Александр Балезин - У великих африканских озер
Наконец измученные беглецы добрались до границы с Конго (теперь — Заир), где их задержал конголезский патруль. Наутро патруль должен был передислоцироваться, и задержанных было решено отпустить, чтобы не создавать для себя трудностей.
Так беглецы добрались до границы Бурунди. При переходе границы они не скрыли, что являются баганда, но, конечно, назвались чужими именами и сказали, что идут навестить родственников. Открылись только по прибытии в столицу Бурунди Бужумбуру, где кабаку с распростертыми объятиями встретил тамошний король. Тут же был установлен контакт с британским посольством, которое запросило Лондон о согласии предоставить кабаке политическое убежище. Ужинал он в тот день с британским послом.
Из Бужумбуры кабаку транспортным самолетом вывезли в Брюссель — ему пришлось спать на тюках с полотенцами. А из бельгийской столицы, где к нему присоединился его брат Генри, кабака Мутеса II вылетел в Лондон.
Уже там он узнал о разгроме во дворце и о том, что были сожжены королевские барабаны — символ, власти кабаки Буганды. Мутеса остался в Лондоне, где в школу ходили трое его детей. В 1967 году, вскоре после прибытия в Лондон, там вышла его книга мемуаров, озаглавленная «Осквернение моего королевства» и принесшая кабаке немалые доходы.
В этой книге помимо описания собственной жизни (становящегося тем более тенденциозным, чем ближе к событиям 1966 года) кабака пишет о своих предках, начиная с Мутесы I. Отдельные главы он посвящает своему прадеду, которого хвалит за приглашение в страну европейцев, и деду — Мванге. Одна из глав книги называется «XX столетие».
В мемуарах Мутеса, видимо, вспомнил свои кембриджские годы — его исторические главы хоть и написаны под углом зрения связей Буганды с Европой, главным образом с Англией, но небезынтересны как для широкой читающей публики, так и для историка. Он цитирует не только широко известные мемуары первых миссионеров — Маккея, Роскоу, а также Ф. Лугарда, но и малоизвестные мемуары Хама Мукасы. Цитаты обширну и выбраны не без вкуса. Интересны его оценки собственных предков. О Мванге, своем деде, он пишет так: «За все время правления Мванга боролся за освобождение своей страны от незваных гостей. Он не любил их и не хотел их присутствия. На него произвела впечатление сила, но не заинтересовали идеи белых. Он не смог ни восстановить старый порядок вещей, ни воспринять новый. Мне кажется, он заслуживает симпатии за это». Прежде чем перейти к изложению собственной биографии, он делает такой вывод о контактах Британии с Бугандой и английском колониализме в его стране: «Ассимиляция западных ценностей без отказа от собственных более древних увеличила наш потенциал. Нас когда-то назвали "жемчужиной Африки", и мы не хотели терять эту слазу, став культурными»{66}.
В Лондоне во время своего второго изгнания Мутеса вел иную жизнь, нежели в первом изгнании. Сразу же по прибытии он провел неделю в офицерском госпитале для восстановления сил. Затем начались его скитания. Он жил в разных местах, в квартирах, нанятых для него друзьями. Мутеса существовал на небольшие гонорары за статьи в «Сандей телеграф», а затем на деньги за его книгу, которые быстро разошлись. Попытки экс-кабаки пристроиться в свой бывший полк натолкнулись на нежелание британского правительства иметь с ним дело. В общем, он жил и пил — а пил он по-прежнему много — на деньги, которые ему посылали друзья из Буганды. Давали деньги и баганда, живущие в Лондоне, и несколько друзей-англичан.
Лишь во второй половине 1968 года для «короля Фредди» нашлось место в благотворительном обществе Р. Кар-Гомма, заботившемся о жителях лондонских трущоб. Бывший кабака занимался теперь сбором пожертвований, украшательством общественных туалетов и составлением песенника для нищих. Его восемь «ролс-ройсов» остались во дворце в Менго, и Мутесе теперь нередко приходилось передвигаться пешком. Однако его бедствия, а также непризнание официальным Лондоном делали его в глазах почитателей в Буганде мучеником. Доброжелатели предупреждали его, что его жизни грозит опасность.
Смерть Мутесы 21 ноября 1969 года также окружена ореолом таинственности. Его адъютант Дж. Катенде около половины девятого вечера подал ему ужин. Затем зазвонил телефон. Катенде подошел к аппарату. Звонили Мутесе. Катенде вошел к нему, чтобы подозвать его, и нашел его на полу мертвым.
А звонила некая молодая дама, приехавшая из Уганды. Та самая, о которой по секрету писали из Буганды, что она якобы намеревается убить Мутесу. Она виделась с ним за пять дней до его смерти. Вообще, за последние две недели экс-кабака жил под страхом смерти. То вдруг среди ночи ему чудилось, что через окно на него смотрит кто-то, то появлялась таинственная фигура в белом… Вскрытие показало необычно высокий процент алкоголя в крови, моче и желудке. Но печень, почки и сердце оказались здоровыми, на теле не было обнаружено каких-либо следов насилия. Скотланд-Ярд быстро закрыл дело. Но среди баганда еще долго жили слухи о колдовстве, которое погубило кабаку.
Мутеса успел отпраздновать свой сорок пятый день рождения 19 ноября, но не успел дать прием по этому случаю. Прибывшая в Лондон Дамали, теперь вдова бывшего кабаки, настояла на том, чтобы тело ее мужа не отправляли в Уганду. Да и сам Мутеса когда-то говорил брату, что, если ему суждено будет умереть в изгнании, он хочет, чтобы его тело оставалось в Британии до тех пор, пока в Буганде не будет восстановлена монархия. Поэтому после скромного отпевания тело Мутесы, предварительно забальзамированное, было секретно увезено в неизвестном направлении.
Но ему было суждено вернуться на родину не после восстановления монархии, а при диктатуре Иди Амина. Одной из первых акций пришедшего к власти в 1971 году Амина было перезахоронение тела Мутесы в усыпальнице кабак. 31 марта 1971 года специальный самолет с телом кабаки приземлился в Энтеббе, где его встретил салют из 73 винтовок. На вертолете гроб был доставлен на холм Кололо, где впервые был поднят флаг независимой Уганды. Амин сказал прочувствованную речь. Затем четыре дня гроб со стеклянной крышкой находился в соборе Намирембе, куда стекались толпы баганда, чтобы проститься со своим последним кабакой. 4 апреля состоялась заупокойная служба. Епископ Стюарт, когда-то венчавший и коронавший его, закончил службу словами на луганда: «Вераба, Мутеса вафе» — «Прощай, наш Мутеса!» Перед тем как поместить гроб в усыпальницу, лицо Мутесы, по обычаю, закрыл лубяной материей его сын Рональд Мутеби. Он все еще надеялся стать новым кабакой Буганды…
«Простой черный человек»
Аполо Милтон Оботе
К северо-востоку от Буганды, по другую сторону озера Кьога, на восточном берегу реки Виктория-Нил живет народ ланго, или ланги, как они сами себя называют. Ныне их насчитывается в Уганде около миллиона человек. По характеру ланги, как считают сами угандийцы, похожи на итальянцев — такие же темпераментные. Еще говорят, что ланги — люди, которые привыкли не размышлять, а действовать. В доколониальные времена основным занятием ланги было скотоводство в сочетании с земледелием, а также охота. В отличие от своих южных соседей — баганда и западных — баньоро, ланги, как и другие нилотоязычные народы Уганды, в доколониальные времена государственных образований не создали. Основной ячейкой общества ланги был клан, главный старейшина которого назывался руот. Реальная власть руота была невелика, она сводилась в основном к роли третейского судьи в спорах между сородичами. Но и такие вопросы он решал не единолично, а советовался с одонге — другими старейшинами. В конце прошлого века возникли военные объединения нескольких кланов, которые возглавили военачальники. Ими становились воины, проявившие полководческие способности. Военные объединения ланги с успехом отражали набеги суданцев, участвовали в междоусобных войнах в Буньоро.
В период британских завоеваний в Межозерье ланги оказали героическое сопротивление колонизаторам. История сохранила имена предводителей ланги в их борьбе против владычества англичан. Старейшина Лакьойя, например, вместе со своими воинами спрятался в буше и вел оттуда партизанскую войну. Карательная экспедиция колонизаторов сумела покорить воинов Лакьойи, лишь дождавшись сухого сезона и предав огню селения ланги.
Знает история и примеры сотрудничества ланги с колонизаторами. Считается, например, что кто-то из ланги выдал англичанам Кабарегу и Мвангу в 1899 году. А британское управление на территории ланги было установлено лишь в 1908 году. Именно тогда в протекторате Уганда был создан дистрикт Ланго. Но уже в начале века стало ясно, что британцы — реальная сила в Уганде и сопротивление им бесполезно. Некоторые ланги попытались использовать сложившуюся ситуацию в своих интересах — для получения власти пусть даже под верховным владычеством англичан. Например, молодой Одора Аримо, сын мелкого старейшины, хотел стать главой своего клана. Но у него был сильный соперник по имени Арум, которого Одора никак не мог одолеть. Тогда Одора отправился в соседнее Буньоро, где заявил английским чиновникам, что желает им подчиняться. За это он получил пять ружей, а также отряд из семидесяти стрелков для завоевания непокорных. С таким подкреплением Одора разбил своего соперника и присвоил себе желанный титул В 1908 году, когда создавались дистрикт Ланго и его «туземная» администрация, Одора был признан «вождем» большой территории. Он всячески демонстрировал свою лояльность англичанам, в частности посылал зерно в Буньоро, когда там вспыхнул голод.
