Александр Шитков - Где пустуют храмы, пустуют и души (Судьба Старицкого Свято-Успенского монастыря)
Старицкий исполком райсовета требует, чтобы на сессиях сельских советов, собраниях колхозников постоянно обсуждался вопрос «о вредности для общественного хозяйства отправление населением религиозных праздников».
Усиливается атеистическая пропаганда и на страницах районной газеты. Так, местная печать почти в каждом номере печатает небольшие заметки с мест: «Наша партийная организация,- пишет секретарь парторганизации колхоза «Волга» Иван Яковлев, - активно ведет борьбу с пережитками прошлого в сознании людей. На партийных собраниях обсуждался вопрос об отмене религиозных праздников - самого большого зла на селе... Во всех бригадах отменены религиозные праздники, а это позволило колхозу значительно лучше справиться с сельскохозяйственными заботами». (343)
Впрочем не все коммунисты и советские работники готовы были вести «борьбу с пережитками прошлого». Например, председатель колхоза Александра Михайловна Павлова в деревне Холо-хольня по время празднования «Пасхи» несла икону, за что и была исключена с руководящей должности. (344) По праздничным и базарным дням прекращали работу не только крестьяне, сельские Советы, но и колхозное правление. Например, предметом такого разбирательства на исполкоме райсовета города Старицы был вопрос «Об отмене решения правления колхоза «Труд Ленина» от 1 июля 1959 года «О предоставлении колхозникам 8 и 9 июля выходных дней». Оказалось, что председатель колхоза Александров и правление колхоза во главе Градова, Лебедева, Лукинова, Спиридонова, Москалева, Михайлова, Орлова,, Данилова, Петрова и Морозова на своем заседании вынесло решение о предоставлении колхозникам. 8 и 9 июля выходные дни. «Заведомо зная, что эти дни являются 2-м и 3-м днем религиозного праздника «Иванов день», - отмечает в постановлении исполком райсовета, - правление колхоза встало на путь способствования подготовки к их празднованию, о чем свидетельствуют факты самогоноварения в 3-х домах колхозников, в том числе ветфельдшера колхоза Горшкова... Председатель колхоза т. Александров наряд бригадирам на эти дни не давал и сам 8 и 9 июля праздновал - находился в нетрезвом состоянии». (345)
Календарь религиозных праздников мог представить еще один способ уколоть существующую атеистическую власть, оправдывая сопротивление вызвавшим столь глубокое возмущение распоряжениям райкома партии и райисполкома относительно времени сева, сенокоса, уборки урожая и так далее. Сельские труженники призывали на помощь целый набор народных примет на этот счет: так, скот следовало выгонять на пастбище не раньше Егорова дня, 6 мая, косить сено только начиная с Петрова дня, 12 июля, сеять озимые после Аленина дня, 3 июля. Вот и в колхозе «Труд Ленина» Старицкого района при проверке работы правления с антирелигиозной деятельностью, выяснилось, что председатель «... т. Александров постоянно настаивал, чтобы начинать пахать в день Ере-мея-Запрягалыцика, сеять лен на «Алену - сей лен», а гречиху на Акулину-Гречишницу. (346) Трудно определить, действительно ли это соответствовало старинным традициям или представляло собой плод недавнего изобретения. Однако в любом случае можно предположить, что «новый календарь религиозных праздников» приобретал в глазах верующих-крестьян особую силу, когда последние получали настойчивые указания из районного центра.
Однако у читателя не должно складываться мнение о том, что только религиозные праздники служили поводом и оправданием пьянства. В 70-е годы борьба с пьянством и алкоголизмом развара-чивается с новой силой. А ведь это время считается наивысшем «расцветом» атеистической пропаганды в стране. 16 мая 1972 года выходит постановление Совета Министров СССР «О мерах по усилению борьбы с пьянством и алкоголизмом». Почти ежеквартально на заседаниях Старицкого райисполкома рассматривается вопрос «О мерах по усилению борьбы с преступностью и пьянством». В постановлениях мы не найдет ни одной (!) строчки о пьянстве в религиозные праздники. Вот только малая толика этих решений за различные года: «Об убийстве, совершенном в Доме культуры ст. Старица», где отмечалось, что «данное происшествие явилось следствием того, что со стороны исполкома Старицкого сельского Совета, участкового инспектора отдела внутренних дел не принималось необходимых мер по усилению борьбы с пьянством и правонарушениями на территории сельсовета». (347) В феврале 1976 года рассматривается вопрос «О фактах пьянства и хулиганства в колхозах «Дружба» и им. Ленина». (348) В следующем месяце этого же года такой вопрос о колхозе «Правда», здесь мы прочитаем, что «на Степуринском льнозаводе процветает пьянство, имеют место нарушения трудовой дисциплины, уголовные преследования. В 1975 году 4 человека осуждены за кражи, 12 человек привлечены к ответственности за пьянство и мелкое хулиганство». (349) В апреле 1977 года мы находим решение: «В леспромхозе, лесокомбинате, маслосырзаводе, ПМК-30 на почве пьянства рабочими совершено более 170 прогулов». (350) В постановлении 1979 года найдем такие статистические данные: «В 1978 году по сравнению с 1977 годом общее число преступлений увеличилось на 16,5 процента. В первом полугодии текущего года в сравнении с соответствующим периодом прошлого года преступность возросла на 9,2 процента, по линии уголовного розыска на 42,1 процента. Наиболее опасные преступления возросли на 11,1 процента. Основной причиной преступности остается пьянство». (351) В 1981 году прочитаем: «За первое полугодие 1981 года подобрано на улицах и других общественных местах в сильной степени опьянения 426 человек. За управлением транспортом в нетрезвом виде лишено водительских прав 44 человека». (352)
Как мы уже знаем, на территории Старицкого Свято-Успенского монастыря в здании архиерейских покоев располагался местный музей. Все же церковные монастырские здания были заняты под склады различных организаций района. Именно в это время областные власти решают закрыть Старицкий музей из-за нехватки финансирования. Конечно, сам же местный музей находился в тесных, не оборудованных помещениях. Крайне ограничено пространство залов и комнат под экспозиции. И обладая огромными духовными ценностями музей не мог полностью использовать их.
Здесь стоит сказать и о том, что в послевоенное время в стране создалась кризисная ситуация вокруг музеев, и дело не только в недостаточном финансировании их. Еще в середине 30-х годов закрывается научно-реставрационный центр- центральные государственные реставрационные мастерские. Теперь же обязанности по охране и реставрации памятников изобразительного искусства возлагаются на художественные музеи, которые в силу своей малочисленности и отсутствия условий не успевают справляться с огромным массивом памятников, в результате чего происходит их ветшание и гибель. Газета «Правда» 30 марта 1956 года констатирует, что «только в местных музеях РСФСР в срочной реставрации нуждаются несколько тысяч произведений живописи и десять тысяч произведений прикладного искусства».
Известны многочисленные случаи уничтожения произведений выдающихся русских художников В. Сурикова, И. Репина, Д. Левицкого, В. Серова, М. Врубеля, К. Маковского и других.
В 30-50-е годы погибли тысячи великолепных резных иконостасов и церковных росписей, а также миллионы икон от XV до XX века, выполненные лучшими мастерами. Совершенно безжалостно уничтожались иконы второй половины XIX века, которые огульно объявлялись не имеющими художественной ценности. Это также было трагическим заблуждением. Изучение каталогов торговых фирм Сотби и Кристи показывают, сколь высоко оценивают коллекционеры Америки и Западной Европы памятники русской иконописи этого времени.
При закрытии церквей большая часть икон сжигалась на кострах или разрубалась на дрова. В некоторых местах была организована добыча золота из икон.
Листаю пожелтевшие подшивки газеты «Правда». Вот похожий сюжет- в номере от 8 января 1930 года: «В фабричном и городском районах Твери с большим успехом прошли антирелигиозные карнавалы. На «Пролетарке» в карнавале участвовало 7 тысяч человек. Сожжено свыше 1000 икон». (353) Некоторые старожилы города Старицы вспоминают, что точно такая акция проводилась в районе в 50-е годы. Пионерские организации школ проводили мероприятия под девизом «Пионер - икону в костер!». Собранные иконы были сложены в огромный шатровый костер, вокруг которого позднее пионеры с песнями водили хороводы.
В 60-70-е годы появляются новые методы уничтожения памятников и исторической застройки, преподносимые под видом заботы о ней. В частности, установилась практика сноса под различными предлогами - «разборка с последующим восстановлением» или «снос с заменой сгораемых конструкций на несгораемые», что является фактическим уничтожением памятника. Нередко после сноса организация-арендатор ставит вопрос о нецелесообразности восстановления и находит поддержку в Управлении госконтроля охраны и использования памятников.
