Джеймс Брандедж - Крестовые походы. Священные войны Средневековья
Крестоносцы захватывают Задар
[265]
Накануне праздника св. Мартина (10 ноября) они прибыли к Задару в Склавонии и увидели город, окруженный высокими стенами и высокими башнями, и тщетно стали бы вы искать какой-нибудь город более прекрасный, более укрепленный и более богатый. И когда пилигримы увидели его, они изумились, и одни сказали другим: «Каким образом можно взять силой такой город, если только не поможет сам Бог?»
Первые корабли прибыли к городу, встали на якорь и поджидали других; и на следующий день поутру была прекрасная и ясная погода, и подошли все галеры и транспорты вместе с другими кораблями, которые плыли позади; и они ворвались в гавань и разорвали цепь, которая защищала ее и была очень прочна и хорошо скована[266]. И они высадились на сушу таким образом, что порт был между ними и городом. И вы могли бы узреть тогда многих рыцарей и многих оруженосцев, выходивших из кораблей и выводивших из транспортов множество добрых боевых коней, а также много богатых шатров и множество палаток. Так расположилось войско, и Задар был осажден в праздник св. Мартина (11 ноября 1202 года).
На другой день после праздника св. Мартина из Задара вышли люди и направились для переговоров к дожу Венеции, который был в своем шатре, и сказали ему, что сдадут город и все свое добро на его милость, лишь бы им сохранили жизнь. А дож ответил, что не примет ни этих, ни каких-либо других условий иначе как с согласия графов и баронов и что он пойдет переговорить об этом.
Когда он отправился переговорить с графами и баронами, та часть экспедиции, о которой вы уже слышали раньше и которая хотела, чтобы войско распалось, завязала переговоры с задарскими послами и сказала им: «Почему вы хотите сдать свой город? Пилигримы не нападут на вас, и вам нечего их опасаться. Если вы в состоянии защищаться от венецианцев, то можете быть спокойными». И они выбрали одного из своих рядов по имени Робер де Бов, который подошел к городским стенам и сказал жителям то же самое. И послы возвратились в город, прервав переговоры.
Когда дож Венеции явился к графам и баронам, он сказал им: «Сеньоры, те, кто в городе, хотят сдать его на мою милость при условии, что им сохранят жизнь; но я не заключу ни такого, ни какого-нибудь другого договора иначе как по вашему совету». И бароны ответили ему: «Сеньор, мы советуем вам принять эти условия, и мы просим вас об этом». Он сказал, что так и поступит, и они все вместе отправились в шатер дожа, чтобы заключить договор, и обнаружили, что по совету тех, кто хотел распадения войска, послы ушли оттуда.
И тогда встал некий аббат из Во, из ордена цистерцианцев, и сказал им: «Сеньоры, я запрещаю вам именем папы римского нападать на этот город, ибо в нем живут христиане, а ведь вы пилигримы». И когда дож это услышал, он сильно рассердился и разгневался и сказал графам и баронам: «Сеньоры, я собирался заключить соглашение с этим городом, чтобы он сдался на мою милость, а ваши люди мне помешали; но вы же уговорились со мной, что поможете мне его завоевать, и я требую, чтобы вы это сделали».
Тотчас графы и бароны и те, кто держал их сторону, переговорили между собой и сказали: «Они нанесли нам дерзкое оскорбление, те, кто нарушил это соглашение; и не проходило еще ни одного дня, когда бы они не старались разъединить это войско. Мы будем опозорены, коли не поможем взять город». И они пришли к дожу и сказали ему: «Сеньор, мы поможем вам взять город, несмотря на тех, кто противится этому».
Так было принято решение. И поутру они расположилась перед городскими воротами и расставили свои военные машины, коих у них имелось предостаточно, а со стороны моря они подняли лестницы с кораблей. И тогда машины начали забрасывать камнями стены и башни. Так продолжалось пять дней. Потом они подослали к одной из башен своих людей для подкопа, и те начали вести подкоп стены. И когда увидели это те, кто был в городе, они стали просить о соглашении точно таком же, которое отвергли по совету тех, кто хотел, чтобы войско распалась.
Так город был сдан на милость дожа с условием сохранить жизнь горожанам. И тогда дож пришел к графам и баронам и сказал им: «Сеньоры, мы завоевали этот город милостью Божьей и вашей. Наступила зима, и мы не сумеем двинуться отсюда раньше Пасхи, ибо мы не найдем ни в каком-нибудь другом месте рынка, где могли бы брать съестное; а этот город весьма богат и в избытке обеспечен всяким добром. Давайте разделим его надвое, и мы возьмем себе одну половину, а вы другую».
Как решили, так и сделали. Венецианцы получили часть города вблизи гавани, где стояли суда, а франки получили другую часть. И были поделены дома для постоя в каждой части, как было правильно и удобно. И войско покинуло лагерь, вошло в город и разместилось в нем.
Пока воины крестоносного войска отдыхали после действий в Задаре в 1202 году, был сделан еще один шаг для отвлечения Крестового похода от его первоначальной цели. Крестоносцы запутались в паутине недавней византийской истории.
В 1195 году престарелый и некомпетентный император Исаак Ангел был смещен своим братом Алексеем III, который освободил императорский трон в Константинополе для себя. Исаак Ангел, ослепленный и заключенный в тюрьму братом, надеялся вернуть себе трон. В 1201 году сын Исаака, юный Алексей, бежал из Константинополя и прибыл в Западную Европу, желая получить помощь от своего родственника Филиппа Швабского. Филипп, поглощенный внутренними проблемами Германии, ничего не мог сделать, чтобы помочь Алексею. Однако он направил юного византийца в Задар, где войско крестоносцев и венецианский флот могли оказаться значительно более полезными Алексею.
Отклонение Четвертого крестового похода в Константинополь
[267]
Спустя еще пятнадцать дней явились послы из Германии, которые прибыли от короля Филиппа и юного наследника константинопольского. И бароны, и дож Венеции собрались во дворце, где расположился дож. И тогда послы обратились к ним и сказали: «Сеньоры, нас послал к вам король Филипп и сын императора константинопольского, который приходится братом его жене».
«Сеньоры, – сказал король, – я посылаю к вам брата моей жены, и я отдаю его в десницу Божью, да убережет он его от смерти, и в ваши руки. Так как вы отправляетесь биться за дело Богово, и за право, и за справедливость, то должны, коли можете, возвратить наследственное достояние тем, у кого оно неправедно отобрано. И брат моей жены заключит с вами самое лучшее соглашение, какое когда-нибудь вообще заключалось с кем-либо, и окажет вам самую щедрую помощь, чтобы отвоевать заморскую землю.
Прежде всего, коли угодно будет Богу, чтобы вы возвратили царевичу его наследство, он отдаст всю империю Романии в подчинение Риму, от которого она некогда отделилась. Далее, он знает, что вы поистратились и теперь бедны; и он даст вам 200 тысяч марок серебром и продовольствие для всех войск, малых и великих. И он лично отправится с вами в землю вавилонскую[268] или пошлет туда, коли вы сочтете это за лучшее, 10 тысяч человек ратников за свой счет. Эту службу он будет оказывать вам один год. А все дни своей жизни он будет держать в заморской земле за свой счет пятьсот рыцарей».
«Сеньоры, – сказали послы, – мы имеем все полномочия, чтобы заключить такое соглашение, если вы со своей стороны хотите заключить его. И знайте, что столь выгодное соглашение никогда не предлагалось кому-либо и что тот, кто откажется заключить его, не имеет большой охоты к славе и завоеваниям».
Бароны и дож сказали, что обсудят это; и на другой день назначена была сходка. Когда же все собрались, им передали эти слова.
Было много споров. Говорил аббат де Во из ордена цистерцианцев, и говорила та часть, которая хотела распада войска; и они сказали, что никогда не согласятся, потому что они покинули свои дома не для того, чтобы выступить против христиан, и что они хотят идти в Сирию.
И другая сторона ответила: «Добрые сеньоры, в Сирии вы ничего не сможете сделать, и вы убедитесь в этом сами, увидев тех, которые оставили нас и отправились в другие гавани. И знайте, что заморская земля будет отвоевана не иначе как через вавилонскую землю или через Грецию, если вообще будет когда-нибудь отвоевана. И если мы откажемся от этого соглашения, то навсегда будем опозорены».
Как вы понимаете, войско пребывало в раздорах. Не удивляйтесь раздорам среди мирян, поскольку белые монахи из ордена цистерцианского тоже находились в раздорах. Аббат из Лоо, муж святой и праведный, а также и другие аббаты, которые держали его сторону, проповедовали и взывали к людям милосердия ради и во имя Бога удержать войско в целости и согласиться на предложение, ибо посредством этого дела лучше всего можно отвоевать заморскую землю. А аббат из Во и те, кто держал его сторону, проповедовали и постоянно твердили, что все это зло и что надо бы отправиться в Сирию и содеять там то, что сумеют!
