Александр Бушков - Россия, которой не было — 2. Русская Атлантида
По мне же весь этот династический брак Владислава Ягелло и Ядвиги Пяст окончательно приобретает оттенок какого-то мрачного издевательства, когда 17 июля 1399 года 18-летняя королева умерла, пережив свою дочь на три недели.
Позволю себе еще одно циничное замечание дикаря, плохо понимающего суть монархии: давно известно, что в безлюбом браке не живут дети, что поделаешь. И очень жаль несчастной королевы с ее вывернутой, прервавшейся на самом взлете судьбой, не согретой хотя бы детьми.
Владиславу Ягелло все-таки было полегче: даже пока и продолжался постылый брак, он мог много чем заняться: охотой, войной, политикой, Турнирами, пирами-попойками.
Да и, попросту говоря, не он помер родами, и многое оказалось впереди у короля, не разменявшего еще и шестого десятка.
И после смерти Ядвиги Пяст в его праве на польский престол никто не сомневался. Оставалось обеспечить преемственность и основать династию. Пришлось Ягелло жениться второй раз, а потом третий и четвертый. От четвертой жены Сонки (Зофьи) Голшанской у него родились Владислав (1424) и Казимир (1427). Почти наполовину русские, они окончательно утвердили свою полурусскую династию на краковском троне.
Если учесть, что Ольгерд-Альгердас, сын Гедиминаса, долгое время княжил в Витебске, а Ягайло родился от тверской княжны Ульяны, то приходиться признать: в 1386 году польским королем стал сын витебского князя и тверской княжны. Человек, в котором не было ни капли польской крови, но на три четверти русский. И более того: человек, находившийся в родстве практически со всеми княжескими дворами Руси — и Западной, и Северо-Восточной.
Судите сами: отец Ягелло, Ольгерд, имел, ни много ни мало, 21 ребенка. То есть в те времена такое число родившихся не вызывало удивления: детей всегда рождалось много уже хотя бы из-за полного отсутствия контрацептивов. В основе демографии и хижин, и дворцов одинаково лежало рождение детей если не каждый год, то почти каждый.
Удивительным было то, что почти все дети Ольгерда выжили, стали взрослыми, и что от них пожилой Ольгерд имел полчища внуков, раскиданных по четырем разным странам. Чаще всего родившиеся тогда дети (процентов 70—80) умирали лет до пяти. И взрослые тоже гибли гораздо чаще, особенно мальчики, начинающие взрослую жизнь. Их убивали на войне и на охоте. Они заболевали в путешествиях и странствиях, а тогдашняя медицина в основном помогала им быстрее помереть. И в результате взрослые супруги, родившие 15 или 20 детей, внуков имели от одного-двух-трех. Прямо как в наши дни.
Что помешало Ольгерду избежать общей судьбы, я не знаю. Этот поразительно плодовитый, фантастически удачливый в своих потомках человек стал родоначальником нескольких династий, и каких!
Позволю себе привести здесь всех детей Альгирдаса Гедиминовича, так сказать, в хронологическом порядке.
Дети от первого брака с Марией Ярославовной Витебской: 1. Андрей, князь полоцкий. 2. Дмитрий, князь брянский, друцкий, стародубский и трубчевский. Он стал предком князей Трубецких. 3. Константин, князь черниговский, затем чарторыйский, предок князей Чарторыйских. 4. Владимир, князь киевский, затем копыльский, предок князей Бельских и Слуцких. 5. Федор, князь ратненский, предок князей Сангушко. 6. Федора, которая вышла замуж за Святослава Титовича, князя карачевского. 7. Агриппина-Мария, замужем за Борисом, князем Городецким. 8. За Иваном, князем новосильским и одоевским, была еще одна дочь Ольгерда, но ее имени мы не знаем.
Дети от второго брака с княжной Ульяной Александровной Тверской: 1. Йогайла-Ягайла-Ягелло-Владислав, о котором уже много говорилось, польский король Владислав II Ягеллон. 2. Скиргайло-Иван, князь трокский и полоцкий. 3. Корибут-Дмитрий, князь новгород-северский, збарашский, брацлавский, винницкий, женат на княжне Анастасии Рязанской. 4. Лигвень-Семен, князь новгородский, мстиславский (женат на Марии Московской). 5. Коригайло-Казимир, наместник мстиславский. 6. Вигунт-Александр, князь керновский. 7. Свидригайло-Болеслав, князь подольский, черниговский, северский, брянский, великий князь литовский, затем князь волынский. 8. Кенна-Иоанна, замужем за князем поморским. 9. Елена — жена князя боровского и серпуховского. 10. Мария — за боярином Войдылой, вторым браком — за князем Давидом Городецким. 11. Вильгейда-Екатерина вышла замуж за герцога мекленбургского. Благодаря ей наследники Ольгерда оказались уже в пятой стране, помимо Польши, Мазовии, Великого княжества Литовского и Московской Руси. 12. Александра — замужем за князем мазовецким. 13. Ядвига — замужем за князем освенцимским.
* * *Добавлю к этому перечислению еще и Анну, дочь Кейстута, сестру Витовта, вышедшую замуж за Конрада мазовецкого, независимого князя Мазовии…
Сказанного вполне достаточно для вполне обоснованного утверждения: в 1386 году на престол Польского королевства взошла Западная Русь. Если чьи-то претензии задеты, а чьи-то великопольские чувства это обижает, я буду рад выслушать возражения и протесты.
Конец ордена
Но вся история про то, как русско-литовская династия села на польский престол, — все это, по правде говоря, лишь вступление к главным событиям.
Все понимали, что большая война с орденом лишь вопрос времени. Такая война, которая решит раз навсегда: сожрет ли орден славянские земли или он сам будет стерт с лица земли? Одной из причин Кревской унии 1385 года и был самый откровенный страх перед орденом, причем страх и в Польше, и в Литве.
Насколько правы были все, ожидая новых неприятностей, показывает: уже в 1394 году началось наступление ордена. Такое страшное, что раздавались даже голоса: а не лучше ли аукшайтам вообще уйти из Литвы? Поискать себе более спокойную землю, где нет немецких орденов? Немцы подступили под Вильно, в очередной раз пытались взять город, разоряли Жемайтию.
В 1401 году жемайты подняли новое восстание против ордена. Ах, как просил орден не вмешиваться и Витовта, и Владислава Ягелло! Как просил не мешать рыцарям бороться с язычниками! Как хотелось им передушить по-тихому жемайтов, без необходимости не отвлекаться на войну с регулярными армиями!
Польша и мазурские княжества явной помощи не дали (хотя множество беженцев нашли укрытие в лесах Мазовии).
А вот князь Витаустас помощь жмудинам оказал. Еще раз уточню: совершенно не очевидно, что он считал жмудинов дорогими сородичами. Судьба мятежной Жемайтии постоянно становилась разменной монетой в его разборках с орденом. Фактически так было и сейчас. Решительной помощи вооруженной рукой Витовт не оказал, и его брат не начал с орденом войны из-за судеб и жизней десятков тысяч жмудинов. Но Витаустас поддерживал повстанцев оружием, снаряжением и хлебом, стараясь изо всех сил, чтобы восстание продолжалось подольше, обескровливая и Жмудь, и орден.
Восстание кончилось разгромом «язычников» и страшной резней во всех землях, до которых орден смог дотянуться. Если на земле еще оставались живые жмудины и продолжали поить ужей молоком, и кланяться Перкунасу, это, право, никак не вина орденских рыцарей. Они сделали все, что в их силах.
Великая война 1409—1411 годов
«Шел слепец, запнулся о камень и упал…
Упал он потому, что слеп, ну и все-таки причиной стал камень».
Так объясняли в Литве и в Польше значение раздоров из-за крохотного заштатного замка Дрезденко. Замок был ничтожный, и если спор из-за него привел к войне, то только потому, что все и так было готово. И Польша в унии с Литвой, и дряхлеющий, но грозный Тевтонский орден хотели разрешить шаткое равновесие. Каждый, конечно, в свою пользу. Разгромив славянские страны, Тевтонский орден получал если не перспективу (исторической перспективы бытия у него не было), то по крайней мере оттяжку.
Но сначала, конечно же, орден пытался стравить союзников. На роль третейского судьи в споре ордена и Польши орден пригласил великого князя литовского. Отношения Витаустаса и Ягелло не могли быть ни хорошими, ни доверительными после убийства Кейстута. Не так уж давно Витовт просил у ордена поддержки против Ягелло, используя Жмудь как разменную монетку в переговорах. К тому же и Витовт мог вызвать раздражение у Ягелло, который ведь любил сына мятежного Кейстута не больше, чем был им любим.
Будь сказано к чести обоих славянских государей: ни Ягелло, ни Витовт на провокацию не поддались. Зная через своих шпионов, что происходит в Мальборге, Ягелло тоже попросил Витаустаса быть посредником. Витаустас с Ягелло не поссорился, а Дрезденко присудил Польше.
Впрочем, находились предлоги и помимо Дрезденка.
Новый, только что избранный Великий магистр Тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген однозначно вел дело к войне. Когда польские послы приехали поздравить Ульриха фон Юнгингена с избранием, он демонстративно уехал из Мальборга. Он повелел в сношениях с Польшей и Литвой использовать строго немецкий язык вместо традиционной латыни.
