Екатерина Рыбас - Российские вожди в борьбе, любви и смерти

Судорожное состояние начало ослабевать, и мы уже начали питать некоторую надежду, что припадок закончится благополучно, но ровно в 6 час. 50 мин. вдруг наступил резкий прилив крови к лицу, лицо покраснело до багрового цвета, затем последовал глубокий вздох и моментальная смерть. Было применено искусственное дыхание, которое продолжалось 25 минут, но оно ни к каким положительным результатам не привело. Смерть наступила от паралича дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу».

Н. Бухарин, который в это время тоже находился в Горках, писал: «... Когда я вбежал в комнату Ильича, заставленную лекарствами, полную докторов, — Ильич делал последний вздох. Его лицо откинулось назад, страшно побелело, раздался хрип, руки повисли — Ильича, Ильича не стало».

Есть мнение, что Ленин был поражен сифилисом и должен был умереть задолго до 17-го года. При вскрытии обнаружилось, что одно из полушарий мозга съежилось до размеров грецкого ореха, сосуды заизвестковались настолько, что, когда по ним стучали пинцетом, они звенели.

Троцкий считал, что Сталин вполне мог отравить Ленина. Он писал: «Во время второго заболевания Ленина, видимо, в феврале 1923 года, Сталин на собрании членов Политбюро (Зиновьева, Каменева и автора этих строк) после удаления секретаря сообщил, что Ильич вызвал его неожиданно к себе и потребовал доставить ему яду. Он снова терял способность речи, считал свое положение безнадежным, предвидел близость нового удара, не верил врачам, которых без труда уловил на противоречиях, сохранял полную ясность мысли и невыносимо мучился...

— Помню, насколько необычным, загадочным, не отвечающим обстоятельствам показалось мне лицо Сталина. Просьба, которую он передавал, имела трагический характер; на лице его застыла полуулыбка, точно на маске.

Не может быть, разумеется, и речи о выполнении этой просьбы! — воскликнул я...

— Я говорил ему все это, — не без досады возразил Сталин, — но он только отмахивается. Мучается старик. Хочет, говорит, иметь яд при себе... прибегнет, если убедится в безнадежности своего положения».

По мнению писателя В. Соловьева, Ленин был отравлен грибным супом, в который добавили сушеный cortinarius ciosissimus (паутинник особеннейший), смертельно ядовитый гриб. Историки смотрят на эту гипотезу скептически, полагая, что Ленин умер все-таки от болезни.

Смерть Ленина для многих действительно была трагедией. Из воспоминаний Е. Джапаридзе о похоронах Владимира Ильича: «23 января. Павелецкий вокзал. Растянувшаяся на многие километры траурная процессия с гробом Владимира Ильича медленно движется к Колонному залу. Длинная очередь скорбящих людей протянулась от Тверской до Дмитровки, хотя гроб в Дом Союзов еще не внесли и никого пока не пускают. Люди стоят, переминаясь с ноги на ногу, несмотря на дикую стужу. Как будто сама природа решила устроить испытание на стойкость москвичам, питерцам, многочисленным представителям из разных городов, приехавших отдать свой последний долг Ильичу. Потом стали жечь костры, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Непрерывный нескончаемый поток людей. И так, почти четверо суток подряд».

Тело Ленина, которое к тому времени уже немало пролежало без погребения, решено было бальзамировать. Якобы тысячи телеграмм советских людей поступили в Кремль с просьбой сохранить тело вождя. Сначала Мавзолей на Красной площади был деревянным. Когда в 1924 году в Кремле испортилась канализация и Мавзолей Ленина залили нечистоты, один священник (предположительно патриарх Тихон) сказал: «По мощам и елей». Сейчас до сих пор обсуждается вопрос о захоронении тела Ленина. Возможно, его решение не за горами.

Иосиф Виссарионович Сталин не был стопроцентно здоровым человеком. Здоровье его было сильно подорвано кочевой жизнью. В конце 1920 года он вернулся с фронта и сразу оказался на операционном столе. Врачи, удалявшие ему гнойный аппендицит, опасались, что Сталин может не перенести этой операции. В мае 1921 года Ленин отправил своего соратника в длительный отпуск на Кавказ.

Есть мнение, что Сталина отравили заговорщики во главе с Лаврентием Берией. Берия в то время был близок к опале, Сталин планировал «чистку» Политбюро. Готовился процесс по «делу врачей». После этого у вождя не осталось врача, которому бы он доверял — его обслуживал охранник, бывший ветеринарный фельдшер. 17 февраля 1953 года газета «Известия» сообщила, что «безвременно» умер генерал Косынкин, руководитель комендатуры Кремля, ответственный за безопасность Сталина. Генерал был назначен на этот пост прямо из личной охраны Сталина. Подозревают, что его устранил Берия.

Сталина нашел охранник М. Старостин, который под предлогом передачи почты зашел в его комнату. Вождь долго не выходил из комнаты (он уже две недели жил на ближней даче в Кунцеве), близилась полночь. Телохранитель увидел Сталина, который лежал на полу и хрипел, говорить уже не мог. Было 1 марта 1953 года.

Старостин связался с министром госбезопасности Игнатьевым, который приказал звонить членам Президиума ЦК М. Маленкову и Л. Берии. Ночью, в два часа, они приехали на дачу, осмотрели Сталина, велели его не беспокоить и уехали.

Потом состоялось собрание партийных и советский вождей в Кремле. Было решено сообщить народу о болезни И. Сталина следующее: у Сталина — «кровоизлияние в мозг, захватившее важные для жизни области мозга».

Аверелл Гарриман, посол США в Москве, вспоминал: «Сталин, говорил мне Хрущев, стал в последние годы очень подозрительным, деспотичным и безжалостным. Он никому не верил, и никто из нас ему тоже не верил. Он не давал нам делать работу, на которую сам давно не был способен. Нам было очень трудно. Однажды в субботу, ночью, он пригласил нас на обед к себе на дачу за городом. Сталин был в хорошем настроении. Это был веселый вечер, и мы хорошо провели время. Потом мы поехали домой. По воскресеньям он обычно звонил нам, чтобы обсуждать дела, но в то воскресенье он не звонил, что нас поразило. В понедельник он также не вернулся в город. В понедельник вечером звонит начальник его личной охраны и говорит, что Сталин болен. Все мы — Берия, Маленков, Булганин и я — немедленно отправились на дачу, чтобы увидеть его. Он уже потерял сознание. Одна рука и одна нога были парализованы, отнялся язык. Мы находились с ним три дня, но сознание к нему не возвращалось. Потом на некоторое время к нему вернулось сознание, и тогда мы вошли в его комнату. Сиделка поила его чаем из ложки. Он пожал нам руки и старался шутить с нами, силясь смеяться, показал здоровой рукой на картину, висевшую над его постелью. На ней был нарисован козленок, которого маленькая девочка кормила ложкой. Вот теперь, как бы говорил он жестом, он такой же беспомощный, как и этот козленок. Через некоторое время он умер. Я плакал. Прежде всего мы были его ученики и обязаны ему всем».

Прощание Сталина было необычным. Светлана Алиллуева вспоминает: «Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах... В какой-то момент... он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный... Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут, — это было непонято и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, — тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то вверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно, к кому и к чему он относился».

5 марта состоялось совместное заседание пленума ЦК, Совмина СССР и Президиума Верховного Совета СССР, на котором были распределены ключевые посты в государстве. Через час после его завершения — в 21 час 50 минут — Сталин скончался в возрасте семидесяти трех лет.

Вскрытие показало, что по крайней мере последние годы Сталин был умственно неполноценным из-за трех инсультов в лобной части мозга. Здоровым, по утверждению врачей, его знавших, он не был, и лечиться не любил.

Некоторое время тело вождя лежало рядом с Лениным в мавзолее на Красной площади. Дни прощания с Иосифом Виссарионовичем стали роковыми — многие из тех, кто пришел на панихиду был задавлен толпой.

Н. Хрущев был инициатором захоронения Сталина. Похороны были проведены тайно. Происходило это накануне 7 ноября; под предлогом репетиции парада Красную площадь оцепили. Древесину гроба обтянули черным и красным крепом. От комендатуры Кремля было выделено шесть солдат для рытья могилы и восемь офицеров для того, чтобы сперва вынести саркофаг из мавзолея в лабораторию, а потом опустить гроб с телом в могилу. Правую и левую стороны за мавзолеем закрыли фанерой, чтобы место работы не просматривалось.

Сталина не раздевали, но Н. М. Шверник приказал снять с мундира Золотую Звезду Героя Социалистического Труда, заменить золотые пуговицы мундира на латунные.

В мастерской арсенала художник Савинов изготовил широкую белую ленту с буквами «ЛЕНИН». Ею надо было закрыть на Мавзолее надпись «ЛЕНИН СТАЛИН», пока не будут выложены буквы из мрамора.