Иван Забелин - Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая
Созван был собор. Митрополит Макарий разрешил недоумение Висковатого и объяснил ему, что в палате написано было приточне Спасово человеколюбие, еже о нас, ради покаяния. Любопытное описание всех изображений, в которых выражена была эта притча, находим в актах того же собора. «Писано в полате в большой (Средней Золотой) в небе, на средине. Спас на Херувимех, а подпись: Премудрость Иисус Христос. С правые страны у Спаса дверь, а пишет на ней 1) мужество, 2) разум, 3) чистота, 4) правда. А с левые страны у Спаса же другая, а пишет на ней: 1) блужение, 2) безумие, 3) нечистота, 4) неправда. А меж дверей, высподи, диавол седмиглавный, а стоит над ним Жизнь, а держит светильник в правой руле, а в левой копие; а над тем стоит Ангел, Дух страха Божия. А за дверью с правый стороны писано земное основание и море, и преложение тому во сокровенная его; да Ангел, Дух Благочестия, да около того четыре ветры. А около того все вода, а над водою твердь, а на ней солнце, в землю падаяй при воде; да Ангел, Дух Благоумия, а держит солнце. А под ним от полудни гоняется после дни нощь. А под тем Добродетель да Ангел; а подписано: рачение, да ревность, да ад, да заец. А на левой стороне, за дверью, писано тоже твердь, а (на) ней написан Господь, аки Ангел; а держит зерцало да меч; Ангел возлагает венец на него. И тому подпись; Благословиши венец лету благости Твоея. А под ним колесо годовое; да у Году колесо; с правую сторону любовь да стрелец, да волк; а с левые стороны Году зависть, а от ней слово к зайцу: зависть лют вред, от того бо начен и прискочи братоубийц; а Зависть себе пронзе мечем; да Смерть; а около того все твердь; да Ангели служат звездам и иные всякие утвари Божия. Да 4 Ангелы по углом (полаты): 1) Дух Премудрости, 2) Дух Света, 3) Дух Силы, 4) Дух Разума» [98].
Эта весьма замечательная символическая стенопись, несколько раз поновляемая, сохранялась с некоторыми прибавлениями и изменениями до конца XVII столетия, и при Алексее Михайловиче была описана в 1672 г. иконописцем Симоном Ушаковым с означением всех изображений и подписей, какие были на стенах и сводах палаты Подлинник этого любопытного описания принадлежит ныне Импер. Публичной библиотеке. Он находился у Карамзина, который в своей Истории (т. X, 153, пр. 453) предложил из него небольшое извлечение. Список с этого подлинника мы напечатали в собранных нами «Материалах для истории, археологии и статистики города Москвы», ч. I, стр. 1238–1271. Из дел Оружейного приказа видно, что еще 11 марта 1672 г. «В. Государь указал в своей Золотой Полате стеннаго письма осмотрить и над бытьями подписи, которые зарубились (загрязнились), прочистить и списать в тетрадь, а для прочистки подписей взято 20 человек иконников, а над теми иконники надсматривать и у справки подписей быть Оружейные Полаты иконнику Никите Павловцу». Но затем 20 марта это дело было поручено иконописцу Симону Ушакову. И тот и другой были знатнейшими иконописцами царского дворца.
Воспользуемся этою описью, дабы в возможной полноте, хотя и сокращенно, представить любопытное содержание стенописи, очень замечательной не только в символическом, но еще более и в историческом отношении. Золотая палата представляла квадратное здание в 6 саж. длины и ширины со сводами и с заветным числом окон, как в крестьянских избах, по три со стороны, в стенах, восточной на Передние переходы Красного крыльца, южной — к Набережной Панихидной палате и западной — к Столовой избе, где в северо-западном углу на месте окна стояла большая печь. Северная сторона примыкала к сеням, где находилась входная дверь в палату и направо задний угол с печью. В переднем юго-восточном углу, выходившем к Благовещенскому собору, между окнами южной стены находилось государево место — трон.
Начнем с сеней палаты, которые длиною простирались в ширину палаты на 17 арш., а в ширину — на 13 арш.
При входе в эти сени, вверху, в небе, т. е. на своде, прямо против входящего, в кругу, был написан Господь Саваоф на престоле седящ, в недрах Сын, сверху Сына — Дух Святый. Около того круга простирался по сводам другой круг, по самые шелыги, то есть касавшийся самых стен. Шелыгою именовалось закругление прямой стены под сводом. Здесь, в этом большом кругу, в семи отделах помещались следующие изображения: на первом месте, над входными дверьми от Красного крыльца, — «Благословение Господне на главе праведнаго» — молятся 2 мужа, около их древеса, вверху — летящий Ангел Господень благословляет их. Таким образом, входящий был осеняем благословением Ангела.
Второе изображение, следуя от дверей по правой стороне, имело подпись: «Сын премудр веселит отца и матерь» и представляло: палаты, в палатах царь обнимает сына, а у сына царева в руках книга; за царем — царица, пред ними стол; за царицею (стоят) боярыни.
В третьем изображении была подпись: «Наказание (поучение, наставление) приемлет источник бессмертия; изо уст праведного (справедливого) каплет премудрость». Под надписью написано: «Царь в полатах селит на престоле млад; ангел летящий возлагает на его главу венец. Из правой руки царевой вода пущена; в той воде стоят нагие люди, препоясаны платами, мало преклонны, обращены к царю. Слева от царского престола стоят вельможи».
Четвертое изображение с подписью: «Зачало премудрости: Страх Господень. Стяжи разум Вышняго и вознесет тя и почтет тя и обымет тя и даст главе твоей венец нетленный и гривну злату на выю твою» — представляло палату, в палате Ангел возвел на высокое златое место царя млада и возлагает на главу его венец царский и гривну злату о выи его. Ангел в царском же венце.
В другом отделе этой картины с подписью. «Правда же избавляет от смерти»- был изображен на горе Ангел, держащий в правой руке весы, в левой меч.
В пятом изображении с надписью: «Дух страха Божия» — был написан Ангел, стоящий на облаках, в правой руке сосуд держит, в левой венец царский, из сосуда льет воду. Ниже был изображен стоящий у палат царь Соломон, держащий в левой руке державу, а из правой подающий милостыню нищим — златицы. Вода из сосуда ниспадала между царем и нищими.
Шестая картина с надписью: «Путие праведных подобны свету светятся» — изображала храм, а в храме Кивот Завега, и жертвенник, и завесы; пред Кивотом свещник и стоит царь Соломон. Подле храма палаты, в палатах израильтяне в чашах держат дары и несут во храм фимиам.
В седьмом изображении с надписью: «Сердце Царево в руце Божий» — было написано в палатах на престоле сидящий царь млад, в правой руке держит скипетр, в левой яблоко державное, обратясь лицем влево, где в кругу в облаке Спасов образ Вседержителев, обеими руками благословляющий, причем правая Его рука благословенная возложена на яблоко державное царское. По обе стороны царева престола стоят вельможи, на головах клобучки опушены белыми платами.
Последние три изображения — 5, 6, 7 — приходились над входом в Золотую палату.
Таким образом, вторая картина с правой стороны от входа с Красного крыльца изображала премудрого царского сына, с книгою в руках, которого обнимал царь-отец в присутствии матери. В третьей картине премудрый сын, уже младый царь, изливает в народ поучение в образе текущей из его руки воды, среди которой стоит народ, нагой, обращенный к царю с преклонением.
В следующей, четвертой картине — «Начало премудрости Страх Господень» — изображен также молодой царь, которого Ангел возводит на высокое златое царское место и возлагает на его главу венец царский и на шею — гривну златую, несомненно, за то, что молодой царь стяжал разум Вышнего и в страхе Господнем исполнен правды, которая здесь же изображена в образе Ангела на горе, держащего в одной руке, в правой, весы и в другой, левой, меч.
Следующая, 5-я картина изображала милость в образе царя Соломона с державою в левой руке и правою подающего нищим златицы, под осенением Ангела в облаках, держащего в левой руке венец царский, а в правой — сосуд, из которого льет воду, ниспадающую между царем и нищими.
В 6-й картине царь Соломон стоит в храме пред Кивотом Завета и пред свещником, а в палатах израильтяне приносят в храм дары и фимиам. Подпись гласила, что пути праведных подобны свету светятся.
В 7-й картине молодой царь сидит на престоле во всем царском чину, обратясь к образу Спаса, обеими руками благословляющего царя и его державу — знак утверждения за ним царского сана.
В последовательном распределении этих картин по сводам палаты мы видим, что здесь излагалась повесть о нравственных достоинствах молодого царя, которым был не кто иной, как сам царь Иван Васильевич в первые годы своего самостоятельного царствования, в счастливые лета его молодости (1547–1560 гг.). Здесь, конечно, изображены только идеалы этого замечательнейшего юноши, которым, однако, он в это время служил со всею юношескою горячностью. В действительности в это время он шел путями Правды и Милости к разоренному и угнетенному сильными людьми народу. Стоит только припомнить его речь к народу с Лобного места и его царские вопросы, поставленные собору духовенства и растолкованные и разрешенные известным Стоглавом. В этих деяниях молодого царя яркими чертами выразилась неуклонная потребность всеобщего, всенародного нравственного очищения, или покаяния, как разумели такое дело наши предки. По справедливости должно сказать, что в эти годы молодой царь стяжал разум Вышнего и в полном смысле был достоин тогда же утвержденного за ним царского сана.
