Макс Даймонт - Евреи, Бог и история
В том, как и когда христиане стали главной силой в Римской империи, нет ничего загадочного. Произошло это в 324 г. по воле римского императора Константина Великого. В начале IV в. христиане уже составляли самую большую религиозную общину в империи, хотя все еще были в ней меньшинством. Этот большой, сплоченный коллектив разнородных людей мог сыграть важную роль в скреплении расшатавшегося здания имперской власти. Константин в данном случае последовал правилу: «Если не можешь их победить, возьми в союзники». Он не только признал законность христианской религии, но и объявил ее единственной законной религией в пределах его владений. К этому времени христиане составляли не более 20 % населения империи.
Власть не принесла христианам мира. Ересь за ересью, подобно гигантским волнам, накатывалась на стены церкви, угрожая вот-вот ее затопить. Наделив церковь политической властью, Константин одновременно даровал ей весьма сомнительное наследие – восточный деспотизм. На Вселенском соборе в Никее, который он созвал в 325 г., был принят основной, так называемый никейский символ христианской веры. Отныне все христиане обязаны были придерживаться его. Все другие взгляды были запрещены и объявлены еретическими. Так был установлен тоталитарный идеологический характер ранней христианской церковной организации. Прежде христиане решали свои богословские споры посредством компромиссов. Теперь они обратились к мечу как основному средству установления религиозного единомыслия. Гиббон утверждает, что в первые сто лет после своего прихода к власти христиане уничтожили больше собственных приверженцев, чем это сделали римские императоры за предшествующие три века.
Наряду с проблемой единственно «правильного» Бога возникла проблема единственно «правильного» евангелия. История канонизации Нового Завета повторяет историю канонизации Ветхого. Первые попытки навести порядок в хаотическом множестве евангелий, каждое из которых так или иначе противоречило остальным и претендовало на исключительную подлинность, относятся к 170 г. В это время был составлен первый список книг, подлежащих включению в Новый Завет. Он получил название «мураторианского канона». Но тот Новый Завет, который нам сейчас известен, возник лишь через 362 года после смерти Христа, т. е. в 395 г. н. э. В канон вошли, разумеется, только те книги, которые наиболее соответствовали официальному символу веры. Все прочие были запрещены. Что в них содержалось, нам уже никогда не узнать. Само обладание ими рассматривалось как ересь, а ересь тогда каралась смертью.
Окончательная канонизация Нового Завета совпала по времени с первым разделом Римской империи. После смерти императора Феодосия (395 г.) его сын Аркадий стал править восточной частью империи, а второй сын, Гонорий, – западной, со столицей в Риме. Хотя непрерывно сокращающиеся границы империи оставались пока что нерушимыми, ряд факторов, связанных с евреями, христианами, варварами и самими римлянами, исподволь подготавливал ее неизбежное крушение, наступившее в следующем, пятом столетии.
Первый, еврейский фактор – то, о чем мы говорили выше, а именно три иудейские войны. Эти войны возбудили покоренные империей народы и привлекли к ее границам вооруженных соседей, выжидающих благоприятного момента для вторжения. Сложившаяся ситуация потребовала введения дополнительных налогов и мобилизации добавочных сил для укрепления границ. Это в свою очередь истощило ресурсы империи. После первой иудейской войны границы империи никогда уже больше не расширялись. После третьей они начали сокращаться.
Второй удар по империи нанесли сами римляне. Рабы полностью вытеснили собой среднее сословие. Физический труд стал рассматриваться как нечто недостойное. Распущенность нравов постепенно подрывала институт семьи. Коррупция и несправедливое налогообложение, против которых в свое время восставали евреи, ныне начали разъедать основу имперской власти. В качестве третьего фактора, способствовавшего падению Римской империи, многие историки считают христиан. Поскольку ранние христиане были убеждены, что близится конец света, они не могли всерьез относиться к вопросам гражданской деятельности, управления и социального порядка. В результате вся социальная структура империи стала разрушаться. Массовый уход в монастыри и отказ от супружества вызвали падение рождаемости и уменьшение численности населения. Сосредоточенность на потустороннем и увлечение абстрактными богословскими вопросами вели к пренебрежению гражданскими обязанностями, исчезновению патриотизма и пренебрежению к учебе и знаниям.
Таковы были три причины, усиливавшие свое разрушительное действие на протяжении первых четырех столетий новой эры. В пятом столетии они соединились с новым фактором – вторжением варваров.
Начало этой цепи событий, приведших к вторжению варваров в Западную Европу в V в. н. э., было положено за пять веков до того в далеком Китае. В I в. до н. э. китайские императоры решили изгнать беспокойные кочевые племена из своих границ. Им надоели миллионы кочевников, которые не хотели осесть на земле или поселиться в городах. Походы, предпринятые китайскими военачальниками против этих совершенно безопасных племен и имевшие целью не их истребление, а лишь вытеснение из пределов империи, привели в действие законы физики. Законы эти действуют по принципу корсета: если его потуже затянуть в одном месте, что-то обязательно выпятится в другом месте. Когда кочевники (получившие название «хунну» по имени китайской династии Хань, в период владычества которой начались эти массовые переселения) были вытеснены из Китая, они выпятились на запад.
Изгнанные со своих кочевий хунну вторглись в северную Индию, южную Россию, на Балканы. Но там уже проживали свои кочевые племена – вестготы (известные также под названием визиготов), вандалы и остготы (иное название – остроготы). Подобно тому как китайские императоры вытеснили хунну из Китая, так теперь хунну в свою очередь вытеснили визиготов, вандалов и остроготов из их земель в Западную Европу – Германию, Францию, Италию, Испанию. Визиготы были первыми из варваров, вторгшихся в Римскую империю уже в четвертом веке. За ними – в пятом веке – последовали вандалы, а также галлы с севера. Все они по очереди грабили Рим.
Но в это время над Европой нависла новая опасность, затмившая собою все прежние. Гунны (как называли в Европе новый народ, создавшийся в результате смешения части хунну с местными племенами), которые в силу своей многочисленности сумели вытеснить вандалов и готов в Европу, сами теперь перешли границы Европейского континента. У них появился новый вождь – Аттила, который преобразовал эти доселе дикие орды азиатских кочевников в грозную военную конницу. Сунув про запас под седла куски сырого мяса, гуннские всадники вторглись на территорию Франции, сея на своем пути смерть и разрушение. Говорили, что на том месте, где прошли копыта гуннской лошади, больше никогда не вырастает трава. В первый и последний раз в своей истории Европа стояла перед реальной опасностью превратиться в азиатскую колонию. Но визиготы и вандалы, вторгшиеся во Францию столетием раньше и прозванные тогда «карой Божьей», теперь пришли на выручку европейским народам. В 451 г. в битве под Труа (известной также как битва под Шалоном) они разгромили гуннскую конницу. Аттила оттянул свои войска в Италию и двинул их на захват Рима. Только его внезапная смерть предотвратила нависшую катастрофу. Оставшись без вождя, гунны рассеялись и вскоре исчезли со страниц истории.
Тем не менее их вторжение истощило силы империи, взломало ее границы и дезорганизовало управление. Последовательные вторжения варваров с севера и востока быстро докончили дело, начатое гуннами. Разграбление Рима стало модным варварским обычаем. Но сколько грабежей может вынести даже самый богатый город мира? Западная часть бывшей Римской империи рухнула. Ее население смешалось с варварами. Стали зарождаться новые нации. Пришедшие к власти короли вандалов и готов понятия не имели о великой науке управления. То, что еще оставалось от империи, распалось на сотни крохотных государств и княжеств. Времена греческой славы и римского величия подошли к концу. Над Европой опустилась ночь – наступили времена феодализма. Началась эпоха европейского Средневековья.
Церковь вела героическую битву с варварами. Поскольку победить их силой она не могла, она решила обратить их в свою веру. Обращая в христианство все новых и новых варваров, она рыла себе яму. Столь быстрый наплыв огромного множества новообращенных грозил полным разрушением всех церковных догматов. Необходимость быстро приспосабливаться к практическим нуждам Запада так же существенно изменила облик родившегося на Востоке христианства, как впоследствии изменился облик возникшего на Западе марксизма, приспособленного к нуждам Востока.
