Арабы и море - Теодор Адамович Шумовский
Из африканских портов на Красном море крупное значение имел Айзаб; в частности, он был основным пунктом, откуда мусульмане-паломники перевозились на хиджазский берег. Порт Зайла в Аденском заливе являлся единственным местом выхода Абиссинии к морю для сношений с Йеменом и Хиджазом. К югу от Гвардафуя начиналась цепь арабских факторий, образовавшихся задолго до ислама в пунктах «немого торга» пришлых купцов с местным населением. Насколько развит был этот торг, можно судить по сообщению» писателя Косьмы Индикоплевста, который еще в 530 году говорит об аксумских, южноарабских, персидских и даже индийских купцах, посещающих Африку. При халифате торговые связи расширились еще больше, и китайские монеты VIII–XII веков, найденные на восточноафриканском берегу, свидетельствуют об оживленной морской торговле между Китаем и странами, находившимися под арабским контролем.
Арабская колонизация в мусульманский период привела к оживлению старых и отчасти к возникновению на древних руинах новых портовых городов в Восточной Африке; таковы, при перечислении с севера на юг, Хафуни, Муруги, Джардил, Могадишо, Марка, Барава, Ламу, Китава, Малинди, Момбаса, Кчлва, Синджаджи, Мозамбик, Софала, Кильвани. Топонимический материал в этих названиях ставит под сомнение теорию, приписывающую восточноафриканским портам всецело арабское происхождение. Города, основанные арабами заново, как правило, имеют в своих названиях арабскую этимологию (ал-Куфа — «Круглый песчаный холм», ал-Басра — «Мягкий белый камень», ал-Васит — «Срединный», ал-Фустат — «Палатка», ал-Кахи-ра — «Победоносный» = Каир, ал-Махдия — от имени фатимидского халифа ал-Махди, Сурра ман раа — «Обрадован тот, кто [его] увидел» = Самарра), тогда как совершенно необъяснимые средствами семитологии или индоевропеистики имена городов Восточной Африки говорят о том, что не пришельцы из Омана и Шираза, а древние африканские цивилизации стояли у колыбели исторической жизни этих городов, выросших у выхода разносторонне богатого материка к тогдашним путям международной морской торговли.
Как много столетий спустя португальцы, первые арабские колонисты, по-видимому, уже застали на побережье от Гвардафуя до устья реки Замбези развитые города или их руины, восстанавливая которые по мере необходимости, они постепенно обратили все побережье на службу арабской морской торговле. Географ Якут характеризует жителей Могадишо как чистокровных арабов, которые «избрали этот край для жительства». Они разделялись на племена, руководимые предводителями, совет которых управлял городом. Купцы из Омана и Сирафа покупали здесь сандаловое и эбеновое дерево, амбру, слоновую кость. Барава, построенная вслед за Могадишо арабами Бахрейна, и, судя по названию, не на пустом месте, была значительным пунктом по приему переселенцев из этой области Персидского залива. Жителей Малинди, города, в котором на исходе пятнадцатого столетия скрестились пути европейского и арабского судоходства, географ XII века ал-Идриси застал занятыми охотой, рыболовством и обработкой железа. О Момбасе, одном из первых пунктов арабоперсидской колонизации в Африке, Якут кратко сообщает, что это «большой город, где пристают суда». Река, в устье которой он расположен, судоходна в течение двух дней пути вверх по течению. В Момбасе купцы приобретали шкуры леопардов. Килва, султан которой впоследствии объединил под своей властью всю густую россыпь арабских поселений в Восточной Африке, была основана мусульманами-суннитами в 975 году. Персы Шираза, бежавшие сюда от религиозных преследований в более позднее время, в значительной мере способствовали ее возвышению.
Важнейшим по значению для арабов портом Восточной Африки была Софала. Название «золотая Софала», под которым ее знали арабские купцы и мореходы, не только отличало ее от индийской Софалы (Супараги), но главным образом указывало на этот порт как на центр тяготевшего к нему обширного золотоносного района. О несметных залежах золота в этом районе говорят многочисленные сообщения поздних писателей. Даже такое специфическое произведение, как «Софальская» лоция Ахмада ибн Маджида, вслед за упоминанием нубийских серебряных рудников говорит о россыпях золота в Софале, которая, по словам автора, принадлежит людям Мономотапы, то есть «владыки рудников». «Владыка рудников»! Так, почтительно склоняясь, титуловали подданные главу государства, возникшего в XIII столетии нашей эры на земле древней «Страны солнца» — Макаранги, нынешней Родезии. Сильное африканское государство Мономотапы просуществовало до 1693 года, когда, распавшись на четыре враждующие области, оно было покорено племенами баротсе. Тропический климат и связанные с ним специфические болезни оградили его от завоевания португальцами и даже — в силу неуязвимости со стороны европейцев — дали ему самому возможность взимать дань с португальских факторий в Африке.
Африканское золото уходило через Софалу во все страны южного мира, главным образом в Индию. Из металлов также вывозилось нубийское серебро, а через порты Демдему и Джентаму — железо. В Индии африканское железо перерабатывалось в сталь, из которой выковывалось оружие. Высоко ценимая и широко распространенная среди арабов, эта сталь называлась у них по месту производства ал-хинд «Индия» (откуда испанское alinde или alfinde для металлических зеркал). Традиционными статьями вывоза из Восточной Африки на индоокеанские рынки были также слоновая и носорожья кость, кожи гиппопотамов, шкуры леопардов, панцири черепах — цветные роговые пластинки для художественных поделок, благовония, каучуконосы и серая амбра. Добыча всех этих продуктов составляла основное занятие жителей береговой полосы и прибрежных островов. Для продажи заморским купцам из Берберы на южном берегу Аденского залива в древний порт Адулис доставлялись ладан, корица и папирус.
Арабы, основной контингент иноземного купечества в Африке, торговали в условиях режима наибольшего благоприятс-твия, без пошлин и притеснений, их торговля с африканскими племенами носила преимущественно односторонний характер. Стремление вывезти из Африки как можно больше сокровищ, щедро рассыпанных природой на громадных пространствах, вдохнуло жизнь во множество арабских факторий на побережье от Гвардафуя до Мозамбика и способствовало развитию арабского судоходства. Многочисленные суда частных владельцев вывозили богатства Африки в Джедду, Аден, Маскат, Басру, где одна часть этих богатств оседала, а другая продолжала свое путешествие в Индию, Сиам, Индонезию и Южный Китай. Баснословная прибыль щедро вознаграждала мореплавателей за опасности пути, алчность росла, и, по-видимому, далеко не единичное явление отражено в рассказе сборника «Чудеса Индии» о судовладельце, который ночами тайно изучал по движению звезд путь от Аравии до Занзибара и обратно, с тем чтобы впоследствии плавать в Африку без компаньонов.
Новым и новым купцам уже было мало мертвого товара. Наряду с сокровищами недр и
