Из истории греческой интеллигенции эллинистического времени - Татьяна Васильевна Блаватская
О размерах полисных лечебниц в III—II вв. нет точных данных. Вполне вероятно, что в тяжелые периоды войн и эпидемий там открывали не только амбулаторные, но и стационарные отделения. Каковы были ассигнования полисов на устройство больниц, также остается пока неизвестным.
Частные лечебницы принадлежали врачам, уже достигшим известности и твердого материального достатка. Называли их обычно по имени врача-владельца[473], и, видимо, они существовали лишь во время его практики. Детальные наставления Гиппократа в сочинении «О враче» показывают, что медицинская мысль греков четко выработала условия, которые врач должен создать больным в своей лечебнице. Например, кабинет врача должен быть расположен в удобном месте, в нем должны быть хорошие освещение и вода, удобные стулья, мягкие полотенца, мягкие повязки.
Все эти требования можно было осуществить, лишь имея достаточно просторный дом и усадьбу при нем, а также средства для содержания обслуживающего персонала. Даже если он состоял только из учеников врача, их все равно нужно было кормить.
Еще Гиппократ указал, что для обучающегося медицине работа в лечебнице имеет первостепенное значение. Поэтому врачи широко использовали учеников в своих лечебницах и для курирования больных на дому. Иногда крупные врачи имели помощниками и врачей, уже завершивших у них свое обучение. Сведения о подобных отношениях дает декрет косского дема Галисарны в середине II в. до н. э., который восхвалял своего врача Онасандра, сына Онесима, помогавшего также и врачу-учителю[474]. Возможно, что иные врачи специально готовили себе помощников из числа способных к медицине рабов. Свидетельством этого может служить отпуск на волю раба Дамона врачом Дионисием в Дельфах в 155 г., обусловленный пятилетним обязательством Дамона «соврачевать» с отпускающим его владельцем[475].
Правда, Дамон мог быть не рабом-учеником, а квалифицированным врачом, в силу каких-то обстоятельств попавшим в рабство. Его социальное положение, видимо, не препятствовало хозяину-врачу пользоваться его помощью.
Отсутствие сведений об условиях пребывания больных в стационарных отделениях частных лечебниц заставляет воздержаться от каких-либо предположений[476]. Однако несомненно, что такая форма лечения стоила немалых затрат, и это составляло один из источников благосостояния умелых врачей.
Остановимся на вопросе об оплате труда частных врачей. Судя по наставлениям Гиппократа[477], уже в V— IV вв. установилась практика определения гонорара путем частного соглашения лекаря и пациента в каждом отдельном случае. Выше уже были приведены заветы Гиппократа, призывавшего врачей взимать плату в зависимости от материальных возможностей больных. Отсюда следует заключить, что тогда каких-либо твердых норм не существовало. Видимо, такое же положение сохранялось и в III—II вв.
Во времена Аристотеля врачи обычно получали плату после излечения больного[478]. Но сохранялся ли этот порядок полностью и в эллинистический период, сказать трудно. Возможно, что в случаях особо длительного заболевания пациентов медики взимали плату по частям во время курса лечения.
Но каковы бы ни были условия вознаграждения частного врача[479], этот вид медицинской помощи был недоступен беднейшему гражданству.
Не все врачи были бескорыстны и соглашались лечить бедняков даром. Слова Хремила: не будет платы — не будет помощи лекаря[480] — отражали положение и в IV— II вв.
Но дело было не только в деньгах частного лица. Как правило, полис придавал большое значение боеспособности, а следовательно, и здоровью гражданского коллектива. Причем это типично не только для многолюдных центров, но и для сравнительно небольших городов[481]. В III—II вв. потребность в доброкачественном и постоянном врачебном обслуживании населения полисов значительно возросла. Естественно, что возросло значение и государственной медицинской службы. Институт полисных врачей, созданный в предшествующие столетия, в эллинистической Греции получил большое распространение[482].
Государственная забота о здравоохранении, как свидетельствует Геродот[483], осуществлялась в какой-то организованной форме многими полисами уже в VI в. По мере развития и совершенствования аппарата полисного управления видоизменялась и система медицинской службы. Указанный процесс происходил в первую очередь в крупных демократических республиках Греции. Источники достаточно полно освещают установления, касающиеся полисных врачей, которые существовали в Афинах в V—IV вв. и в основных чертах сохранялись и в Hill вв.
Служившие в Афинах врачи входили в число государственных наемных магистратов, исполнение обязанностей которых было обязательным и определялось термином δημοσιεύω. На это указывают Аристофан[484] и другие авторы. Замещение должности врача происходило путем голосования в народном собрании. Судя по сообщениям Ксенофонта и Платона, в их времена обычно выступало несколько претендентов на вакансию медика[485]. Каждый из соискателей рассказывал народному собранию о том, когда и у кого он учился, как добивался того, чтобы его учителем стал хороший врач, кого он лечил. Речь заканчивалась просьбой о предоставлении работы государственного врача. После этого претендент выбирался большинством голосов. Такой порядок сохранялся в Афинах и позднее; данных о других установлениях пока нет.
Основной принцип этой процедуры соблюдался во многих демократических республиках эллинистической Греции — кандидатуры открыто обсуждались и народном собраний и голосование граждан определяло выбор того или иного медика. В практике бывали иногда ошибки: философ-киник Телес (акмэ около 23Г) г.), происходивший, по-видимому, из Мегар[486], говорит, что если граждане проголосовали за лекаря-шарлатана, то это бесчестит их самих, вручивших заботу о здравоохранении полиса невежде, и не порочит хорошего врача, которого они забаллотировали[487]. Если вспомнить сетования Полибия на легковерность толпы, слушающей красноречивых лекарей-шарлатанов, то можно заключить, то не раз бывали случаи, когда скромный труженик оттеснялся болтливым конкурентом.
Многообразие политической жизни эллинов в III— II вв. вносило ряд дополнений в изложенную систему выбора государственных врачей. Сказывалась прелюде всего разница экономического потенциала полисов. Не всякий полис имел своих уроженцев-врачей. Для многих инополисных медиков более привлекательной была служба в богатых центрах, где государственное жалование было выше и где было больше зажиточных пациентов. Известное значение имела возможность общения со старшими коллегами, у которых можно было получить профессиональную консультацию. Поэтому в некоторых полисах медики были сравнительно многочисленны, другим же республикам, особенно расположенным в суровых горных районах, приходилось затрачивать усилия для того, чтобы найти полисного врача. Иногда военные ситуации создавали большие препятствия к приезду в полис врача-иногражданина.
Процедура обсуждения и избрания государственного врача в III в. обозначалась термином ή εργολαβία[488]. Впервые этот термин в лапидарной эпиграфике встречается в самосском декрете 201—197 гг. в честь врача Диодора, сына Диоскурида[489]. В эпиграфических документах неоднократно указывалось,
