А. Ветлугин - Авантюристы гражданской войны
Генерал Корнилов предложил нам четырем (Деникину, мне. Романовскому и Маркову) отправиться в путь самостоятельно; а он с полком пойдет один" (Архив Русской Революции, издаваемый И. В. Гессеном. Т. 5. — Берлин, 1922. — С. 131–132).
В кургузой тройке, смазных сапогах, во втором классе едва ползущего "скорого", уезжал Деникин… — См. в воспоминаниях ген. А. Лукомского:
Попрощавшись с генералом Корниловым и вручив коменданту документы об освобождении нас из-под ареста, мы отправились на его квартиру.
Там мы переоделись.
Романовский превратился в прапорщика инженерных войск; Марков надел солдатскую форму. Деникин и я переоделись в штатское. Я сбрил усы и бороду. Соответствующие документы и паспорта были приготовлены заранее.
Пожелав друг другу счастливого пути, мы расстались: Романовекий и Марков отправились на вокзал; Деникин остался на квартире коменданта в ожидании вечернего поезда, а я, надев полушубок и темные очки, пошел в город" (Указ. соч. — С. 132–133).
Романовский Иван Павлович (1877–1920) — генерал-лейтенант Генштаба; в 1917 г. — начальник штаба у Корнилова в 8-й армии, затем после 18 июля, когда Корнилов стал Верховным Главнокомандующим, — генерал-квартирмейстер Генштаба; был арестован как активный участник "Корниловского мятежа"; с декабря 1917 г. начальник строевого отдела штаба Добровольческой армии, в формировании которой после бегства на Дон принимал непосредственное участие, с 2 февраля 1918 г. — начальник штаба Добровольческой армии, с начала 1919 г. по 16 марта 1920 г. — начальник штаба Вооруженных сил Юга России; эвакуировался вместе с Деникиным в Константинополь, где был 5 апреля 1920 г. убит в здании русского посольства поручиком М. А. Харузиным.
Остальные быховские узники разбежались, кто куда и кто как изловчился. — Пв постановлению председателя следственной комиссии по "делу Корнилова" главного военного прокурора Шабловского высшие офицеры, арестованные и содержавшиеся первоначально в Могилеве, были переведены в город Быхов, где заключены в здании бывшего католического монастыря. Среди заключенных были генералы Корнилов, Романовский, Лукомский, Кисляков, член 1-й Государственной Думы Аладьин, капитан Братин, полковник Пронин, полковник Новосильцев, есаул Родионов, капитан Соетс, полковник Раснянский, подполковник Роженко и др. Впоследствии туда же были переведены содержавшиеся в Бердичеве генералы Деникин, Марков, Ванновский, Эрдели, Эльснер и Орлов. После падения Временного правительства по распоряжению Шабловского в течение трех недель (до 18 ноября (1 декабря)) были освобождены все заключенные, кроме генералов Корнилова, Деникина, Лукомского, Романовского и Маркова. Высшие офицеры бежали 19 ноября 1917 г.
Гурко (Ромейко-Гурко) Василий Иосифович (1864–1937) — генерал от кавалерии; в Первую мировую войну командовал сначала дивизией, затем корпусом, армией (Пятой и Особой) и Западным фронтом, с октября 1916 г. по февраль 1917 г. — исполняющий обязанности начальника штаба Верховного Главнокомандующего; оставаясь убежденным сторонником монархии, отказался принять присягу Временному правительству, за что был выслан за границу.
Еще через час, к заднему крыльцу подкатил бесшумный "Rolls-Royce", изготовленный по специальному заказу Николая Николаевича… — Верховный комиссар Временного правительства В. Б. Станкевич в своих воспоминаниях передает несколько иную версию событий: "Оставался выбор: или сдаться матросам, которые через несколько часов явятся в Могилев, или уехать. Я, конечно, настаивал на втором. Но Духонин возразил, что уехать невозможно уже просто потому, что в его распоряжении нет никаких средств передвижения. Гараж со вчерашнего дня был под влиянием большевиков, тайного Военно-революционного комитета в Могилеве, который отдал приказ, чтобы ни один автомобиль не выезжал за пределы Могилева. <…> Но я еще накануне, в предвидении такого положения дел, принял некоторые меры. При содействии комиссара Певзнера я обеспечил приют Духонину в самом Могилеве и, кроме того, выяснил, что в Могилеве помимо штабного имелся еще гараж эвакуированного Варшавского округа путей сообщения. <…> Духонин еще продолжал колебаться. Но времени нельзя было тратить, так как днем самый выход из Ставки мог быть затруднителен, — Духонин говорил, что его собственный денщик следил за ним. <…> Около 8 часов я вернулся в гостиницу к Гедройцу и, к моему великому удовлетворению, застал там Духонина, Дитерихса и Рателя. Перекрестов уже раньше простился и отправился домой. Поездка была решена. И если бы автомобиль был готов, я не сомневаюсь, Духонин сел бы в него и мы уехали бы. Но приходилось ждать. <…> Но неожиданно изменил свое мнение Дитерихс. До сих пор он также убежденно доказывал необходимость отъезда Духонина, как и я. Тут же, в этой полуконспиративной обстановке, он почувствовал что-то противоречащее военной этике. И он упорно и настойчиво стал разубеждать Духонина. Мои возражения, что речь идет о дальнейшей борьбе, о сохранении идеи верховного командования и пр., он парировал указаниями, что Духонин не политический деятель и вне своей Ставки борьбы вести не может. Несмотря на серьезные колебания Духонина, Дитерихс убедил его немедленно вернуться в Ставку" (цит. по кн.: В. Б. Станкевич. Воспоминания. 1914–1919; Ю. В. Ломоносов. Воспоминания о мартовской революции 1917 года. — М., 1994. — С. 161–162).
Николай Николаевич (1856–1929) — Великий князь, дядя Государя Императора Николая II; один из наиболее авторитетных и жестких военноначальников, с именем которого многие связывали надежды на победу над немцами, в 1914–1915 гг. — Верховный Главнокомандующий, в 1915–1917 гг. — командующий Кавказским фронтом.
Через восемнадцать часов изуродованный труп Духонина был брошен под товарный вагон… — 20 ноября 1920 г., после прибытия в Ставку отрядов Крыленко, Духонин был зверски убит на вокзале матросами. См. в воспоминаниях ген. А. Лукомского:
"Как потом стало известно, Крыленко с передовым эшелоном отряда, назначенного для занятия Могилева, прибыл в Ставку 20 ноября (3 декабря).
Генерал Духонин был арестован и на автомобиле отвезен на вокзал, где его ввели в вагон Крыленко.
Генералу Духонину было сказано, что его отправят в Петроград.
Но затем матросы, собравшиеся у вагона, потребовали, чтобы он вышел.
Когда генерал Духонин показался на площадке вагона у передней двери, то какой-то матрос почти в упор выстрелил ему в лицо, после чего его подняли на штыки.
Озверевшие матросы били штыками и прикладами тело последнего Верховного Главнокомандующего русской армией (после бегства Керенского генерал Духонин вступил в исполнение должности Верховного Главнокомандующего) и долго еще труп генерала Духонина валялся на железнодорожных путях около вагона нового большевистского главнокомандующего — Крыленко" (Архив Русской Революции. Т. 5. — С. 133).
3
Этот эпизод упоминается в одном из отчетов в газете "Жизнь", подписанном псевдонимом А. Ветлугина — "Эръ": "Под конец разыгрывается инцидент, не лишенный пикантности:
Действующие лица — Крыленко и тот же Бонч-Бруевич.
КРЫЛЕНКО: — Была ли оставлена Нарва по достаточным основаниям?
БОНЧ-БРУЕВИЧ: — А УКРАИНА КАК БЫЛА ОСТАВЛЕНА: ПО ДОСТАТОЧНЫМ ИЛИ НЕДОСТАТОЧНЫМ ОСНОВАНИЯМ?
В публике хохот, даже мрачный Дыбенко натянуто улыбается.
Берман спешит замять:
— Свидетель, вы, видно, не поняли вопроса…
— Нет, я очень понял вопрос, НО Я ХОТЕЛ БЫ ВЫЯСНИТЬ ЗАОДНО И ОТНОСИТЕЛЬНО ДВИНСКА И ВИЛЬНЫ И РЕВЕЛЯ.
— Нет, это недопустимо, — перебивает Берман" (1918. — № 12.— 10 мая (27 апреля). — С. 2).
…в качестве экспертов генералы Кузнецов и Лукирский. — В отчете о седьмом дне слушаний по "Делу Дыбенко", опубликованном в газете "Жизнь", приводилось мнение эксперта бывшего начальника штаба северного флота генерала С. Г. Лукирского: "С. Г. Луклрский заявляет, что эксперты пришли к единогласному решению, что судить о действиях Дыбенко исключительно с точки зрения военных специалистов нет никакой возможности, так как в лице Дыбенко они не имеют военного специалиста ни с какой стороны" (№ 18.— 17(4) мая. — С. 2).
4
Из-за Корнилова Гутор в июле 1917 г. потерял пост главнокомандующего юго-западным фронтом; он затаил обиду и жаждал мести по отношению к своему счастливому сопернику — Деникину. — Занимавший с 15 апреля 1917 г. пост главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта, в который наряду с 7-й, 11-й и Особой армией входила и 8-я армия под командованием ген. Л. Г. Корнилова, Гутор во время июньского наступления 1917 г. ничего не смог противопоставить начавшемуся 6(19) июля контрудару немцев; в ходе отступления войска, потеряв в результате всей операции около 40 тысяч человек, отошли на линию Броды-Збараж-Гржималов-Кимполунг; 10 июля Гутор был переведен сначала в распоряжение Верховного Главнокомандующего, а затем в резерв при штабе Московского военного округа; Деникин занял пост главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта 2 августа, после того как Верховным Главнокомандующим стал Л. Г. Корнилов.
