Николай Смирнов - Рапава, Багиров и другие. Антисталинские процессы 1950-х гг.
Каким цинизмом надо было обладать, чтобы 25 сентября 1937 г. составить акт, подписанный следователем Гвоздевым и по принуждению — Эфендиевым. Вот его текст: «Эфендиев заявляет, что, несмотря на то, что он никогда членом контрреволюционной националистической организации не был, он вынужден будет дать вымышленные показания о своём участии в этой организации, для чего просит дать несколько дней срока». Стоит ли особо комментировать этот акт? В фальсификации дела в отношении Эфендиева участвовал и Григорян. Эфендиев вынужден был оговорить себя.
В судебном заседании Военной коллегии Верховного Суда СССР 21 апреля 1938 г., продолжавшемся всего 15 минут, Эфендиев отказался от своих показаний на предварительном следствии и заявил что оговорил себя в результате жестких избиений, которым он подвергался в ходе следствия. Однако Военная коллегия Верховного Суда СССР признала его виновным в том, что с 1929 г. он являлся одним из создателей и руководителей антисоветской, троцкистской, националистической, диверсионно-террористической организации в Азербайджане; создал ряд вредительских групп и с их помощью проводил вредительскую работу во всех областях народного хозяйства; руководил организацией повстанческих групп для вооружённой борьбы с Советской властью; был агентом разведки одного из иностранных государств и вёл шпионскую работу в пользу этого государства. Эфендиева приговорили к расстрелу. В тот же день этот приговор был приведен в исполнение.
И вот такая деталь. Эфендиева обвинили и в том, что он готовил террористический акт в отношении Багирова. Как пояснил в суде Багиров, если бы Эфендиев действительно хотел его убить, то он мог это сделать в любое время., поскольку их квартиры были расположены рядом, Жертвой сталинщины, верным проводником которой был Багиров, стал и активный участник революционного движения в Закавказье Дадаш Ходжа оглы Буниатзаде. Родился он в 1888 г., с 1908 г. состоял в рядах партии большевиков. В 1918 г. был членом исполкома Совета Бакинского уезда и чрезвычайным уполномоченным по борьбе с контрреволюцией и бандитизмом, членом Бакинского Совета. В 1919 г. — на подпольной работе в Закавказье, член Кавказского краевого комитета РКП/б/. С февраля 1920 г. — член ЦК КП/б/ Азербайджана. В апреле того же года назначается членом Азербайджанского временного революционного комитета и членом Революционного штаба по руководству вооружённым восстанием. С 1928 г. Буниатзаде — председатель СНК Азербайджанской ССР, а в 1932 г. был назначен народным комиссаром земледелия ЗСФСР. Являлся членом ЦИК СССР. Он пользовался большим авторитетом у трудящихся Закавказья, был открытым и доступным для всех руководителем.
Багиров подтвердил в суде, что он «не ладил» с Буниатзаде, вёл против него «интригантскую борьбу».
20 июня 1937 г. Буниатзаде арестовали в Тбилиси и препроводили в Баку.
Следствие по его делу вёл Борщев, являвшийся в то время начальником 3 отдела АзНКВД. Протоколы допросов, в которых Буниатзаде признавал себя виновным в совершении тяжких преступлений, направлялись Багирову, и он читал их.
19 ноября 1937 г. Борщев утвердил постановление о перепредъявлении обвинения Буниатзаде. Вот некоторые выдержки из этого постановления: «Буниатзаде Дадаш, являясь руководителем центра к/р националистической, повстанческой, террористической, диверсионно-вредительской организации, на протяжении ряда лет проводил развернутую вербовочную работу среди руководящих работников АзССР, через коих насаждал повстанческие кадры в районах Азербайджана; принимал непосредственное участие в организации намечавшихся терактов против руководителей партии и правительства;, проводил активную вредительскую подрывную работу по сельскому хозяйству Азербайджана; входил в состав центра к/р организации правых в Азербайджане; поддерживал шпионскую связь с иноразведками». Обвинение, как видим, стандартное, страшное, однако не подтверждённое объективными доказательствами.
Борщев пять раз непосредственно участвовал в допросах Буниатзаде. На процессе он подтвердил, что показания о враждебной деятельности от Буниатзаде были получены в результате его жестокого избиения. Установлено, что Борщев избивал Буниатзаде и руками, и резиновой дубинкой. До того, как Буниатзаде признал себя виновным, его в течение трёх дней нещадно избивали. В фальсификации дела по обвинению Буниатзаде также участвовал Григорян.
Багирова постоянно информировали о ходе следствия по делу Буниатзаде.
21 апреля 1938 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР Буниатзаде был признан виновным в том, что он с 1930 г. являлся одним из руководителей антисоветской националистической диверсионно-террористической организации, существовавшей, в Азербайджане, осуществлял вредительство в народном хозяйстве, подготавливал террористические акты в отношении Берии, Багирова и Сумбатова, являлся агентом иностранных разведок. За эти, никогда не совершавшиеся Буниатзаде преступления, его приговорили к расстрелу. В суде Буниатзаде не признал себя виновным. Но это уже не имело никакого значения, и приговор был приведен в исполнение.
Багиров имел самое непосредственное отношение к расправе с другим председателем СНК Азербайджана — Усейном Рахмановым. Багиров в суде показал, что Рахманов был арестован по его инициативе. Он «посылал телеграмму Сталину, в которой просил санкцию на арест У. Рахманова», — заявил в суде Багиров. Этот факт ещё раз подтверждает вывод о том, что к уничтожению видных участников революционного движения, крупных деятелей партийных и советских органов причастен сам «отец народов» -Сталин. Ведь без его ведома никто не посмел бы арестовать таких руководителей как Буниатзаде, Рахманов и другие, уже упоминавшиеся и те, о ком ещё будет рассказано.
Как установлено, Рахманов вместе с Багировым поехал в Москву. Там он заболел, и его положили в больницу, где он и был арестован 2 октября 1937 г. Потом его этапировали в Баку. В допросах Рахманова Багиров участвовал лично, причём он не только допрашивал обвиняемого, но и избивал его. В конечном итоге Рахманова принудили оговорить себя. Оговорили Рахманова, как и себя самих, Гамид Султанов, Везиров, Фарадж-заде, Джуварлинский.
Дело Рахманова рассматривалось 21 апреля 1938 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР. Суд был скорый и несправедливый. Его признали виновным в том, что являлся членом центра антисоветской националистической диверсионно-террористической организации, якобы существовавшей в Азербайджане. В 1933–1937 гг. систематически проводил вредительскую работу, направленную на затяжку строительства станкостроительного, гвоздевого заводов и химической фабрики. Участвовал в создании повстанческих ячеек для вооружённой борьбы с Советской властью и насильственного отторжения Азербайджана от СССР. Рахманов был приговорён к расстрелу. Багиров в суде дал утвердительный ответ на вопрос, считает ли он себя ответственным за уничтожение Рахманова.
Большое внимание суд уделил исследованию обстоятельств ареста и уничтожения активного участника революционного движения в Закавказье Левона Исаевича Мирзояна. Родился, он в 1896 г., с 1917 г. — член партии большевиков. В 1925–1929 гг. был секретарём ЦК КП/б/ Азербайджана, с 1933 г. — первый секретарь Казахского крайкома ВКП/б/, с 1937 г. — первый секретарь ЦК КП/б/ Казахстана. С 1934 г. являлся членом ЦК ВКП/б/. Член ЦИК СССР, депутат Верховного Совета СССР первого созыва.
Багиров пояснил в суде, что после отъезда из Баку С.М. Кирова в Ленинград, у него с Мирзояном «начались трения, совместной работы не получалось». В то время Мирзоян был секретарём ЦК ЦК КП/б/ Азербайджана, а Багиров — заместителем председателя СНК Азербайджана. «С моей стороны, — заявил Багиров, были резкие выступления в адрес Мирзояна».
Маркарян подтвердил, что Багиров ненавидел Мирзояна и «везде его дискредитировал».
Следует отметить, что Мирзоян имел непосредственное отношение к освобождению Багирова с поста председателя АзОГПУ в 1927 г.
Мирзояна арестовали 22 мая 1938 г. 26 февраля 1939 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев дело Мирзояна, признала его виновным в том, что он в 1926–1927 гг. совместно с право-троцкистскими и националистическими элементами организовал в Баку антисоветскую группу, которую и возглавлял. В 1930–1932 гг., работая на Урале, развернул большую подрывную работу в промышленности и в сельском хозяйстве, вербовал в антисоветскую организацию новых её участников. В 1933–1938 гг., будучи секретарём Казахского крайкома, а затем первым секретарём ЦК КП/б/ Казахстана, по заданию Рыкова и Бухарина установил связь с руководителями буржуазно-националистической организации и совместно с ними занимался формированием контрреволюционной повстанческой организации для вооружённого свержения существующего в СССР строя. Мирзоян был приговорён к расстрелу, и в тот же день приговор был приведен в исполнение. Была арестована, а затем и расстреляна его жена.
