Евгений Кукаркин - Море без надежды
- Тоже мутант?
- Нет. Наверно мальчишки выловили ее и бросили здесь. Сдохла в плену.
- Я смотрел по карте, видел несколько отмеченных районов. Мне Плотников говорил, что они все заражены. Здесь то еще ничего нет...
- Чушь, собачья. Да, здесь еще нет, но даже от военных много скрывается. Таких районов на Белом море много, но только четыре самых больших, на Баренцевом одно, я точно знаю, но рыбаки утверждают, что они не могут еще в двух районах ловить рыбу. Действительно, на морях еще есть места, где более менее чисто, но я не уверена, что несколько лет они будут такими. Нужно море чистить...
- Сомневаюсь, что это когда-нибудь сделают.
- Я много чего вижу. Недавно, в нашу лабораторию с Чешской губы прислали образцы рыб и водорослей. Радиоактивный там фон повысился. Это значит, либо прогнили контейнеры с жидкими радиоактивными отходами, либо вновь засыпали твердыми... Они же не понимают ничего...
- Кто они?
- Да эти же, наши краевые руководители, депутаты, военные, власть наконец. Сам посуди, что проще: изготовить на материке могильник и забросить все отходы туда или сбросить бочку в море, неизвестно где... Конечно лучше в море, затрат то никаких.
Солнце медленно проваливалось в тучу, которая виднелась на горизонте.
- Завтра будет дождь, - говорю я.
- Дожди наше спасение. Потоки воды с берега немного отталкивают эту гадость дальше в море, а потом... все возвращается.
- Мне Плотников говорил, что несколько поселков в плену зараженных участков воды. Их вроде хотели перенести...
- Хотели... только хотели... Начальство в Архангельске расхотело...
Мы останавливаемся у большого деревянного ангара. У входа в него, толпился народ, в основном моряки и женщины.
- Вот мы и пришли. Кино и танцы обычно бывают здесь.
После кино я провожаю Таню домой. В ее окнах свет.
- Мама, поди не спит, - говорит она.
- За тебя беспокоится?
- За кого же еще. До свидания, Ваня, - заторопилась она.
- Пока, Таня.
Меня подняли по тревоге ночью. На улице опять моросит дождь и я ориентируюсь только по спине посыльного, который уверенно ведет в сторону базы. Наконец замелькали огни ворот и мы, по большим лужам, побежали к месту сбора. Начальник штаба собрал всех командиров катеров в своем домике.
- Товарищи офицеры, в эту точку на Белом море, - он показывает на карту, расстеленную на столе, - зашла подлодка противника. Я не знаю какие у нее интересы, толи выброшен шпион, толи опять на заводе проводят испытания... У реки Поной стоит наш катер, он частично перекрыл ей выход в Баренцево море, но только с этой стороны... Ваша задача помочь катеру Скляра закрыть горловину. Каждый из вас получит район, от куда вы будете прочесывать море.
Начальник штаба выдает нам пакеты и мы несемся в холодном душе ночи к своим катерам.
Я на мостике слежу за локатором, наблюдая за действиями наших катеров. Вот зеленый огонек катера Плотникова, он катится резко влево, ближе к тому берегу. Вот огонек Курицына, сам комдив ведет катер, он старается выкатится на центр горловины. Со мной рядом лейтенант Самоваров, главный минер катера, старлей Наумов, он же старпом и рулевой.
- Все равно нам все море не перекрыть, - говорит Самоваров. - Странно, почему командование знает, что к нам часто залетают незваные гости и ни разу не перевело сюда большие сторожевики или противолодочные корабли.
- Наверно считают, что здесь сил хватит, как никак мы находимся в глубинке России, - отвечает за меня Наумов.
- Это было раньше, когда не было атомных субмарин, теперь обстановка изменилась. Они все время делают вылазки из подо льда.
- Раньше датчики гидрофонов впаивали в лед, была хоть первейшая система предупреждения, а теперь..., там их нет... Только и остались на границе Баренцева и Белого моря, ближе к нам. Пока на диспетчерской расшифровывают, всегда поздно информация к нам приходит.
- Чего же так... Мы разве отказались от этого метода? - удивляюсь я.
- Здесь плохой лед. Все время идет его подвижка. Датчики уплывают, аж в Гренландию.
- Надо новые ставить.
- Победили наши тыловики, они заявили, что датчиков не напасешься... как и расходов на их изготовление.
- Мы теряем на других вещах больше...
Заговорил динамик.
- Товарищ капитан, сообщает девятый, подлодка противника пошла на выход в Баренцево на него, почти вдоль берега. Они готовы к перехвату. Нас просят ускорить ход.
- Сообщение приняли, - за меня ответил в микрофон Самоваров.
- Нам не успеть, - констатирует Наумов. - Ближе всего к той стороне Курицын... Может он успеет.
- Не думаю, - я смотрю на карту и понимаю, что даже со своими 37 узлов, Курицын не успеет. Что то здесь не так. Не может так просто американец залезть к нам и нагло переть на Скляра. Шторма нет, лед сегодня далеко..., Курс не меняем, идем как намечено штабом.
Наумов покачал головой, но ничего не сказал. Наш катер рассекает темную густоту ночи. Мелкий дождь бисером усыпал стекла. Мы молчим и тревожно смотрим вперед, в черный провал... Вдруг торопливо заговорил динамик.
- Только что сообщил девятый, его атакует с Баренцева моря, другая субмарина...
- Черт, - ругаюсь я. - Все время держите связь с девятым. Вот где они подловили Скляра. Увлекся перехватом... Нам теперь, никак не успеть...
На мостике напряжение. Все головы обращены вперед, на муть окна. Я сжимаю микрофон.
- Радисты, запросите девятый, как у него.
- Девятый не отвечает. Только что прибыло сообщение штаба, так как мы ближе всего к девятому, срочно идти к нему.
- Мы и так... идем. Все, операция провалена. Курицын не успеет догнать субмарину, она уйдет в Баренцево, потом под лед. Вторая тоже исчезнет туда же.
- Как же Скляр прозевал вторую подлодку и позволил ей выйти на угол атаки? - удивляется Наумов.
- Она отлеживалась на дне. У них все было заранее спланировано. Одна тихо отлеживалась, а другая шуровала в нашем море. Акустики Скляра прозевали...
- На связи, девятый, - шелестит динамик, - у него повреждения. Он на плаву, неизвестная субмарина пустила учебную торпеду, она повредила корму катера и ушла на дно, но корабль потерял ход.
- Передайте девятому, что через..., - я смотрю на карту и лихорадочно высчитываю время, - предположительно два часа мы будем у него.
Хотя уже начало светать, но сквозь пелену дождя мы не заметили девятого и если бы не световые сигналы..., то проскочили бы мимо. Катер осел, чуть задрав нос к верху. Как мне потом сказали, что учебная торпеда при ударе о корпус вызвала течь и погнула вал. Мы пришвартовались к катеру и ко мне на мостик заскочил Скляр.
- Как дела? - набросились на него мы.
- Хреново. Как то нелепо разорван борт. Как могли заделали течь, но вода все равно потихоньку сочиться. Потерь нет, трое оглоушены, хода нет.
- Торпеда самоуправляемая...?
- Теперь других нет. Хорошо хоть без заряда. Этот америкашка не хотел нашей гибели... Ваня, он меня просто проучил, как мальчишку. Просьба к тебе, ты меня с носа не бери на буксир, так прямо и прикрути, парочкой пойдем до завода...
- Хорошо.
- Я тогда к себе.
Скляр побежал на свой катер.
Мы притянули к себе раненый катер и медленно, почти сутки с лишним шли к заводу.
- Ничего себе, - говорит Самоваров, - вроде и войны нет, а мы воюем. Интересно, наш МИД отреагирует на нападение подводных лодок на боевой корабль.
- А ты знаешь чьи подводные лодки? - спрашивает Наумов.
- Знаю. Любой акустик знает какой тип лодки на нас нападал. Всем ясно, что это американцы.
- А вот МИДу не ясно. Акустики Скляра просто не успели оценить тип той, которая по нему вмазала. Американцы отбрехаются, скажут быть не может. Могут только признаться, что мол... там наша одна заблудилась немного, поплавала, но напали не мы... Ничего не будет. Только нам очередной фитиль вставят, за то что упустили...
- Здесь надо менять тактику, - говорю я. - Американцы нас давно изучили и отрабатывают на нас новые варианты, надо сделать так, чтобы мы по новому подошли к ним.
Они с любопытством глядят на меня.
- Ну и как? - спрашивает Наумов.
- Во первых, надо связь с заводом держать постоянно и когда у них начинается испытание, тогда всем дивизионом приступать к охране моря... Во вторых, горло Белого моря не перекрыть одним катером, нужны все. В третьих, катера должна дежурить у берегов Баренцева моря, спрятавшись там в заливчиках или речках, c двух сторон горла Белого моря, чтобы не попасться американским слухачам, а когда гидрофоны зазвенят, сразу перекрывать Белое море и запросить командование, чтобы прислали сторожевики с Североморска, пусть они давит на них изнутри. И все время быть на чеку, прозванивать дно на металл.
- А ведь здорово, - говорит Самоваров. - Но ты не забывай, мы пограничники и наша задача охранять морские рубежи родины. Нам просто не до настоящих крупномасштабных операции.
- Но прорыв подводных лодок противника, тоже нарушение границы, возмутился Наумов.
