Гали Еникеев - Великая Орда: друзья, враги и наследники
Но В. О. Ключевский замечает: «Как вы видите, Смута была вызвана двумя поводами: насильственным и таинственным пресечением старой династии («Рюриковичей». – Г.Е.) и потом искусственным ее воскрешением в лице первого самозванца» (61, с. 328). Притом, «ни пресечение династии, ни появление самозванца не могли бы сами по себе послужить достаточными причинами Смуты; были какие-либо другие условия, которые сообщили этим событиям такую разрушительную силу. Этих настоящих причин Смуты надобно искать под внешними поводами, ее вызвавшими» (там же). (Выделено мной. – Г.Е.).
Смуту начали бояре, – полагает В. О. Ключевский, – недовольные тем, что Борис Годунов, «не наследственный вотчинник московского государства, а народный избранник», будет править «так же самовластно, как Иван Грозный, а не обеспечит их от произвола, не признающих ни великих, ни славных», то есть не пойдет на «ограничение своей власти».
Но на самом деле, как и оговаривает сам В. О. Ключевский, «еще при Грозном бродила в московских умах идея превратить Собор в постоянное народное представительство, и Борис Годунов сам требовал созыва Собора, чтобы быть всенародно избранным» (61, с. 330). То есть, как видим, «постоянное народное представительство» вполне могло «обеспечить от произвола» как представителей знати, так и простолюдинов. Да и насчет произвола и жестокостей, приписываемых Борису Годунову, – если подумать, имеются веские основания сомневаться в их правдивости, как выше упоминалось. Ведь лидер оппозиции Федор Романов и его родственники-соратники, даже «обвиненные в заговорах» против правления законно избранного царя Годунова и в государственной измене, отделались лишь ссылкой. В то время как за подобную деятельность во всех государствах «цивилизованной Европы», а позже и в Московии-России при Романовых, была предусмотрена и широко применялась смертная казнь, причем квалифицированная – в наиболее мучительных ее вариантах.
Другой наглядный пример того, как «Борис Годунов стал излюбленной жертвой всевозможной политической клеветы» (61, с. 327), и, главное, пример того, как эту клевету повторяют историки: Борис Годунов якобы первый виновник крепостного права, крепостник-учредитель. Но, как пояснял еще В. О. Ключевский, на самом деле крепостное право было введено только в XVII веке, после усиления власти Романовых, после наступления в России, как метко выразился Н. Н. Трубецкой, «Романо-германского ига». В Московии-России, как объясняет В. О. Ключевский, «до конца XVI века крестьяне были вольными хлебопашцами, пользовавшимися правом свободного перехода с одного участка на другой, от одного землевладельца к другому.
Официальные историки-западники преподносят как доказательство введения правительством Бориса Годунова крепостного права (прикрепления крестьян к земле) Указ от 24 ноября 1597 года. На самом деле этот указ, как пояснял В. О. Ключевский, устанавливал только исковую давность (5 лет) для предъявления иска к крестьянам, которые покинули обрабатываемую (используемую) ими землю «не в срок и без отказу». То есть, не в установленное время года, после уборки урожая, в «Юрьев день», и без предусмотренного законом заявления (со стороны крестьянина) об уходе, которая предполагала обоюдный расчет крестьянина и землевладельца (61, с. 285–292). «Указ не вносил ничего нового в право, а просто регулировал судопроизводство» (там же, 286).
«Мнение об установлении крепостной неволи крестьян Борисом Годуновым принадлежит к числу наших исторических сказок» – делает вывод русский «дореволюционный» историк (там же, с. 327). (Выделено мной. – Г.Е.). Таким образом, «непомерный крепостной гнет крестьян» при Борисе Годунове еще не наступил, и не мог, соответственно, явиться одной из причин Смуты, и даже не был, так сказать, ее «катализатором».
Скорей всего, Смута началась, как и предполагает В. О. Ключевский, именно в силу внешних причин, причем сокрытых историками-западниками, а не была вызвана исключительно «прерыванием династии Рюриковичей». Также не было причиной Смуты и «недовольство народа, вызванное узурпацией власти и плохим правлением Годунова» и т. п. Эти доводы-лозунги были именно и только поводами для развертывания борьбы против Годунова и его сторонников, а затем историки-западники сочли их достаточными для объяснения событий, невнятно названных в историографии Смутой, в результате которых произошла смена ордынского правления в Московии на прозападное правление Романовых. Как увидим ниже, многие факты наводят на мысль, что эти события и смена правления были задуманы и организованы именно вовне Московии, и борьба западников против ордынцев направлялась и поддерживалась именно извне, с Запада. Поскольку была эта Смута на самом деле именно продолжением, притом весьма успешным, «натиска на Восток», который вел католический Запад с самого начала XIII века (41), (42).
Независимые историки Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко, в результате проведенного ими исследования рассматриваемого периода истории Отечества, пришли к обоснованному к выводу о том, что «Смутное время» – это период противоборства старой, Ордынской династии, правившей в Московии, с западниками. При этом русские западники, совместно с которыми выступали и некоторые татарские лидеры – так же, как и в XV веке (42), – были «пятой колонной» тех, кто направлял-осуществлял натиск на Восток. Притом начался этот период ожесточенной борьбы (войны), по мнению указанных исследователей, на самом деле значительно раньше, чем «Смутное время», указанное в сочинениях официальных историков – началась «Смута» примерно с 1560-х гг.
Полагаем, что с этим и некоторыми другими выводами Г. В. Носовского и А. Т. Фоменко стоит согласиться. Вспомним, что «вообще-то, и официальные историки признают, что вся эпоха Грозного (1547–1584 гг. – Г.Е.) описана в историографии путем «выстраивания длинных рядов гипотез… ввиду крайней скудости источников» (81, с. 201), (101, с. 10). Тюрколог Мурад Аджи продолжает мысль русских исследователей: «Отсюда те неправдоподобные слухи, которые окружали московского правителя даже при жизни, что в них правда, а что наговор, понять нельзя… Иезуиты постарались, поработали над портретом первого русского царя, сделав из него не человека, а монстра» (2, с. 980). Видимо, именно потому, дабы не пропали старания иезуитов, «архивы времен Грозного, также как и документы, составленные в тот период, считаются «погибшими» (81, с. 218).
Как известно, ни одного подлинного документа с того времени не сохранилось, не считая 8 документов[85], которые считаются все же «списками (копиями) изготовленными в XVI веке» (там же, с. 202–203). То же самое наблюдается и с документами вплоть до начала XVII века – все «подтверждения» вымыслов о причинах Смутного времени, в которых обвинялся татарин Годунов, составлены были не ранее XVII–XVIII веков (2), (80), (81).
С приходом к власти в Московии Романовых и их хозяев исчезло также огромное количество архивов и литературы, собранное в Кремле поколениями ордынцев, и названное историками «библиотекой Ивана Грозного»: «Книги, воспитавшие князя, позволившие ему снискать место в истории и прозвание Грозный, исчезли в одночасье после прихода в Кремль иезуитов. Право, не странно ли? Налицо удивительная закономерность – с приходом иезуитов исчезали именно тюркские книги и тюркские следы в истории. Так было в Европе, на Востоке, на Руси… Почему? А это уже вопрос для пытливого ума» (2, с. 972).
Дополним, что исчезали (точнее, уничтожались) или были сокрыты, и скрываются доныне как древние «книги на татарском языке и бумаги с татарскими письменами», так и другие следы в истории, но в первую очередь следы одного из тюркских народов – татар (41), (42). Ну а те сведения и факты, которые нельзя было никак скрыть, искажались, да и просто были истолкованы превратно, в целях очернения татар-ордынцев, а вместе с тем и их соратников русских-ордынцев, и для сокрытия в истории их добрых дел и доброго имени.
Итак, как видим, налицо практическое отсутствие великого множества документов того времени. Соответственно оказываются голословными обвинения в «терроре, опричнине, беззакониях», изливаемых как отечественными историками-западниками, так и авторами многих западных сочинений[86] на московских правителей «эпохи Ивана Грозного» и их соратников, на предков множества россиян – как современных русских, так и татар.
Также учтем и полную невразумительность, либо полное отсутствие объяснений официальных историков относительно многих значительных событий в жизни Московии. Например, это воцарение хана Саин-Булата в Московии в 1572 году, «вторжение в Московию хана Давлет-Гирея в 1571 году». Стоит также отметить полную путаницу и противоречия в романовской историографии при описании взаимоотношений московитов и татар – в том числе и татар-крымцев. И не будем забывать о стремлении историков– западников «сокрыть во мраке» многие факты участия татар в жизни государства и общества Московии, – примеры этого выше приводились.
