Амеде Ашар - Плащ и шпага
- Как хотите, а я бы на вашем месте ни за что не пошел на это свидание.
- Что ты? Заставлять дожидаться милую особу, которая беспокоится для меня! Да разве это возможно? Я бегу, говорю тебе.
- Если так, то позвольте нам с Кадуром идти за вами.
- Разве ходят на свидание целой толпой? Почему уж тогда не трубить в рога?
- А ты как думаешь, нужно ли идти графу, куда его зовут? - спросил Коклико у Кадура.
- Сказано - господин, - отвечал Кадур.
- Черт бы тебя побрал с твоими изречениями! - проворчал Коклико.
А между тем Югэ уже подал знак маленькому слуге идти вперед и пошел за ним с полнейшей беззаботностью.
- Я думаю, его не следует терять из виду, - объявил Коклико, - пойдем, Кадур.
В это время года ночь наступала рано. Париж тогда освещался кое-где фонарями, от которых если и было немного светлей там, где они горели, но зато дальше темнота становилась ещё гуще. Все лавки были заперты. Небо было серое т мрачное, густая тень падала от крыш на улицы, по которым у самых стен спешили домой редкие прохожие.
Югэ и посланный за ним человек шли очень быстро. Коклико и Кадур, закутанные в плащи, едва за ним успевали. Но на Югэ было светлое платье, и они не теряли его из виду. Темнота становилась все черней и черней.
- Славная ночка для засады! - проворчал Кадур, пробую, свободно ли ходит шпага в ножнах.
Девять часов пробило в ту самую минуту, когда Югэ и маленький слуга поворачивали на улицу Арен, которая открывалась перед ними, как черная трещина между двумя рядами старых серых домов.
- Подождите здесь, - сказал провожатый, - а я постучу легонько в дверь маленького домика, где нас ждут, и посмотрю, что там делается. При первом ударе, который вы услышите, не теряйте ни минуты...
Он побежал по середине улицы и почти тотчас пропал в густой тени. Скоро шаги его замолкли и через несколько минут, среди глубокой тишины, Югэ услышал глухой удар, как будто от молотка в дверь. Он бросился вперед, но в ту минуту, когда он поравнялся с черной папертью соседней церкви, группа сидевших там в засаде людей выскочила и бросилась на него.
- Именем короля, я вас арестую! - крикнул кто-то и уже положил было руку ему на плечо.
Но Югэ был не из тех, что легко даются в руки. С ловкостью кошки он рванулся в сторону и сильным ударом заставил противника выпустить его из рук.
- Бери его! Вы там, что зеваете! - крикнул тот.
Все разом кинулись на Югэ, как стая собак.
Отскочив в сторону, Югэ прислонился к стене и подставил нападающим острие шпаги, держа её в руке, обернутой плащом. Четыре или пять ударов нападающих пропали даром в этом развевающемся щите. Один из тех, кто особенно сильно напирал на него, наткнулся горлом на острие шпаги и упал. Прочие отступили, окружив Югэ с трех сторон.
- Бездельник! Ты вздумал защищаться! - крикнул тот, кто, видимо, командовал захватом. - Живой или мертвый, ты будешь схвачен!
Он выхватил пистолет и выстрелил. Пуля пробила плащ Югэ и попала в стену.
- Хорош стрелок! - сказал Югэ и шпагой рассек лицо, попавшееся ему под руку.
Тут вся толпа яростно кинулась на него с поднятыми шпагами, ободряя себя криками и воплями. Послышался стук затворяемых дверей; две-три свечи, блеснув в слуховых окнах, тут же погасли. В темноте слышался только звон железа и глухой топот ног.
Но неожиданная помощь подоспела к Югэ сразу с двух сторон. Сверху, от улицы св. Иакова, прискакал верховой и ринулся прямо в толпу, а снизу, от улицы Гренель, прибежали два человека и бросились очертя голову в самую середину свалки. Этого двойного нападения наемники не выдержали. Под ударами спереди и сзади, справа и слева, они дрогнули и разбежались, оставив на земле трех или четырех раненых.
- Я только этого и ждал, - сказал Коклико и не удержался, бросился на шею Югэ, который ощупывал себя.
- Нет, ничего особенного, только царапины, - сказал он.
- Черт возьми! Да это мой друг, Югэ де Монтестрюк! - вскричал верховой, нагнувшись к шее коня, чтобы получше разглядеть того, кого он спас от беды.
Югэ вскрикнул от удивления:
- Я не ошибаюсь? Маркиз де Сент-Эллис!
- Он самый, и я должен был узнать тебя по этой отчаянной защите, сказал маркиз, спрыгнув с лошади и подходя к Югэ. - Но что это за свалка? По какому случаю?
- Ведь и я этого не знаю, а очень хотелось бы узнать! Но ты сам, поспевший так кстати, как ты очутился в Париже? Я полагал, что сидишь в своем прекрасном замке Сен-Сави!
- Это целая история, и я рад рассказать тебе её. Только в эту минуту, мне кажется, лучше заняться тем, что здесь происходит. Может быть, мы добудем кое-какие полезные сведения вот от тех мошенников, которых я вижу там.
Двое из лежавших на грязной мостовой не подавали уже признаков жизни, третий, раненый в горло, был лучше и хрипел под стеной. Четвертый только стонал и мог ещё кое-как ползти. Кадур нагнулся к нему и, приставив кинжал к сердцу, сказал:
- Говори, а не то сейчас доканаю!
- Убьем, если будешь молчать, - прибавил маркиз де Сент-Эллис, - а если скажешь, получишь вот этот кошелек.
Он бросил кошелек на тело несчастного, который, как ни был слаб, а схватил подачку.
- По твоему проворству я вижу, что ты меня понял, - продолжал маркиз. - Мне кажется, что ты малый толковый, но попал в скверное общество. Припоминай же все и рассказывай.
Раненого подняли и прислонили к стене. Усевшись кое-как, он положил сперва кошелек в карман, потом вздохнул и сказал:
- Насколько я мог понять, нашему сержанту было приказано непременно схватить какого-то графа де Монтестрюка. Я только и гожусь, что на подобные дела. Когда нам раздали наградные деньги, то объявили, что мы получим ещё столько же в случае удачи, и чтоб мы его не щадили в случае сопротивления. Говорили, будто это за какую-то дуэль... Больше я ничего не знаю... Но я вам благодарен и хочу сказать, что лучше вам отсюда убраться поскорее. Сержант наш очень упрям, и ему обещана большая награда. Значит, он скоро вернется с подкреплением. Бегите же!
Кадур, как только начался допрос, стал на часах в конце улицы с той стороны, куда убежала толпа; вдруг он вернулся бегом.
- Там люди, - сказал он, - бегут прямо сюда.
- Это они и есть, - сказал раненый. - Поверьте мне, спасайтесь поскорей!
В конце улицы слышались уже громкие шаги. Показался отряд и впереди него человек с фонарем в руке. Против дозора нечего было рыцарствовать. Маркиз де Сент-Эллис сел на коня, и прочие пустились бежать в ту самую минуту, когда дозор подходил к углу соседней улицы.
На самом перекрестке раздались два выстрела и две пули просвистели мимо бежавших, одна задела мостовую, другая - стену.
- А! Вот и ружье! - сказал Югэ.
- Партия, выходит, неровна. Спасайся, кто может, и побежим порознь, чтобы они не всей толпой за нами, - сказал Коклико.
Маркиз де Сент-Эллис ещё раздумывал.
- Баз комплиментов, - шепнул ему Югэ, - на свободе ты мне будешь полезней, чем когда попадешься со мной вместе.
Они наскоро обменялись адресами, маркиз дал шпоры коню, Югэ спустился к улице св. Иакова, Коклико за ним, а Кадур нырнул в переулок.
Югэ направился прямо к Сене. Добежав до улицы Корзинщиков, он и Коклико остановились, чтобы немного вздохнуть и прислушаться. Колеблющийся свет факела почти в ту же минуту окрасил красным цветом угол улицы, показавшийся человек приложился и выстрелил. Пуля оставила белую полосу на стене всего в каких-нибудь двух вершках от головы Коклико.
- В путь! - крикнул он.
Привлеченные, вероятно, выстрелом, два человека, бежавшие им навстречу, вздумали было загородить им дорогу на углу улицы Планш-Мибрэ. Наткнувшийся на Югэ получил прямо в лицо удар эфесом шпаги и полумертвый свалился в грязь, попавший на Коклико встретил противника, которому пошел впрок недавний урок Кадура: схваченный вдруг за горло и наполовину задушенный, он растянулся в уличной канаве.
Коклико перескочил через его тело и догнал Югэ.
Возле Телячьей площади их догнал ещё один залп, и беглецы пустились дальше не переводя дух. Тут они попали в узкую улицу, вдоль которой тянулась высокая стена, а выше её виднелись верхушки деревьев. Они прислушались: никакого шума сзади, а только смутные отголоски вдали.
- Эта минутка отдыха очень приятна, - сказал отдуваясь Коклико, - но дело ясное, что нам недолго позволят им воспользоваться. Кроме того, положение осложняется. Дело тоже ясное, что несколько этих разбойников наверное бродит теперь вокруг нашей квартиры, карауля, когда мы вернемся. А если, с другой стороны, они вздумают засесть на набережной, то мы попадем как раз между рекой и их ружьями, между водой и огнем.
- Из этого я делаю заключение, что лучше всего их ждать здесь и умереть, убив из них столько, сколько будет можно.
- Умереть то всегда ещё успеем, а истребление хоть целой дюжины этих мошенников едва ли может утешить нас в потере жизни. Вот почему, если позволите, я не согласен с вашим мнением.
