Греция в годы первой мировой войны. 1914-1918 гг. - Ольга Владимировна Соколовская
Возмущение германофильской политикой Константина, подогреваемое венизелистами, охватило даже самые маленькие города и селения Северной Греции и вылилось в многочисленные митинги, на которых заявлялось о необходимости свержения Константина и подтверждалась верность Венизелосу и союзникам. Либеральные круги греческого общества открыто заявляли, что «никакой компромисс невозможен более между либеральной Грецией и царствующей династией, так как они представляют собою два совершенно различных мира идей и стремлений». Между ними, говорили они, «существует такое же непримиримое и глубокое противоречие, как между режимом демократической России и автократическими стремлениями династии Гогенцоллернов».
Весьма сильным было демократическое движение в греческих колониях в Западной Европе, Африке, Америке, и в России. В начале мая в Париже состоялся очередной конгресс греческих колоний в Европе, Африке и Америке, принявший постановление о низложении короля Константина и всей его династии, а также о необходимости учреждения «в Греции республиканского образа правления, что соответствует национальным эллинским традициям». Постановление заканчивалось просьбой, обращенной к державам-покровительницам, «не препятствовать присоединению греческих провинций к салоникскому правительству и признать эллинскую республику, как только она будет провозглашена учредительным собранием». По иронии судьбы представители конгресса вручили текст постановления российскому послу ярому монархисту А. П. Извольскому с просьбой доставить его Временному правительству. По мнению Извольского, решение это, хотя и не отражало полностью мнения «рассеянных в разных частях света греческих колоний», имело большое значение, так как исходило от весьма зажиточных и влиятельных греческих колоний Франции. В это же время в Париже состоялась антидинастическая демонстрация местных греков. Неделей раньше на литургии в часовне при греческой миссии в Париже представители греческой колонии потребовали, чтобы молитвы за короля не читались более. Как сообщал 3 мая корреспондент «Утра России» В. Гроссман, «толпа была крайне возбуждена и кричала: «Долой династию!»». Парижские греки были убеждены, что близок час, когда в Греции будет провозглашена республика.
Февральские революционные события оказали сильное воздействие на греков, живущих в Одессе и других городах России. Так, еще в начале марта в «Русской воле» было опубликовано письмо под названием «Долой Константина!», подписанное «греческим гражданином И. Я. Коресси». Автор письма призывал греков исполнить союзнический долг перед Сербией, а союзников «ради успешного ведения и окончания военных операций на Салоникском фронте — раз и навсегда покончить с германским засильем двора Константина». Коресси выражал надежду, что союзники поддержат «революционное движение в Греции и примут все меры, чтобы в согласии с громадным большинством эллинского народа низвергнуть старый порядок, всячески подавлявший волю народа». Заканчивалось письмо здравицей в честь греческой революции, национального правительства и греческой республики».
Демократическая общественность России горячо поддержала республиканские идеи греческого народа. Первые сообщения о демократических взглядах греков появились именно в русской прессе. С начала мая русские газеты почти ежедневно помещали сообщения о митингах в различных греческих городах с требованием свержения Константина, подтверждавшие верность державам Антанты и Венизелосу, об усилении республиканского движения. Так, «Утро России» писало о настроении народных масс в Греции, «наэлектризованных великим освободительным переворотом в России», выступало в поддержку республики в Греции, считая установление такого строя «лучшим и наиболее прямым способом сделать страну сильной и независимой». «Пример великой России, — говорилось в передовице, — не мог не коснуться сознания греческого народа. Царствование Константина и все пережитое за это царствование могло только способствовать распространению среди греков идей республики». Выступая за установление республиканского строя в Греции, газета считала, что «в лице Венизелоса у Греции есть достойный глава этой республики». Даже «Новое время», забыв о своем монархическом прошлом, обещало оказать содействие установлению демократического строя в Греции.
В том же духе проходила кампания во французской прессе. Известный публицист Ж. Эрбэ выступил в «Эко де Пари» со статьей, озаглавленной «Венизелос, учреждайте в Греции республику!». Французский публицист настаивал па необходимости «немедленно уничтожить гнездо предателей, свитое вокруг греческой королевской семьи, дабы обеспечить тыл армии генерала Саррайля». «Только созыв Венизелосом учредительного собрания, — писал Эрбэ, — для установления в Греции республики может вернуть греческому народу доверие союзников и покончить раз и навсегда с греческим кошмаром». Все парижские круги, сообщал Диомидис, ждут от Венизелоса решительных действий, свержения династии и установления республики. Общественное мнение Англии было более сдержанным и требовало лишь урегулировать греческую проблему. Вопрос о греческой республике, который время от времени поднимался в английском парламенте правительством Англии, решался однозначно. Лорд Сесил, отвечая депутатам в парламенте, объяснял, что Греции, если она пожелает, будет предоставлена полная свобода провести плебисцит относительно образа правления, но во время войны он практически неосуществим, поскольку для отмены договора 1863 г. необходимо предварительно заручиться согласием Дании, которая была в числе подписавших этот договор держав-покровительниц (гарантов).
Вопрос об отречении короля Константина был решен союзниками весной 1917 г. В середине апреля, после свидания глав правительств Франции, Великобритании и Италии в Сен-Жан-де-Морьенн ситуация начала меняться. Константин потерял статус неприкосновенности и превратился в персона нон грата, что развязывало руки Венизелосу. Однако в вопросе об установлении республиканского строя в Греции мнения правительств Антанты за исключением, возможно, правительства республиканской Франции резко расходились с мнением демократической общественности их стран и, главное, не отвечали чаяниям греческого народа. Учитывая намерения западных держав, от которых полностью зависело слабое салоникское правительство, Венизелос, несмотря на возраставшее давление на него со стороны его окружения, пытался лишить движение антидинастического характера.
В начале апреля Венизелос в беседе с представителем «агентства Гавас» пожаловался, что союзники, обещав ему поддержку, выразили в то же самое время желание, чтобы его действия не носили антидинастического характера. «Такие условия, — говорил Венизелос, — стеснили бы мою свободу действий».
Представитель салоникского правительства, прибывший в Россию по поручению Венизелоса, доверительно сообщал Временному правительству, что «ближайшей задачей Венизелоса и его сторонников является водворение в Греции такого порядка вещей, при котором были бы с корнем вырваны всякие остатки деспотизма
