Тайна сибирских орденов - Александр Антонович Петрушин

пролетарский знак отличия, должен знать, что он из среды равных себе выделен волею трудящихся масс, как достойнейший и наилучший из них, что своим поведением он должен всегда и везде, во всякое время являть пример, как в нравствен­ном, так и в других отношениях, и быть бескорыстно преданным делу революции.

Должен помнить, что на него смотрят другие, как на образец, что на нем учатся бескорыстному исполнению долга, что то «Красное Знамя», символ которого он носит на груди, дорого для всего пролета­риата как знамя, пропитанное кровью рабочего класса и крестьянства в дни царского режима, борьбы лучших представителей рабочих за ве­ликие идеалы трудящихся масс.

Тот, кто имея этот высокий знак отличия, совершит проступок, должен помнить, что этим самым он совершает двойное преступление, оскорбляя и пренебрегая волей трудящихся масс, давшей ему этот высо­кий знак отличия, и несет наказание в тягчайшей мере».

За время Гражданской войны орденом Красного Знамени были на­граждены более 14 900 человек, в том числе 28 женщин[1].

Крест или снежинка

В то же самое время с проблемой введения знаков различия званий и наград столкнулось правительство «самостоятельной Сибирской ре­спублики», провозглашенной в Омске 30 июня 1918 года. Так была ре­ализована идея сибирской автономии, которая именуется в истории «областничеством» и выражается в необходимости и возможности соз­дания в Сибири экономически самостоятельной территории. В воззва­нии созданного в 60-е годы XIX века в сибирских городах «Общества независимости Сибири» говорилось: «Мы, сибиряки, братски подаем руку российским патриотам, для совместной борьбы с нашим врагом. По окончании ее Сибирь должна будет создать свое народное собрание, определить свое будущее отношение к России — это ее неотъемлемое право». Воззвание оканчивалось призывом: «Да здравствует Сибирь сво­бодная... от гор Уральских до берегов Восточного океана».

В 1865 году в Омске возбудили «Дело о злоумышленниках, возымев­ших намерение отделить Сибирь от России и основать в ней республику на манер Североамериканских штатов». Был арестован автор идеи си­бирской самостоятельности Г. Н. Потанин.

После революции 1917 года и распада Российской империи идеи областничества стали пользоваться большим успехом и получили свое выражение в Декларации о государственной независимости Сибири. Она мотивирована тем, что «Российской государственности как та­ковой не существует, ибо значительная часть территории России на­ходится в фактическом обладании центральных держав, а другая за­хвачена узурпаторами народоправства, большевиками» и объявляет, что «Правительство не считает Сибирь навсегда оторвавшейся от тех территорий, которые в совокупности составляют Державу Россий­скую, и что все его усилия должны быть направлены к воссозданию Российской государственности».

Первые два месяца после выступления чехов в мае 1918 года с крас­ными сражались только офицеры и те, кто добровольно присоеди­нился к восставшим против советской власти в Сибири. Временное Сибирское правительство не признавало заключенный большевиками с немцами Брестский мир и не исключало возможности восстановле­ния русско-германского фронта. Поэтому указом от 31 июля 1918 года в Сибири была объявлена мобилизация всех мужчин, родившихся в 1898—1899 годах, в Сибирскую армию. Ее возглавил Алексей Никола­евич Гришин-Алмазов, подполковник царской армии. Известно, что он окончил Воронежский кадетский корпус (1899) и Михайловское артил­лерийское училище (1902). Служил в 8-й Восточносибирской стрел­ковой артиллерийской бригаде, в 35-м мортирном артиллерийском дивизионе. В 1917 году командовал на германском фронте ударным артиллерийским дивизионом. Весной 1918-го стал главным организа­тором антибольшевистского подполья в Сибири. В целях конспирации взял фамилию Алмазов. С 28 мая по 12 июня — командующий войсками Западно-Сибирского военного округа, затем командующий Сибирской армией и по совместительству — управляющий военным министер­ством Временного Сибирского правительства, чьим указом от 10 июля произведен в генерал-майоры.

По мнению Г.К. Гинса, занимавшего в 1918 году должность управля­ющего делами Временного Сибирского правительства, Гришин-Алмазов «отличался яркостью ума, точностью и краткостью слога. Он отлично говорил, без цветистости и пафоса, но с темпераментностью и убеди­тельностью. Доклады его в Совете Министров были всегда удачны. С его стороны не проявлялось упрямства и своеволия, он был лоялен к вла­сти, но не скрывал, что представляет реальную силу, и требовал, чтобы с ним считались. Его тенденции были очень определены. Он стремился к созданию Всероссийского правительства, но сохранению Сибирской армии. Его симпатии были на стороне единовластия, но он считал так­тически несовременным останавливаться на этой форме власти»[2].

В Сибирской армии чины и звания военнослужащих оставались в силе, однако знаков их различия первоначально не устанавливалось. 13 июня 1918 года Гришин-Алмазов приказал временно всем военнослужа­щим носить на фуражке как кокарду четырехугольник из двух полос бело­го и зеленого цвета — эмблему сибирских снегов и лесов.

Приказом по военному ведомству от 24 июля 1918 года для разли­чия званий и чинов военнослужащих был введен нарукавный знак, кото­рый полагалось носить на левом рукаве на полвершка выше локтя. Цвет сукна для нарукавного знака устанавливался в зависимости от принад­лежности к тому или иному роду оружия: для стрелков и чинов судебно­го ведомства — малиновый, казаков и кавалерии — синий, артиллерии и инженерных войск — черный, прочих управлений и заведений — тем­но-зеленый. Офицерские звания обозначались звездочками, унтер-офи­церские — белыми и зелеными нашивками.

Гришин-Алмазов строил армию на началах строгой дисциплины, но «он не вводил погон и не раздавал орденов». Для него существовал принцип, который гласил о невозможности награждения старыми цар­скими орденами за отличия в боях русских против русских.

К июлю 1918 года положение белых упрочилось: Сибирская армия взяла Омск, Томск, Иркутск, Красноярск, Ишим, Тобольск, Тюмень и подступила к Уралу. Ее «боевая деятельность приобрела вид планомер­ных наступательных операций».

Бывшие офицеры генерального штаба царской армии убеждали Гришина-Алмазова: «Внешние знаки отличия, форма в глазах малокуль­турной солдатской массы имеет огромное значение. Разные яркие ло­скуточки, тряпочки, галунные нашивки в виде погон, петлиц, канта, шнурков, ордена, кокарды, звезды влекут к себе сердца серых мужичков. Мы должны воспитать солдат в духе любви и преклонения пред этими побрякушками. Мы должны убедить солдата, что только в его полку, луч­шем полку из всей армии, есть красные петлицы с черным или белым кантом. Мы должны убедить