Алексей Подъяпольский - Пропавшая история
И на такие «разночтения» никто не обратил внимания? Смотрим на события снова.
Изенбек находит «Книгу Велеса» в декабре 1919 года, его вестовой год таскает на себе мешок с дощечками, а в ноябре 1920 года, т.е. через 11 месяцев, бросает его на отплывающий пароход.
Книги из библиотеки крестьяне вывезли после ухода марковцев, т.е. тоже в 1919 году. А обитатели усадьбы погибли в 1918 году, после чего библиотека была уничтожена — где во всех этих противоречиях правда, и есть ли она здесь вообще?
Есть такая теория — теория вероятности. Согласно ей вероятность того, что сразу после гибели обитателей усадьбы во время кровавой Гражданской войны там окажется человек, имеющий понятие об археологии и сразу понявший научную ценность дощечек, будет равна нулю!
Эх, ваше благородие, а ещё дворянин и член-корреспондент Академии наук! Впрочем, что взять с марковца, который обязательно должен был отличаться неслыханной жестокостью…
Хозяйка, одна-две горничные, лакей, кухарка, кучер, садовник, ещё один-два человека прислуги — итого 7–9 человек, а в обойме парабеллума 9 патронов — одной обоймы хватило на всех, у художника и артиллериста был меткий глаз. Если же верный вестовой Игнатий Кошелев при этом присутствовал, вряд ли он дожил до Феодосии, остался лежать где-то недалеко от усадьбы — в таких делах свидетелей быть не должно.
Для подтверждения такого обвинения прямых улик нет, поэтому придётся, говоря жаргоном спецслужб, «качать на косвенных», т.е. собрать как можно больше второстепенных фактов, на основании которых можно доказать, что Изенбек был убийцей всех обитателей усадьбы Задонской и похитителем «Книги Велеса». Эти косвенные улики будут основаны только на логике событий и психологии людей, причастных к истории с «Книгой Велеса».
Обитатели усадьбы не погибли в 1918 году, здесь краеведы ошиблись. Через полвека никто не помнил точно дату их смерти, память об этом затмили многие события нашей истории, вдобавок Харьковская область была ареной жесточайших сражений Великой Отечественной войны. Где уж тут помнить в 70-х годах о точной дате гибели местной помещицы в войну Гражданскую.
Деникинцы заняли Великий Бурлук в июне 1919 года, оставили в декабре. Изенбек совершил преступление в декабре, при отступлении белых. В июне он этого сделать не мог — белогвардейская контрразведка обязательно бы заинтересовалась убийством дворянки известной русской фамилии, да и марковцы там летом вроде бы не появлялись.
Декабрь 1919 года. Белая армия отходит, командир артдивизиона, полковник и дворянин, вполне мог остановиться на отдых в усадьбе и пробыть там 2–3 дня, его приняли как дорогого гостя. Согласно этикету, он должен был представиться хозяйке, она могла поинтересоваться его прошлой жизнью.
Узнав, что гость раньше был связан с археологией и, значит, должен иметь знания по истории, Задонская показала Изенбеку «Книгу Велеса». Старая женщина, наверное, хотела просто похвастаться перед представителем Академии наук тем, что владеет такой реликвией. Слышал ли раньше про «Книгу Велеса» Изенбек — неизвестно, но, увидев дощечки, он должен был мгновенно понять, что перед ним очень древняя вещь!
Древнеславянские буквы его не удивили, полковника должна была поразить другая деталь: ряды букв были изображены не над линией строки, а под ней — вот это могло мгновенно убедить Изенбека, что перед ним действительно нечто очень древнее!
Выходец с Востока, внук образованного туркестанского бека должен был знать, что так, под строкой, раньше писали на Востоке (и до сих пор пишут в мусульманском Пакистане). И Изенбек понял, что дощечки могут иметь огромную не только научную, но и материальную ценность.
Безумным фанатиком Изенбек не был, в белую армию пошёл по убеждению. За его плечами были морской корпус, Академия художеств, научная работа, звание член-корреспондента Академии наук, мировая и Гражданская войны, на его плечах красовались погоны полковника. Он должен был понимать, что белое дело проиграно и надо думать о будущем.
Поэтому, когда марковцы оставили усадьбу, Изенбек или задержался, сказав, что догонит, или же, отъехав недалеко, вдруг «вспомнил», что забыл нечто. Затем он вошёл в дом и достал парабеллум, потом сложил дощечки, ещё все целые, в мешок. Безбедное будущее было обеспечено, и не надо бояться, что сокровище украдут — кто позарится на старые доски?
Изенбек отбыл в эмиграцию из Крыма, значит, он ещё повоевал и в армии барона Врангеля, а война — не музейное хранилище. Мешок возили в телеге, он падал, и его бросали, роняли и ударяли. Некоторые дощечки раскололись, некоторые вообще рассыпались в труху, из (предположительно) 45 достаточно целыми остались 38.
Жизнь русской эмиграции тех времён более-менее известна: русские офицеры-таксисты в Париже, русские дворянки на панелях Пляс Пигаль, тараканьи бега в Стамбуле и т.д. Каждый выкручивался как мог, каждому нужны были средства к существованию.
Сведения о судьбе «Книги Велеса», относящиеся к началу 20-х годов, есть, но они носят характер немногочисленных легенд.
Болгарский историк и политик Тодор Дичев: Изенбек вывез из России не один мешок, а два. Во втором была другая рукопись, и её Изенбек продал Софийскому университету, но потом эта рукопись таинственно исчезла, не осталось даже копии.
Информация к размышлению. Имеются данные, что Е.И. Задонская упоминала о какой-то загадочной «второй» рукописи, но очень возможно, что её просто не так поняли. На дощечках могли быть два разных по смыслу и содержанию текста — вот об этом могла говорить Задонская.
Продолжим. Югославский историк Р. Момчилович: в 1923 году в Белграде некий русский офицер пытался продать специалистам найденные им в годы Гражданской войны в России дощечки с древними текстами, но их признали подделками.
Хотя эти данные не подтверждены документально, но им можно верить. Изенбек мог сначала попасть в лагерь для перемещённых лиц (в Турции или другой стране). Выйдя оттуда, он направляется в славянские страны — только там могут по достоинству оценить его сокровище.
Обе попытки продать дощечки не удались, он едет в Париж. Сколько он пробыл во Франции — неизвестно, но в 1924 году Изенбек уже живёт в Брюсселе и работает художником на фабрике ковров общества «Тапи», где создаёт около 15 тысяч рисунков ковров как персидских, так и других восточных стран. Умер Изенбек, как известно, 13 августа 1941 года на своей квартире в Брюсселе.
Художником Изенбек был, без сомнения, превосходным, если только 60 его работ из 660 были оценены в 50 тысяч долларов. Но все 660 его работ и 15 тысяч ковровых эскизов были созданы уже в Брюсселе за 17 лет. При тогдашнем одном выходном дне в неделю ему требовалось рисовать каждый день три картины, рисунка, эскиза. Не многовато ли даже для талантливого художника? Похоже, Изенбек работал как лошадь…
Только в Брюсселе он вдруг превратился в истинного мусульманина Али Изенбека, в то же время «правоверный» Али много пил и употреблял наркотики (кокаин). Друзей не имел, жил одиноко. Самое же интересное то, что в Брюсселе Изенбек очень плохо говорил по-русски!
Он родился в столице Российской империи, там же учился в морском корпусе и в Академии художеств, ездил в научные экспедиции, был членом-корреспондентом Академии Наук и полковником артиллерии русской армии — как могло случиться, что после всего этого он позабыл русский язык?
В 1923 году Изенбек в Белграде, в 1924-м — в Брюсселе. Во Франции он пробыл недолго, но чем там занимался — не знает никто, однако брюссельские «превращения» понять можно.
Третья попытка продать дощечки была сделана во Франции! Кому Изенбек предложил купить «Книгу Велеса», сказать невозможно, но такой человек был, причём достаточно умный, расчётливый и… осторожный. Этот N внимательно осмотрел дощечки и понял, что на подделку они не похожи. Поинтересовался, откуда они у Изенбека. Тот рассказал про «разграбленную» усадьбу и прочее, но N мог уловить в его рассказе фальшь и… начал сбивать цену.
Изенбек должен был возмутиться, но тут ему было заявлено примерно следующее: «Ваш товар имеет колоссальную научную ценность, скрывать его нельзя. Но как только дощечки станут мировой сенсацией, то большевики могут потребовать их возврата на основании того, что они были похищены из страны. Это требование они могут подкрепить фактами, которые будут получены специальным расследованием обстоятельств утраты национальной реликвии. Уверен, что ЧК приложит все силы, чтобы найти факты, подтверждающие незаконность вывоза дощечек!»
Вот чего должен был испугаться Изенбек — возможного расследования в Великом Бурлуке!
Прошло лишь несколько лет, жители села вспомнят многое, а чекисты — не дураки и сумеют полностью восстановить картину событий.
Но Изенбек испугался не чекистов, а соотечественников — если правда всплывёт на свет, то вся эмиграция будет в шоке: героический борец с большевиками, полковник-марковец, дворянин, учёный и художник убил старуху из известного древнего русского рода вместе со всеми её слугами, чтобы завладеть принадлежащим ей по праву имуществом! Такого эмигранты Изенбеку не простят, а потому он потом проживёт недолго, его пристрелят даже однополчане-марковцы — так опозорить белую гвардию!
