Лев Сонин - Тайны седого Урала
Это Петр Алексеевич впервые усвоил благодаря жестокому и оскорбительному для его личного и государственного достоинства уроку в пору первого своего похода на Азов. Тогда он не единожды видел, как позорно лопались при первых же выстрелах огромные мортиры и пушки, с превеликим трудом доставленные сюда за тридевять земель. А отливали те орудия подмосковные мастера из тамошних же руд.
Нет, решительно не годилось замосковное да олонецкое железо для выделки надежной воинской справы. Как отмечал позднее академик С. Г. Струмилин, «фосфористый чугун и „холодноломкое“ железо замосковных заводов благодаря наличию в них вредных примесей были мало пригодны для литья пушек и ковки ружейных стволов и сабель…»
Потому-то еще там, на Азове, Петр написал свое первое знаменитое письмо верхотурскому воеводе, что, мол, постарайся, отыщи ты камень-магнит (а есть он у тебя, по слухам), из которого зарубежные мастера столь доброе железо плавят и пушки из него отменные льют. Потому, когда замысливал войну со Швецией и когда отправлял в Европу свое Великое посольство для сколачивания антишведской коалиции, — еще тогда Петр одной из задач дипломатам своим и купцам поставил: привлекать на русскую службу столь нужных стране мастеров по поиску, плавке руд, обработке металлов. Обозревая мысленным взором огромные просторы державы своей в размышлении — где устроить мощный узел медно- и железоделательных заводов, — повелел царь приискать такие места и на Урале и несколько раз писал о том даже из Голландии и других стран, не упускал из виду этой мысли и в плену чудных заморских впечатлений. Ведь готовился к войне с самой Швецией — монополисткой по добыче и продаже качественных руд и металлов, высокоиндустриальной страной. Не мог Петр о том забыть, ездя по европам. Ведь на всех тамошних рынках «свейское» железо шло за эталон высокого качества, а отлитые из него пушки были главным аргументом блистательных побед войск, ведомых королем шведским Карлом XII.
На разосланные царем запросы со всей страны приходили вести о находках руд. Но лучшие по качеству образцы были получены с Каменного Пояса. По приказу царя им была устроена международная экспертиза; на заморских знатоков и руда, и металл из нее произвели самое благоприятное впечатление: они оказались, во всяком случае, не хуже шведских. И ведь результат этот показан не в отдельных пробах. Позже, столкнувшись с уральской рудой в постоянной работе, опытнейший металлург В. И. Геннин написал: «И где такая богатая руда есть, что на Алапаевских заводах половина железа из нее выходит. А на Олонце пятая доля выходит; то великая разность…»
Так что для задуманного Петром I очага качественной металлургии на Урале было все — добротная железная руда, почти нетронутые леса, обильные реки — все, что нужно для становления плавилен и вододействующих механизмов для обработки металлов и руд. Было все необходимое для скорого строительства заводов.
И Петр начинает энергично претворять в жизнь задуманную им программу строительства рудников и заводов в этом крае. В мае — июне 1697 года в посланиях верхотурскому воеводе была она развернута широко и основательно: «…ставить и завесть большой железный завод…», чтобы «лить пушки и гранаты и всякое ружье…» Но захлестнули Петра другие неотложные заботы, закрутился он, и только этим можно объяснить, что конкретное приказание «…в Верхотурском уезде, на реках Тагиле и Невье, где сыскана железная руда, завесть вновь железные работы…» пошло на Урал лишь в апреле 1699 года, а руководителей строительством первенцев Петровых задумок назначили только в 1700 году. Да и мастеров умелых на новостройки прислали только тогда же, собирая их по одному по два со всех других русских заводов.
Приказная волокита и здесь сумела стреножить смелые и столь нужные России замыслы реформатора-царя. Лишь в самый канун войны со Швецией — весной 1700 года — началось строительство Каменского и Невьянского заводов на водяной тяге, пущенных соответственно 15 октября и 15 декабря 1701 года.
Да только поздно уже было…
В сентябре 1700 года начались военные действия с грозным противником, а в ноябре грянула и Нарвская битва, обернувшаяся сокрушительным поражением русской армии.
Нарвское поражение, кроме прочего почти начисто лишившее русскую армию артиллерии, заставило Петра I решить насущнейшую задачу — срочно восполнить артиллерийский парк своей армии, что означало наискорейшим образом найти устойчивые, надежные, непременно отечественные источники поставки металла, причем достаточного, сравнимого со шведским, качества. А то, по В. Н. Шакинко, «с началом войны со Швецией доброму мягкому железу учинилась скудость, что взять негде…» Действительно, с первых же дней войны «свейское» железо стало стоить чуть ли не вчетверо дороже, а вскоре и вовсе исчезло с рынков.
Как и в иных многих головоломных случаях, Петр быстро отыскал действенный путь выхода из сложной ситуации. Во-первых, заставил крутиться снабженцев русской армии — и доселе удивительно: как им удавалось исхитриться, чтобы в течение всей Северной войны закупать у монополистов-супротивников и доставлять в Россию столь потребное для успешных боев (с ними же!) железо и медь. Во-вторых, повелел сорвать колокола с церквей, дабы срочно отлить из них медные пушки. Потерянные под Нарвой в ноябре 1700 года 150 орудий были восполнены за год: из церковной меди отлили 300 пушек.
Но, конечно же, царь понимал, что всё это паллиативы и положение они не исправят. И он предпринимает титанические усилия по ускорению пуска заводов, прежде всего уральских.
Строили Каменский завод боярский сын Иван Астраханцев (руководитель работ) и технический руководитель строительства московский плотинный мастер Ермолай Яковлев (Неклюдов). Невьянский же завод ставился под руководством известного рудознатца боярского сына Михаила Бибикова и главного техника, тоже москвича, Семена Викулина. Правда, Викулин только начал стройку. Вскоре прибыл другой технический руководитель — туляк Степан Трегубов, которому довелось и перестраивать и довершать стройку.
Надежды Петра I оправдались. Едва запущенные заводы сразу же стали давать в достатке столь нужный войску припас. Каменский завод уже в 1702 году выдал 182 орудия, а в 1703-м — 572 (были пущены уже две домны). Если при этом учесть мнение В. И. Геннина, что на Каменском заводе, по сравнению с другими, выпускались пушки самые качественные, не уступавшие шведским, то в Полтавской победе — немалый вклад и созданной на Урале артиллерии.
Петр стремится закрепить создание на Урале крупного горнозаводского центра. 4 декабря 1702 года заложен Уктусский доменный и медеплавильный завод, построенный 14 ноября 1704 года, и в том же году окончено строительство Алапаевского доменного завода. Эти четыре завода стали первыми казенными предприятиями Урала. Затем строительство приостанавливается: и первая насущная необходимость в металле и боевых припасах была удовлетворена, и острота сражений отвлекла внимание правительства и Петра непосредственно на театр военных действий. К тому же выяснилось: не так это просто — ставить заводы в удаленных местах.
Но как только на первый план вышли проблемы строительства мирной жизни могучей страны, получившей берега большого торгового моря, становление нового горнозаводского края снова оказывается в центре внимания Петра I.
Надо на Урале увеличить народонаселение — и государь прямо или косвенно способствует миграции сюда людей. По переписям видно: в период с 1678 по 1710 год на Урале добавилось около 20 тысяч новых дворов и число их увеличилось почти в 1,5 раза, с 1710 по 1724 год появилось уже свыше 50 тысяч новых податных дворов, население края увеличилось почти в два раза и составило, по оценке С. Г. Струмилина, около одного миллиона человек.
Но, конечно же, главное, что предпринял Петр I для ускорения создания мощного горнозаводского центра России, — это присылка на Урал деятельных, грамотных профессионалов, под руководством которых буквально в считаные годы — в какие-то пятнадцать лет — в крае было построено около 40 новых заводов с рудниками, поселками (часто окруженными крепостями), с отлаженным современнейшим производством на рудниках и заводах.
Надобно сказать, что становлению горнозаводского Урала во многом способствовало создание Петром специального государственного органа — Берг-коллегии, сменившей в 1719 году Приказ рудокопных дел, ославивший себя неумением и нерасторопностью при добыче и обработке руд.
Большой удачей для России было и то, что Петр (вообще нечасто ошибавшийся в людях) назначил во главе новой коллегии генерал-фельдцехмейстера Якова Вилимовича Брюса — способнейшего организатора (во многом его усилиями была великолепно поставлена петровская артиллерия), широкообразованного ученого (это Брюса восхищенные потомки, разобравшиеся наконец в сфере и глубине его научных интересов, назвали русским Фаустом), тонкого и глубокого политика. Вокруг Я. В. Брюса всегда роилась свита из отыскиваемых им повсюду расторопных, толковых честолюбцев, которым только дай применить в достойном деле свой талант — уж фортуну не упустят, и себя покажут, и Родину прославят.
