История хазар - Михаил Илларионович Артамонов
Вторгшись в Албанию, шад отправил послов к персидскому наместнику (марзбану) и к католикосу Виро с требованием покорности. Персидский наместник бежал, а католикос затягивал с ответом. Опасаясь обвинения в измене, он обратился с письмом к персидскому шаху, в котором просил разрешения на переговоры с неприятелем. Шад решил добиваться покорности оружием. Его войска по заранее разработанному плану приступили к систематическому разорению страны. Отряды их явились одновременно в разных местах и, по словам «Истории албан», «в домах и на улицах уста всех взывали: вай, вай! Крики варваров не утихали и не было никого, кто бы не слышал убийственных возгласов злого неприятеля». Люди сначала разбегались, а затем, мучимые голодом, «невольно сами шли в плен»[604].
Предупреждённый заранее подкупленными тюркютскими послами, католикос Виро, находившийся в селе Кагдарак, оставив всю находившуюся при нём церковную утварь, бежал в горы Арцаха (Карабах) и скрылся в крепости Чараберда. Здесь к нему опять явились послы от шада с намерением насильно увести его с собой. Тогда католикос, собрав всех должностных лиц, находившихся в той же крепости, поставил перед ними вопрос: продолжать ли сопротивление или принести покорность тюркютам. Решив, что медлить больше нельзя, Виро собрал подарки и отправился к ставке шада. Выйдя из горных долин в равнину Урди в области Ути, тянущейся вдоль правого берега р. Куры, путники, по словам «Истории албан», не узнавали знакомой местности вследствие несметного числа войск шада; бесчисленные лагери неприятелей стеной тянулись по обе стороны их пути[605]. Ставка шада находилась вблизи города Партава, столицы Албании.
«Там мы увидели — говорит автор рассказа, включённого в «Историю албан», — восседания их (тюркютов за трапезой), склонившихся на колени подобно каравану тяжелоношных верблюдов, каждого с миской, полной мяса от нечистых животных; при мисках и чаши с солёной водой, куда макали куски, когда они ели, там же серебряные кубки и сосуды для питья с резьбой, целиком (отделанные) золотом, которые принесены были ими из тбилисской добычи; вместе с тем и громадные сосуды для хлебания — роговые и тыквообразные деревянные, которыми они лакали взвар. С той же неотмытой грязью жира-сала на губах они по два и по три (пили) из одного и того же кубка и без чувства меры наполняли сверх краёв ненасытные свои чрева цельным вином или молоком верблюдиц и кобыл, как вздутые бурдюки. Ни виночерпиев не было перед ними по ритуалу, ни слуг за их спинами, даже у царевича, а были только воины с чащею пик, чутко охранявшие дверь сомкнутыми в круг щитами»[606].
Здесь отмечено много любопытных подробностей, характеризующих военный быт кочевников, в частности, особенно подчёркнута их нечистоплотность, сидение на корточках, еда с обмакиванием кусков мяса в чашку с солёной водой, черпание отвара большими роговыми или деревянными ковшами-ложками и т. д. Особенно поразило Виро отсутствие обычного для иранской культуры застольного ритуала с виночерпиями и другими слугами; слуг не было даже у шада. По-видимому, тюркюты не применяли труд пленников-рабов в домашнем быту, а использовали их другим образом — продавали соседям или же, как это было с пленными китайцами, сажали их на землю и превращали в крепостных.
Виро с его спутниками провели от первой стражи до второй и здесь у входа в палатку шада заставили поклониться три раза до земли, а затем одного католикоса, оставив его спутников у двери, ввели во внутреннюю палатку, где сидел царевич. «Представ перед ним, католикос поклонился ниц до земли и поднёс подарки ему и всем сановникам». Шад милостиво принял изъявление покорности и обещание служить так же, как служили Сасанидам, упрекнул Виро в промедлении — «тогда бедствие не было бы нанесено стране твоей войсками моими» — и потребовал, чтобы албаны вернулись в свои дома «к трудам своим». Он обещал прекратить опустошение страны, перенести набеги на соседние страны и из добычи в них возместить потери Албании людьми и скотом, «ибо, — закончил свою речь шад, — получил отец мой три эти страны — Албанию, Чора и Лбинию в вечное владение»[607]. (Чора — Дербент, Лбиния — юго-восточная часть горного Кавказа).
Из дальнейшего повествования «Истории албан» следует отметить ещё несколько любопытных деталей. Угощая католикоса и его спутников, тюркюты усадили их на корточки и поставили перед ними сосуды с мясом, от которого те отказались под предлогом поста; тогда им были предложены тонкие хлебы, жаренные на сковороде.
Поселившись в городе Партаве в своём доме и часто навещая тюркютов «во время кочевания и во время стоянки», католикос упросил шада отпустить захваченных в плен албан. Тот приказал своим войскам освободить пленников и под страхом строжайшего наказания запретил удерживать и скрывать кого-либо из них. «Вместе с тем он отправил знатных мужей, называемых тидиюнами (тиунами) со служителями католикоса, которые, войдя в лагерь их, искали в палатках и шатрах и вытаскивали молодых людей, скрытых под утварью или между скотом, и никто не смел противиться им»[608].
Вслед за разорением страны тюркютами Албанию постиг страшный голод и связанная с ним эпидемия. «История албан» приписывает голод не неприятельскому разорению, а нашествию крыс. «Крысы, съев всю траву, истребили весь плод полей наших». По-видимому, это были не крысы, а саранча. Голодающие ели кору, «несчастные даже мололи и сушили сучки винограда и ели члены мертвецов, даже долговременную шкуру скота, мешки копчёные (бурдюки), голенища старых сапог — всё это варили и ели». А когда кончился голод, со всей силой сказалось подчинение тюркютам. «Князь севера всё более и более усиливался и навёл страх и ужас по всей земле. Он отправил смотрителей за всякого рода ремесленниками, имеющими познания в золотопромывании, добывании серебра, железа и выделке меди. Он требовал также пошлины с товаров и ловцов на рыбных промыслах великих рек Куры и Аракса, вместе с тем и дидрахму по обыкновенной переписи царства персидского»[609].
Из дальнейшего рассказа «Истории албан» следует, что на второй год правления Арташира, т. е. в конце 629 или начале 630 г. тюркюты предприняли попытку покорения Армении. «Князь севера», по словам «Истории албан», отправил передовой отряд под начальством Чорпан-дархана (тархана) в Армению и через некоторое время со
