стрелковой дивизии должен был располагаться фронтовой командный пункт? Нам рассказывают, что «тиран» и «глупец» Сталин не позволял командующему ЗапОВО Павлову войска в летние лагеря выводить, хотя в том никакого криминала не было — плановая боевая учеба.
А тут штабы Западного особого военного округа и Киевского Особого военного округа с места снимаются!
Кто мог дать указание об этом, как не Сталин?
Сталин действительно отдал все необходимые указания вовремя — не за несколько часов, а за несколько дней до 22 июня 1941 года!
Но высший генералитет в той или иной мере провалил важнейшие предвоенные мероприятия последней недели, да и не лучшим образом к ним готовился весь предвоенный год.
Единственный, кто оказался полностью готовым к войне, — это Берия и его погранвойска. Героизм пограничников в первые недели войны во многом и спас страну, однако этот массовый подвиг тоже был впоследствии фактически замолчан, потому что подчеркивал компетентность Берии, особенно яркую на фоне некомпетентности армейского командования.
Эта правда о начале войны так неудобна, что позднее её наглухо замолчали все, кому она грозила утратой репутации. А она грозила этим всем, кроме Сталина, который был уже мёртв.
И всё свалили на Сталина. Однако начало войны «прошляпил» не он.
Зато Сталин во главе народа Иванов да Марий обеспечил победный конец этой войны, которую завершил Парад Победы на Красной площади 25 июня 1945 года.
Ещё до этого, на приёме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии, Сталин провозгласил такой — последний на этом приёме — тост:
«…Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего Советского народа и, прежде всего, русского народа.
Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он — руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение»…
В этих словах было не только уважение, но и теплота — искренняя, неподдельная теплота чувств отца по отношению к оправдавшим его лучшие надежды сынам и дочерям…
И Сталин продолжал:
«У нашего Правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам сёла и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала потому, что не было другого выхода…
Но русский народ… верил в правильность политики своего Правительства и пошёл на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу…
Спасибо ему, русскому народу, за доверие.
За здоровье русского народа!»
Пожалуй, это самая выдающаяся речь в истории России, произнесённая её лидером во славу русского народа! И это естественно — никогда до Сталина, если не считать первых «ленинских» лет в истории России, народ России и её лидер не находились в таком тесном и плодотворном единении!
