Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир: Чингис-хан. Личность и эпоха. - Евгений Иванович Кычанов
Пожалуй, трудно безоговорочно согласиться лишь с положением П. Рачневского о том, что «в борьбе против кереитов Темучжин представлял национальные интересы монгольских народов» [Рачневский, с. 76]. В тот момент, когда кереиты потерпели поражение, значительная часть монголов еще не шла за
Чингис-ханом и не считала, что именно он представляет их интересы. Другое дело, что ситуация вновь резко изменилась, и вопрос о том, с кем идти с Чжамухой, Чингис-ханом или с теми, кто хотел стать третьей силой в монгольской среде, встал еще острее. Для многих нойонов этот выбор был выбором между жизнью и смертью.
Были еще иайманы — многочисленный народ, кочевавший между Хангаем и Алтаем и в верховьях Иртыша. «Эти племена найманов и их государи были уважаемыми и сильными, они имели большое и хорошее войско, их обычаи и привычки были подобны монгольским» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. 1, с. 137], хотя, как говорилось выше, неясно, были ли найманы монголоязычным народом или тюрками. Есть даже версия о том, что они были киргизами. К 1204 г., когда назрел неизбежный конфликт между найманами и Чингис-ханом, силы найманов были ослаблены враждой между найманскими ханами — Таян-ханом и ею братом Буюрук-ханом и между Таян-ханом и его сыном Кучлуком.
Таян-хан носил титул Дай-вана, полученный им от чжурчжэ-ней, он и вошел в историю под своим титулом, а собственное его имя, судя но сведениям Рашид-ад-дина, было Байбука. Как уже говорилось, найманы были одним из самых культурных племен, населявших территорию современной Монголии и Алтая. Среди них, как и среди кереитов, было распространено христианство несторианского толка. Соседствуя с уйгурами, они были знакомы с их культурой и приспособили уйгурское письмо к своему языку. Если считать их монголоязычным народом, то они были первыми, кто сделал это. Может быть, поэтому найманы свысока относились к монголам. Мать (а но сведениям Рашид-ад-дина, жена) Таян-хана, Гурбесу, так отзывалась о монголах:
«Костюм у монголов невзрачен на вид,
От них же самих нестерпимо смердит.
Пожалуй, подальше от них. Пожалуй, что их бабы и девки годятся еще доить у нас коров и овец, если только отобрать из них, которые получше, да велеть им вымыть руки и ноги!» [Сокровенное сказание, с. 142].
Действительно, Гурбесу была и женой и «матерью» Таян-хана одновременно. Она была женой Инанч-хана, отца Таян-хана, т. е. мачехой Таян-хана. Поэтому считалась его матерью. После смерти Инанч-хана Таян-хан, по монгольскому обычаю, взял ее себе в жены, и она стала его фактической женой. Этим объясняется и то большое влияние, которое имела Гурбесу на Таян-хана.
После разгрома кереитов и гибели Ван-хана Таян-хан видел в Чингисе своего главного соперника в борьбе за власть в монгольских степях, если только он в ней участвовал или желал участвовать. Найманы хоть и были в стороне, но являлись врагами и явно мешали Чингису, тем более что с ними якшался Чжамуха. Сам Таян-хан определенно недооценивал своего врага:
Сказывают, что в северной стороне есть какие-то там ничтожные монголишки и что будто бы они напугали великого государя Ван-хана и своим возмущением довели его до смерти. Уж не вздумал ли он, Монгол, стать ханом? Разве для того существуют солнце и луна, чтобы: и солнце и луна светили и сияли на небе рядом? Так же и на земле. Как могут быть на земле рядом два хана? (по «Сокровенному сказанию», с. 142).
Эти слова, если они достоверны: вряд ли могут быть свидетельством стремления Таян-хана самому стать «владыкой степей». Они введены в «Тайную историю» для того, чтобы подчеркнуть величие Монгола — Чингис-хана.
Столкновение Чингис-хана с Таян-ханом было неизбежным. Чжамуха, который по-прежнему хитрил и выжидал, надеясь на гибель Чингиса на этот раз от руки Таян-хана (или Таян-хана от руки Чингиса), примкнул к найманам.
Говорят, Таян-хан был не из храбрых людей, он больше увлекался охотой, чем воинскими упражнениями и делами своего улуса, и потому, думая начать войну, решил заручиться союзниками. Его послы прибыли к онгутам. Онгуты, тюрки и несториане, как пишет П. Рачневский, «были братьями по расе и вере найманов» [Рачневский, с. 77]. Жили онгуты на границах с Цзинь. По сведениям Рашид-ад-дина, это «был народ особый и только похож на монголов» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. I, с. 140]. Онгуты служили чжурчжэньским государям, несли охрану границ Цзинь вдоль Великой китайской стены. «Тайная история» передает нам послание Таян-хана к онгутскому правителю Алахуш-Дигигхури. несомненно отражающее недооценку найманским ханом сил Чингиса.
— Сказывают, — говорили послы Таян-хана, — что там, на севере, есть какие-то ничтожные монголы. Будь же моей правой рукой. Я выступлю отсюда, и мы соединимся.
Алахуш был свидетелем того, как «ничтожные монголы» Чингиса истребили татар, разгромили кереитов. Он не только не хотел ссориться с Чингисом, а, как говорили, даже симпатизировал ему, Таян-хану он ответил, не объясняя причин: «Я не могу быть твоей правой рукой», а к Чингису отправил верных людей с такой вестью: «Найманский Таян-хан… присылал просить меня быть у него правой рукой, но я отказался. Теперь же посылаю тебя предупредить» [Сокровенное сказание, с. 143].
Эта весть застала Чингис-хана во время большой облавной охоты. Немедленно был созван сове]. Мнение большинства было выражено в словах Бельгутая: «Найманы хвастают, уповая на то, что улус их велик и многолюден… Как можно усидеть при подобных надменных речах их? На коней, не медля!» [там же, с. 143–144].
Чингис-хан согласился на немедленный поход против Таян-хана. Но он серьезно готовился к войне и перед походом реорганизовал управление войсками и улусом.
Реформы 1204 г. описаны в «Тайной истории»: «Понравилось это слово Бельгутая Чингис-хану. Остановив охоту, он выступил из Абчжиха-кодегера и расположился лагерем по Халхе, в урочище Орноуйн-кельтегей-хада. Произвели подсчет своих сил. Тут он составил тысячи и поставил нойонов, командующих тысячами, сотнями и десятками. Тут же поставил он чербиев. Всего поставил шесть чербиев, а именно: Додай-черби, Дохолу-черби, Оголе-черби, Толун-черби, Бучаран-черби и Сюйкету-черби. После составления тысяч, сотен и десятков Чингис-хан отобрал лично для
