Константин Пензев - Великая Татария: история земли Русской
Тягался Дмитрий Иванович за великое княжение с Михаилом Тверским. Это уж не тот ли Михаил Тверской, который рати литовские водил на Москву и который учи
Известие относим к разряду «междоусобица».
нил такое зло Торжку, которого и от «поганых татар» видано не было? Тот, конечно...
Того же года в Орду ездили и другие князья.
«Тогда же поиде въ Орду князь Иванъ Борисович ко отцу своему князю Борису Костянтиновичу, въ Орде бо емоу соущю, а князь Дмитрей Костянтиновичь Соуждал-скый посла въ Орду сына своего, князя Семена... Князю же Борису Костянтиновичю тогда въ Орде соущю у царя Тахтамыша и съ сыном своим Иоанномъ, и дасть ему царь княжение Нижнего Новагорода, и выиде на Роусь ноября въ 8 день. С ним же выиде изъ Орды братание его князь Се-менъ. Тое же осени князь Михаиле Олександровичь Тверьский выиде изъ Орды, а сынъ его князь Александр осталъ въ Орде. Тое же осени бысть в Володимери посолъ лютъ именем Адашъ Тахтамышовъ» (Типографская летопись).
Позволим себе задаться вопросом — как же это так, зря, что ли, на Куликовом поле кровь проливали, освобождая Святую Русь от бусурман? Здесь же получается, что ничего не изменилось, все те же самые русь-ордынские порядки, как все было до 1380 года, так и дальше продолжается. Чистая правда. Ничего не изменилось. Никто не хочет из-под татарского ига освобождаться. Т. е. перетянуть власть на себя вроде бы и не против, но с другой стороны — а кому это надо? И зачем?
Чем же закончились события 1380 года, после убийства Мамая в Кафе? А вот чем:
«Царь же Тахтамышь, шел, Орду взя Мамаеву и ца-рици его и казноу его и все оулоусы пойма и раздели богатство Мамаево дроужине своей. Потом же поусти послы своя на Русь к великому князю Дмитрею Ивановичи) и къ всемъ князем Роусскымъ, поведан имъ свой приход, како сель на царстве и победил споборника своего, а ихъ врага, Мамая и сяде на царстве Воложскомъ. Князи же Роуские посла его отпустиша с честию и съ дары, а на весну тоу
послаша во Ордоу къ царю кийждо своих киличеевъ съ многыми дары» (Типографская летопись).
Т. е. ликвидировали узурпатора и возмутителя спокойствия Мамая, затем пришел законный царь и все вздохнули с облегчением и обрадовались, давай подарки дарить друг другу, и все такое прочее.
Вернемся, однако, к вопросу, почему ордынская власть над Русью сохранилась, причем в виде явно далеком от «номинального», несмотря на результаты Куликовской битвы?
Читатели, которые знают русскую историю, могут рассудить — так ведь в 1382 году состоялся набег царя Тохтамыша на Москву, при этом Москва была разорена и пришлось великому князю Дмитрию Ивановичу подчиняться ордынским ханам. Что же, посмотрим, что в 1382 году произошло.
«Исходящи второмоу летоу царства Тахтамышова, и посла Татар своих в Болгары, еже есть град на Волзе, и повеле торговци Русские избили и гости грабили, а суды ихъ с товаромъ отьимати и попровадити к себе на перевоз, а сам съ яростью, събравъ воа многыи, поиде къ Волзе съ всею силою своею, и превезеся на сю стороноу Волги съ всею силою своею и поиде изгономъ на великого князя Дмитреа Ивановича и на всю землю Роусскоую и идише безвестно, внезапоу, с умением и тако всемъ злохитриемъ не дадящи перед собою вести, да не оуслышанъ боудеть на Роусской земли приход его» (Типографская летопись).
С купцами, пожалуй, все понятно — или они уже забыли как налоги платить за время смуты в Орде или продолжали платить не тому. Разъяснение последовало. Затем Тохтамыш заворачивает на Москву и идет тихо, очевидно боясь кое-кого спугнуть. Непонятно, впрочем, на что он рассчитывал, поскольку все тут же узнали о царском «скрытном передвижении»:
«Слышав же то князь Дмитрей Костянтиновичь Со-уждалскый, посла два сына своа къ царю Тахтамышу: князя Василиа, князя Семена. Они же, пришедше, не обретоша его, бе бо вборзе идый на Роусь; они же гнаша въследъ его неколико дни и переаша дорогу его на Серначе и поидоша за нимъ съ тщанием дорогою его, състигоша его близ Рязаньскихъ пределъ. А князь Олегъ Рязанъский срете царя Тахтамыша, донеле лее не вниде в землю Рязанскую, и би челом ему и бысть помощник ему на хрестъане и обведе царя около отчины своеа, земли Рязанъские, и оука-за ему все броды нареце Оце. Потом же, едва прииде весть к великому князю Дмитрею о некоторых доброхотящихъ хрестьаномъ, живущих тамо на пределехъ Татарскихъ, възвещающе емоу рать Татарскоую, соуть бо ти на то оус-троени тамо, поборници соуще земли Роусстеи...» (Типографская летопись).
Что делает Дмитрий Донской?
«... великий же князь Дмитрей, слышавъ весть сию, яко сам царь идеть нань съ множеством силы своеа, и нача совокоупляти свои полци ратнии и иде изъ города Москвы, хотя ити противу Татар, и начать с братьею своею и съ всеми князи Роусскими о томе думали, яко ити противоу безбожнаго царя Тахтамыша. И обретеся разность в нихъ: не хотяхоу помагати, не помяноуша бо пророка Давида, глаголюща: «Се коль добро и коль красно, еже жиги и браги вкоупе», и дроугому приснопомнимоу рекшоу: «Дроугь дроугоу да пособлна и брать братоу помагаа, яко град твердь есть». Бывшоу же промежи ими неодиначству и неимоверьствеу, и то познавъ и разоумевъ великий князь Дмитрей Иоанновичь, и бысть въ недооумении и в размышлении, и поиде в град свой Яраславль, такоже и на Кострому» (Типографская летопись).
Т. е. вроде бы состоялось совещание, где выяснилось совершенно удивительное обстоятельство, что драться с
Тохтамышем никто не хочет. Великий князь «в недоумении! и размышлении» отправляется в Кострому. На Москве за| начальство он оставляет митрополита Киприана. Тут вот что интересно: когда в 1395 году, по сообщению Типографской летописи и Пискаревского летописца, к Москве подошел Тамерлан, то никаких сомнений у русских «воевать или нет» не существовало вовсе. Однозначно, воевать!
«И се слышавъ князь великый Дмитреевичь Василеи, събравъ воа многы, поиде с Москвы к Коломне, хотя ити противу его (против Тамерлана. — К. П.) въ стретение его. И пришел ратию и ста не брезе оу рекы Окы. Темирь Аскаку (Тамерлан. — К. П.) же стоящю въ единомъ месте две недели...» (Типографская летопись.)
Далее следует обратить внимание на то обстоятельство, что Тохтамыш пошел на Москву «изгоном», т.е. налегке, без обоза и каких-либо осадных орудий, данное обстоятельство заставляет предполагать, что вести осады и какие-либо долговременные мероприятия в его задачу не входило.
Что же происходит на Москве в отсутствии князя? Возникает мятеж.
«А Кипреанъ митрополитъ виде в граде Москве мя-тежь великъ, и бяку людие смоущении, яко овца, не имуща пастыря, возмятоша бо ся гражане, овии хотяхоу сести въ граде и затворитися, а дроузии бежали помышляхоу. И бывши распри промежи ими велице, овии с рухлядию въ град вмещающеся, а дроузии изъ города бежахоу, ограблени суше; и пакы сътвориша вечие, позвониша въ все колоколы и сташа соуимомъ народ, мятежников же и крамолниковъ, иже хотяху изыти изъ града, не токмо не поущахоу ихъ, но и грабляху, ни самого митрополита не постыдешяся, ни бояръ великихъ не оустрамишяся, но на всехъ огрозишяся и сташа на всехъ воротехъ градныхъ и свръху камениемъ шибаху, а доле на земли стоаху съ ороужии обнаженными и не
Гпущаху никого же выйти изъ града; едва оумолени быша, |позде некогда выпустиша ихъ изъ града и то ограбивше. Граду же единаче мятоущеся, аки морю в велице боури, ни откоуду же оутешение обретши, но паче болшихъ золъ ожидающе, потом же приеха к нимъ в город некоторы князь Литовский, именем Остей, вноукъ Олгердовъ, и той скрепи народы и мятежъ градный оустави и затворися с ними въ граде и седе съ множеством народа, соущаго въ осаде» (Типографская летопись).
Очевидно, чисто случайно поблизости оказывается внук литовского князя Ольгерда (который в свое время в компании с Михаилом Тверским приходил к Москве с известными намерениями) Остей и организует защитные мероприятия в городе.
Затем к Москве подъезжает Тохтамыш с татарами. Первым делом татары выясняют, есть ли в городе Дмитрий Иванович:
«И прииде ратию къ городоу к Москве съ всею силою Татарскою месяца августа въ 23 день, в понеделникъ. И приидоша не все полци к городу и начаша въпрашива-ти, кличюще: «Есть ли зде в городе великий князь Дмитрей»? И отвещеваху имъ изъ города съ забрал, глаголюще: «Несть его въ граде» (Типографская летопись).
Итак, князя в городе нет.
Татары осматривают город на предмет возможностей его штурмовать.
«И Татарове же отстоупиша и поехаша около всего города, обзирающе и расмотряюще пристоуповъ и рвовъ и врать и забрал и стрелниць. И пакы сташа, зряши на град».
Народ московский грабит склады с вином, напивается и ругается на татар.
«... инии же недоблии человеци и начаша обходили по дворомъ, износяще изъ погребовъ меды господьскыя и пиахоу до великого пиана и къ шатанию дръзность приложиша, глаголюще: «Не оустрашаемся поганых Татар нахождениа, великъ твердь град имуще, егоже соуть стены камены и врата железка, не стерпите бо ти долго стояти под городом нашим, соугоубъ страх имоуще, изъ града соуть бойци, а вне града князей наших совокупляемыхъ нахождениа блюдоутся». И пакы възлязящи на град и пиани соуще шатахуся и роугающеся Татаромъ образомъ безстоуднымъ, досаждающе и словеса износяще исполнь оукоризны и хоулы кидаху на ня, мняхуть, яко толко силы Татарские».
