Макс Даймонт - Евреи, Бог и история
Новообращенные вандалы, визиготы, галлы, остроготы и гунны, недавние кочевники и неграмотные пастухи, конечно, не могли тягаться с образованными, просвещенными евреями, освоившими греческую науку, литературу и философию. По закону естественной конкуренции просвещенные евреи, разумеется, оказывались в конце концов на самых высоких постах, какие только были в данной стране. Императоры пытались остановить этот естественный процесс искусственными ограничительными мерами. На деле, однако, эти законы применялись скорее как исключение, чем как правило. Точно так же, как Дизраэли был английским премьер-министром в те времена, когда английский закон запрещал евреям быть членами палаты общин, так евреи в средневековой христианской Европе продолжали сплошь и рядом занимать самые высокие посты в юстиции и магистратах, образовании и торговле, в ремесле и сельском хозяйстве.
Время от времени то тут, то там имели место отдельные преследования евреев. Время от времени публиковались эдикты, лишавшие евреев тех или иных прав. Время от времени евреев облагали несправедливыми налогами. В целом, однако, это были отдельные спорадические законы, лишь изредка проводившиеся в жизнь, но в общем игнорируемые. Не следует забывать, что то были три самых кровавых столетия, когда христиане и язычники вели борьбу не на жизнь, а на смерть. Удивляться приходится не тому, что евреев время от времени преследовали, а тому, что они вообще уцелели в то время, как визиготы и вандалы, гунны и галлы, христиане и язычники истребляли друг друга с беспечной непринужденностью. Если евреи надеялись, что новообращенный вандал станет разбираться в тонком богословском различии между необращенным евреем и необращенным галлом, то они ожидали от него слишком многого.
Тем не менее евреи выжили в этой кровавой бойне.
В Византийской империи их ожидали духовная смерть и физическое уничтожение. Мусульманство приготовило им блестящую интеллектуальную карьеру. Скорбь и величие были их уделом в феодальной Европе. И снова перед нами встает все тот же вопрос: как сумели евреи и на этот раз выжить?
IV. Незримый мир Талмуда
Невероятная повесть о том, как горстка евреев, рассеянная по трем континентам среди чужих культур, ухитрилась – благодаря незримому могуществу талмудической учености – превратиться во влиятельную «интеллектуальную элиту» и как эта ученость в конце концов зачахла в гетто средневековой Европы.
ТАЛМУДИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
500 г. до н. э. – 1700 г. н. э.
Эволюция Талмуда
13. Аристократические иешивы
С четвертого по двенадцатый век новой эры в самом сердце империи Сасанидов – бывшей Парфии, еще раньше Селевкии, еще раньше Персии, а еще раньше Вавилонии – процветали три уникальных центра еврейского образования – в Суре, Пумбедите и Нехардее. Эти аристократические иешивы, или академии сыграли в еврейской жизни ту же интеллектуальную роль, какую Оксфорд, Гарвард и Сорбонна играют сегодня в жизни Запада. Они послужили прототипом первых европейских университетов, возникших в XII в. Здесь еврейское мышление выкристаллизовалось в свод знаний, известный ныне под названием Талмуд («Учение»).
Талмуд стал той силой, которая спасла еврейство. Он оказал решающее влияние на весь ход еврейской истории в ее запутанном блуждании в недрах сасанидской, мусульманской и феодальной цивилизаций. Он стал тем мостом, который соединил восточное еврейское прошлое с западным еврейским будущим. Один конец этого моста упирался в Письменный закон, другой уходил в Закон устный. Гонцы с респонсами[30] были соединяющим звеном, они несли Закон евреям Египта, Греции, Италии, Испании, Франции, Германии – всем евреям, где бы они ни жили. То была эра талмудического иудаизма.
Талмудическое образование, или талмудизм достигло трех результатов: оно изменило понимание Яхве; оно изменило природу еврейства; оно преобразовало характер еврейского самоуправления. Пророки трансформировали Яхве в Бога справедливости и нравственности, в Бога милосердия и праведности. Талмудисты же ввели Бога в повседневную жизнь, потребовав, чтобы все поступки евреев были согласованы с пророческим представлением о Нем. Тора породила религиозного еврея. Талмуд же обратил его мысли в сторону научных и теоретических рассуждений. Библия породила «национального» еврея. Талмуд же воспитал еврея универсального склада, способного приспособиться ко всему на свете.
Само название «Талмуд» возникло не сразу. Хотя зачатки такого рода ученого труда, которое подразумевается под этим, появились уже в V в. до новой эры, этот постоянно растущий свод знаний оставался безымянным вплоть до VI в. новой эры. Историческая задача вавилонских иешив состояла в том, чтобы пропитать еврейскую культуру будущего традициями прошлого, придать еврейскому закону ту гибкость, которая была необходима, чтобы защитить стремительно меняющиеся судьбы евреев в предстоящие столетия. Зародившись в Палестине, Талмуд продолжил свое становление в Вавилонии и затем развивался далее, пока не застыл окончательно в европейских гетто XVIII века.
Семена талмудизма взошли незаметно. Его идея берет начало в V в. до новой эры, когда два персидских еврея, Эзра и Нехемия, канонизировали Пятикнижие Моисеево. Тем самым они положили конец всем дальнейшим откровениям. В сущности, они предположили, что Бог и Моисей уже сказали все, что хотели, и поэтому никакие новые Божественные законы появиться не могут. Но жизнь, не заботящаяся о последствиях, пренебрегла всеми заклинаниями канонизаторов. Она не пожелала остановиться по приказу Эзры и Нехемии, как это некогда сделало солнце по приказу Иехошуа бин-Нуна. Она преспокойно продолжала ставить все новые и новые проблемы перед растерянными потомками Авраама. И чем больше Моисеев закон выявлял свою неспособность решить эти проблемы, тем настойчивей вставал вопрос: должны ли евреи вообще отбросить явно устаревшую Тору или же им следует втиснуть свою жизнь в ее узкие и все более сужающиеся рамки?
Христиане после смерти их Иисуса оказались перед той же проблемой. Чтобы воспрепятствовать какому-нибудь будущему «Учителю праведности» провозгласить себя мессией в соответствии с предсказанием, они пошли по стопам евреев, канонизировали свой Новый Завет и запретили всякое его расширение. В результате христианство превратилось в глыбу окаменевших догм. Всякое изменение было запрещено, ко всякому нововведению относились нетерпимо. Западная цивилизация стала «закрытым обществом» на добрую тысячу лет, пока ереси и революции не расшатали окончательно этот феодальный мир.
Евреи не попались в такую ловушку. Они ухитрились и не отбросить свою Тору, и не закрыть путь к обновлению жизни. Они принялись объяснять, или толковать свое Пятикнижие. Евреи не стали загонять новое содержание в тесные рамки прежних представлений. Вместо этого они начали приспосабливать свои прежние представления к новым обстоятельствам.
Толкование Торы возникло случайно и непреднамеренно. Эзра и Нехемия постановили, что во время чтения Торы в синагоге специальные толкователи должны объяснять слушателям трудные и непонятные места. Трудности, однако, возникли вовсе не там, где их предполагала эта пара еврейско-персидских реформаторов. Слушатели не стали докапываться, что означает то или иное слово или фраза. Они допытывались, как применить устаревшие указания Пятикнижия к текущим, изменившимся потребностям жизни.
Кто может устоять перед искушением прослыть мудрецом? Польщенные похвалами уму, который им приписывали, толкователи Закона начали искать ответы на выдвигавшиеся перед ними вопросы. Самые искусные становились самыми популярными. Подобно своим современникам – греческим философам IV–V вв. до н. э., – толкователи Торы стали состязаться друг с другом на рынке идей, стремясь завоевать внимание слушателей. Они не отговаривались тем, что Пятикнижие не рассчитано на запросы повседневной жизни. Напротив, они стали утверждать, что Тора не только содержит все ответы, но даже предвидит все возможные вопросы. Нужно только как следует порыться в заповедях, чтобы понять Божественную мудрость.
Первые интерпретации Моисеевых заповедей были, возможно, не чем иным, как хитроумными догадками. Но постепенно толкователей увлекла их собственная игра. Стремясь превзойти друг друга, они стали отыскивать глубокий смысл наставлений Торы, уделяя этому больше внимания, чем изобретательности ответов. Так родилась новая библейская наука, получившая название Мидраш, т. е. «толкование». Кто бы мог предположить, что то были первые ростки будущего Талмуда?!
Вторжение греков в IV в. до н. э. положило конец беспечному существованию евреев под властью персов. Под влиянием эллинизма еврейская жизнь изменилась. Еврейская молодежь, отравленная греческим скептицизмом, отказалась принимать наивное толкование Библии в ранних мидрашах. Она спрашивала напрямик: может Тора помочь нам решить наши вопросы или нет?
