Анатолий Яковлев - Завещание Джона Локка, приверженца мира, философа и англичанина
После подавления восстаний Аргайла и Монмута, которые не нашли поддержки у населения, воодушевленного и успокоенного «словом короля», т. е. обещаниями, данными Яковом при восхождении на трон, о поддержке и защите английских законов и национальной церкви, в стране осталась постоянная армия. Эта армия не зависела от финансирования со стороны парламента, но при этом была увеличена более чем в два раза по сравнению с предшествующим периодом – до 19 тысяч, а к 1688 г. выросла до 40 тысяч человек. Яков сохранил в ней около ста офицеров-католиков, призванных на службу в чрезвычайной ситуации подавления мятежей 1685 г.
В дальнейшем, с введением особого военного права , армия практически выводилась из-под контроля парламента и норм гражданского законодательства. Это давало повод к подозрениям. Все обсуждали действия армии Людовика XIV с целью подавления гугенотов, практику расквартирования армии Людовика XIV в домах французских протестантов (так называемые драгоннады), приводившую к разорению гугенотов, не говоря уже о произволе и унижениях, которым они при этом подвергались. Более того, постоянную армию воспринимали как своего рода способ правления, альтернативный парламентскому.
Выступая в палате общин в ноябре 1685 г. по вопросу о постоянной армии, тори-англиканин Томас Кларджес, входивший в парламенты периода «исключения», заявил, что, если память ему не изменяет, виги предсказывали, что папистский наследник пожелает создать «папистскую армию», и разъяснил, что его собственное неприятие билля об исключении основывалось в свое время на убеждении, что существование Акта о проверке делает невозможным проникновение «папистов» на какие-либо государственные посты [258] .
Вопрос о постоянной армии в мирное время носил отнюдь не отвлеченный характер на фоне других непривычных для английского общества действий власти. При Якове II повсюду в Англии началось возведение католических храмов. В них не хватало священников, поэтому Яков II распорядился открывать иезуитские школы и начал назначать своими мандатами деканов ведущих теологических колледжей, заменяя протестантов на католиков и везде нарушая существовавший в университетах порядок избрания или назначения руководства. В частности, на пост декана колледжа Крайст-Чёрч в 1686 г., после смерти Джона Фелла, пришел католик Джон Масси (после «славной революции» 1688 г. бежавший во Францию), на территории колледжа – оплота англиканской церкви – была построена католическая часовня. Магдален-колледж постепенно трансформировался в католическую семинарию.
В начале 1687 г. процесс зашел настолько далеко, что даже Исаак Ньютон вышел из состояния затворничества и, не закончив работу над «Principia Mathematica», публично выступил против попытки назначения бенедиктинского монаха отца Олбана Франсиса главой кембриджского колледжа Сидней-Сассекс.
Действия Якова II сопровождались заверениями, которые должны были убедить общество в широте его взглядов. И действительно, если сравнить Декларацию о снисхождении, предложенную Яковом II в 1687 г., и Вильгельмов Акт о толерантности 1689 г. (устоявшееся в исторической науке название – «Акт о толерантности», хотя закон был скорее похож на все предшествующие акты о снисхождении [259] ), можно увидеть, что Декларация 1687 г., в отличие от Акта 1689 г, не требовала разрешений на открытие нонконформистских часовен и молельных домов, не содержала осуждения антитринитариев и отменяла ограничения, наложенные на католиков.
По условиям же Акта о толерантности 1689 г., диссентеры-тринитарии, принесшие клятвы в лояльности и признании супрематии короны, а также получившие разрешения на свои собрания, всего лишь освобождались от наказаний , предусмотренных елизаветинским Актом 1593 г. и Актом о тайных собраниях 1670 г. Нонконформисты, признававшие 36 из 39 статей Книги общей молитвы, получали освобождение от наказаний, которые предусматривались Актом о единообразии и Актом о пяти милях. Баптистам разрешалось не соблюдать статью о крещении младенцев, квакерам же – не давать клятв, а вместо этого произносить заявления. Однако при этом католики, а также все, кто отрицал учение о Троице, были лишены провозглашенных свобод [260] .
Таким образом, Декларация о снисхождении 1687 г. сама по себе, если отвлечься от целей, которые преследовал католический монарх, была более толерантной, чем Акт о толерантности, провозглашенный на пике «славной революции». Однако, как и во всех других случаях, когда мы имеем дело с политическими текстами, исторический ее смысл определялся контекстом. Декларация о снисхождении 1687 г. имела целью полностью прекратить действие Актов о проверке, принятых в правление Карла II, и это сразу же поставило под вопрос законность такого шага короля.
Для введения «всеобщей диспенсации» (вместо диспенсаций, удовлетворяющих индивидуальные прошения) имелся прецедент. В 1673 г. аналогичная декларация была издана Карлом II, однако после настоятельной просьбы палаты общин она была отозвана: король признал, что его власть отменять законы не распространяется на церковные вопросы. В 1687 г., предлагая с помощью «прерогативы» свою Декларацию, Яков II тем самым ломал традиционные границы между светскими и церковными вопросами.
Чтобы соблюсти законность, Якову II требовалось согласие парламента, поэтому в июле 1687 г. он объявил о роспуске старого парламента, не созывавшегося с ноября 1685 г., и приступил к подготовке новых выборов, намеченных на осень 1688 г. «Подготовка» вылилась в массовую замену тех, от кого зависело волеизъявление избирателей, на «своих» людей. С точки зрения англиканской церкви эти действия в недалекой перспективе имели целью рекатолизацию Англии, а провозглашение толерантности вело к расколу и ослаблению английского протестантизма. И партия тори, и англиканская церковь, естественно, были против инициатив Якова II, подрывавших фундаментальные принципы строительства англиканского государства.
С другой стороны, позиция церкви, защищавшей свой собственный статус и status quo государства, противоречила принципам отношения государства и церкви, которые ранее защищали и тори, и «твердые англикане». Король был главой англиканской церкви, среди основных доктрин которой значились несопротивление и «пассивное послушание» [261] . Согласно этой концепции, тирании и деспотии нельзя сопротивляться, ее следует терпеть, понимая как наказание Божье. Вы можете, не поступая против закона Божия, отказываться выполнять распоряжения власти, но вы не можете, если вас за это наказывают, сопротивляться наказанию. Отсюда фундаментальный принцип английского законодательства: король – глава церкви – не может совершить ничего дурного или противоправного, будучи лицом святым и неприкосновенным.
В 1683 г. Оксфордский университет принял декрет, в котором подтверждал эту общую позицию. В разгар репрессий, последовавших за разоблачением Рай-Хаусского заговора, университет принимал активное участие в антивиговской кампании первой половины 1680-х гг., и «декрет» наверняка сыграл не последнюю роль в решении Локка на время уехать из страны. Декрет был составлен королевским профессором богословия и заместителем декана колледжа Крайст-Чёрч Уильямом Джейном после консультаций со специально созданным деканом Феллом советом, который рекомендовал осудить 27 «богопротивных и вредных» тезисов.
В декрете главными врагами власти и церкви были объявлены виги, диссентеры, гоббисты и паписты.
«ЗАКЛЮЧЕНИЕ И ДЕКРЕТ ОКСФОРДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, ПРИНЯТЫЕ НА ЕГО КОНВОКАЦИИ 21 ИЮЛЯ 1683 Г., ПРОТИВ НЕКОТОРЫХ ПАГУБНЫХ КНИГ И ПРЕДОСУДИТЕЛЬНЫХ ДОКТРИН, НАНОСЯЩИХ УЩЕРБ СВЯЩЕННЫМ ОСОБАМ ГОСУДАРЕЙ, ГОСУДАРСТВУ, ПРАВИТЕЛЬСТВУ И ВСЕМУ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ ОБЩЕСТВУ.
……………
Почитая святую и единую Троицу, ради сохранения кафолической истины в церкви и дабы защитить Его Величество Короля от открытых и кровожадных врагов и от махинаций вероломных еретиков и схизматиков, мы, вице-канцлер, доктора, прокторы и главы колледжей, ридженты и неридженты, собрались в конвокацию, соответственно обычаю, времени и месту, в субботу 21 июля года 1683, чтобы обсудить некоторые пропозиции, содержащиеся в различных книгах и сочинениях, опубликованных на английском языке, а также на латыни, и несовместимые со Священным Писанием, постановлениями Соборов, сочинениями Отцов, с верой и исповеданием Первоначальной Церкви, а также наносящие ущерб королевскому правительству, угрожающие безопасности особы Его Величества, общественному спокойствию, законам природы и узам человеческого общества; по единодушному одобрению и согласию, мы определили и осудили по стилю и форме следующие [пропозиции]:Пропозиция 1. Всякая светская власть возводится первоначально к народу.
2. Существует взаимный договор, молчаливый или явный, между государем и его подданными, и если он не выполняет своих обязательств, то они освобождаются от своих.
