Лев Гумилев - Несторианство и Древняя Русь
После завоевания Руси Батыем и ссоры Батыя с наследником престола, а потом великим ханом Гуюком (1241) русскими делами в Золотой Орде заведовал сын Батыя – Сартак. Христианские симпатии Сартака были широко известны, и даже есть данные, что он был крещен, разумеется по несторианскому обряду[33, стр. 110];[34, стр. 18-19]. Однако к католикам и православным Сартак не благоволил[20, стр. 117], делая исключение лишьдля своего личного друга – Александра Ярославича Невского.
В этих условиях прямые нападки русского писателя на несторианство были опасны, а вместе с тем предмет был настолько общеизвестен, что читатель понимал с полуслова, о чем идет речь. Например, достаточно было героя повествования, князя Игоря, заставить совершить паломничество к иконе Богородицы Пирогощей, чтобы читатель понял, что этот герой вовсе не друг тех крещеных татар, которые называли Марию Христородицей, а тем самым определялось отношение к самим татарам[35, стр. 78-79]. Хотя цензуры в XIII в. не было, но агитация против правительства и тогда была небезопасна, а намек позволял автору высказать свою мысль и остаться живым.
Такое положение продолжалось до смерти Сартака в 1256 г., после чего Берке-хан перешел в ислам, но позволил основать в Сарае епархию в 1261 г. и благоволил православным, опираясь на них в войне с персидскими ильханами, покровителями несторианства. Несторианская тема для русского читателя стала неактуальной.
Вот почему XIII в. следует считать эпохой, когда интерес к несторианству был наиболее острым, и, следовательно, отзвуки его должны были появляться в литературе соседних народов. Они и встречаются у католических, мусульманских и армянских авторов, там, где эти упоминания не могли вызвать осложнений с властью. В России они завуалированы, и отыскать их можно лишь путем сложной дедукции.
Но, может быть, наша концепция неправильна и связи между перечисленными выше событиями нет? Попробуем проверить наши заключения доказательством от противного, считающимся в логике достаточным.
1) Середина VIII в. Известно: а) в Уйгурии была внутренняя война; б) после победы Моянчура к власти пришла манихейская община; в) несториане в это время уже распространились от Ирана до Китая по линии караванного пути и жили в степи, среди тюркских народов; г) после падения манихейской Уйгурии несториане обратили в свою веру почти всех центральноазиатских кочевников до границ тайги. Так могли ли они не участвовать в войне 747-761 гг., где решалось, чья вера возобладает? И могли ли они не защищать себя от заклятых врагов – манихеев? В истории создания Уйгурского ханства, поскольку она дана в надписи Моянчура, есть лакуна – лозунг и программа тех уйгуров, которые трижды восставали против хана. Она восполняется только тем, что мы должны предположить наличие в эту эпоху антиманихейской группировки в Степи. Поскольку ни мусульмане, ни буддисты в событиях участия не принимали, остаются только несториане, а приведенные нами выше позитивные аргументы, как бы мало их ни было, подтверждают нашу реконструкцию событий. Прямых указаний источников нет, но ведь от VIII в. дошло так мало письменных сведений по Центральной Азии, что построить только на их основании связную картину событий до сих пор не удалось никому.
2) Середина XII в. Бесспорно, что Западная Европа узнала о существовании центральноазиатских несториан, но сведения могли просочиться лишь через Византию и Русь. Допустить, что на Руси ничего не знали о несторианах, невозможно. А если знали, то как-то относились к ним, и это должно было отразиться на истории культуры Древней Руси, хотя бы в самой слабой степени.
3) Все католические и мусульманские авторы, говоря о монгольской империи XIII в., подчеркивают: а) крайнюю активность несторианской церкви и б) наличие в ставке хана большого количества русских. Можно ли допустить, что Ярослав Всеволодович и Александр Ярославич Невский, в то время когда они искали способов спасения Русской земли от монголов и немцев, игнорировали этот факт? И можно ли думать, что русские монахи, переводившие с греческого целые библиотеки, забыли о решениях Эфесского, Халкедонского и Константинопольского соборов?
Конечно, нет! Следовательно, надо искать, пусть не в текстах, а в намеках и сочетаниях событий, ту пружину, которая повернула ход событий в Восточной Европе, оторвала Золотую Орду от Монгольского улуса и спасла половину русских земель от католического нажима на Восток.
И теперь мы обязаны вернуться к первому, основному вопросу, поставленному вначале: правомочна ли предложенная нами система классификации явлений истории культуры, то есть, можно ли рассматривать центрально-азиатское христианство как продолжение византийской культуры за границами византийской империи? Конечно, кочевые басмалы, кераиты и найманы мало походили на константинопольских патрикиев, а степи Джунгарии не имели никакого сходства с садами Фракии и Пелопоннеса. Это-то ясно, но сходство, крайне важное, возникало в исторических коллизиях, в расстановке сил, в характере споров и хранении традиций. Значение историк-культурных нюансов для понимания исторического процесса огромно. Именно благодаря этим нюансам, можно восстановить живую действительность полнее и точнее, чем по мертвым памятникам материальной культуры.
Диспуты учеников антиохийца Сатурнила с современниками Юстина Философа и Иринея Лионского нашли продолжение в пустынях Джунгарии и степях Монголии с той лишь разницей, что спор решался не тонкой диалектикой, а длинным копьем и острой саблей.
Трагедия, первый акт которой был разыгран в Эфесе, продолжалась в боях на берегу Калки и в роскошных юртах ханши Суюркуктени и царевича Сартака... Эпилог ее находится за хронологической гранью нашего повествования и может составить предмет отдельного исследования (мы имеем в виду гибель несторианской церкви во второй половине XIII в., произошедшую при участии архиепископа Китая Монте Корвино). Всюду мы встречаем сочетания обстоятельств, напоминающие исходные позиции, и это одно позволяет уловить в разнообразных событиях то общее, что позволяет видеть в них целостность, которую позволительно назвать византийской культурой.
Примечания
1
Например, они называли Будду бесом и изображали в кумирнях демона, которому Будда моет ноги (Chavannes E. et Pelliot P. Un trait? manich?en retrouv? en Chine. – «Journal Asiatique», 1913, № 1, р. 193).
2
Всего за 4 года: от Катванской битвы 1141 г., где сельджуки были наголову разбиты кара-китаями, до 1145 г., когда Европа уже знала о «присветере Иоанне», победившем «братьев Самиардов».
3
О датировке «Слова» XIII в. см.: (Ответы советских ученых на вопросы IV Международного съезда славистов. О времени написания «Слова о полку Игореве». М., 1958, стр. 37-41; 45).
4
В послании Балдуина Фландрского, ставшего в 1204 г. императором Константинопольским, содержатся следующие характерные выражения: «чудесный успех», «неслыханная добыча», «беззакония греков у самого Господа вызвали рвоту». Редакция текста приписывается Иоанну, епископу Нуайонскому (Панченко Б. А. Латинский Константинополь и папа Иннокентий III. Одесса, 1914, стр. 56).
5
В булле русским князьям в 1207 г. он писал: «Так как страна греков и их церковь почти полностью вернулись к признанию апостольского креста и подчиняются распоряжениям его, представляется заблуждением, что часть не соглашается с целым и что частное откололось от общего» (Тургенев А. И. Акты исторические, относящиеся к России. Т. 1. СПб., 1841, стр. 4).
6
В 1254 г. Рубрук описывает несторианскую службу, где ханши и царевичи поклонялись кресту (Рубрук Г. Путешествие в восточные страны. СПб., 1911, стр. 145-151). Царевич Ариг-буга сказал при Рубруке: «Мы знаем, что Мессия – Бог» (там же, стр. 167). О христианских взглядах Хубилая сообщает Марко Поло (Книга Марко Поло. М., 1960, стр. 242, 281).
7
Как уже сказано, несториане не причащали православных, но допускали к евхаристии католиков. В 1213 г. на диспуте в Константинополе между кардиналом Пелагием из Альбано и Николаем Месаритом, митрополитом Эфесским, последний заявил: «Ты изгоняешь греческое духовенство за непокорность папским велениям... хотя ланитизм терпит в своей среде иудеев и еретиков, армян, несториан, яковитов» (Панченко Б. А. Латинский Константинополь и папа Иннокентий III. Одесса, 1914, стр. 51). Полвека спустя католики расправились с несторианством.
8
Письмо Гуюка к папе. (См.: Рубрук Г. Путешествие в восточные страны. СПб., 1911, стр. 59, 220-22 1
Литература
1
Cumont F. La propagation du manich?isme dans l'Empire Romain. Poissy, 1909.
2
Бартольд В. В. О христианстве в Туркестане в домонгольский период. СПб., 1893.
