Новая краткая история Мексики - Пабло Эскаланте Гонсальбо
Хотя жители Новой Испании и поклялись в верности Фердинанду VII, аюнтамьенто (муниципальный совет) Мехико, как и в других частях империи, решил, что, за отсутствием морнарха-суверена, само королевство вновь обретает суверенитет, а это означало необходимость созыва хунты в составе всех аюнтамьенто, чтобы определить форму правления. Вицекороль Хосе де Итурригарай дал на это свое согласие, но члены королевского совета (возглавляемого вице-королем) воспротивились, опасаясь возможного объявления независимости. Впрочем, кое-кто сочувствовал этой идее, пребывая в уверенности, что королевство располагает достаточными ресурсами для обеспечения благополучия подданных, но подавляющее большинство стремилось к автономии, на которую, как ему думалось, оно имело право.
В то время как королевство занималось созывом собственной хунты (по образцу испанских), некоторые из пиренейских чиновников и купцов замыслили государственный переворот. В полночь 15 сентября 1808 г. триста человек под предводительством богатого помещика Габриэля де Иермо ворвались во дворец и арестовали вице-короля и его семью. Главы аюнтамьенто также подверглись аресту. В то же самое время в зале совета вице-королем провозглашался старейший из генералов королевства. Переворот был не только преступлением с правовой точки зрения, но и явил наглядный образец применения насилия. Действия непокорных пиренейцев расстроили чаяния креолов, что привело к заговорам уже с их стороны — притом на фоне засухи, приведшей к истощению запасов зерна в королевстве. После того как хунтой в Севилье был назначен вице-королем архиепископ Франсиско Хавьер Писана, в Вальядолиде был составлен первый заговор. Он был вскоре раскрыт, но архиепископ — вице-король проявил снисходительность и всего лишь отправил заговорщиков в ссылку. Заговор между тем переместился в Керетаро — процветающий город на перекрестье торговых путей. Здесь, в доме коррехидора Мигеля Домингеса и его жены Хосефы, проводились заседания так называемого литературного кружка, которые посещали капитаны Игнасио Альенде и Хуан Альдама, некоторые священники и купцы, в частности приходский священник города Долореса Мигель Идальго — просвещенный человек, бывший ректор духовного колледжа Сан-Николас-де-Вальядолид. Заговорщики планировали начать восстание в декабре, во время ярмарки в Сан-Хуан-де-лос-Лагосе; но после раскрытия заговора в результате доноса у Альенде, Альдамы и Идальго не осталось иного выбора, кроме как действовать немедленно. Поскольку в тот год 16 сентября падало на воскресенье, священник созвал прихожан на мессу, во время которой призвал их объединиться и сражаться против плохого правления. Пеоны, крестьяне и ремесленники, их жены и дети похватали пращи, палки, земледельческие орудия и оружие (у кого оно имелось), после чего все последовали за священником.
Той же ночью их отряды заняли Сан-Мигель-эль-Гранде, а несколько дней спустя в Селайе огромная масса людей провозгласила Идальго генералиссимусом, а Альенде — генерал-лейтенантом. В святилище Атотонилько Идальго дал этому воинству его первое знамя — изображение Девы Марии Гваделупской. Двумя неделями позже восставшие уже были у ворот богатого города Гуанахуато. Идальго принудил интенданта Хуана Антонио Рианьо к сдаче, но последний укрепился на хлебном рынке Гранадитас вместе с богатыми горожанами, прихватившими свое имущество. Идальго отдал приказ о штурме; сломив длительное сопротивление осажденных, толпа прорвалась на рынок и в ярости учинила жестокую резню и грабеж, остановить которые Идальго и Альенде были не в силах. Этот прискорбный эпизод убавил симпатии к освободительному движению и отсрочил час его победы.
К этому времени в столицу пришел приказ об избрании семнадцати депутатов, которые должны были представлять Новую Испанию в Кадисских кортесах; это событие вызвало волнения в народе. Архиепископ был смещен с поста вице-короля; его преемником стал дон Франсиско Хавьер Венегас, чья несчастливая звезда привела его на эту должность за несколько дней до того, как вспыхнуло освободительное движение, в результате чего ему пришлось организовывать защиту, не успев даже как следует ознакомиться с королевством. Он немедленно приказал генералу Феликсу Марии Кальехе двигаться в направлении Мехико и доставить в столицу изображение Девы де лос Ремедиос.
Несмотря на страхи, вызванные насилием, неравноправие и несправедливость со стороны властей привели к распространению восстания по всей территории Новой Испании. Хосе Мария Морелос, приходский священник Каракуаро, предстал перед Мигелем Идальго и получил задание взять Акапулько. Хосе Антонио Торрес предпринял штурм Гвадалахары; схожие действия повторились и в других местах. В противоположность этому Мануэль Абад-и-Кейпо — избранный епископ Вальядолида — был горячим сторонником справедливого разрешения социальных проблем в Новой Испании; он осудил насильственные методы освободительного движения и отлучил Идальго от церкви. Узнав, что восставшие двигаются на Вальядолид, он бежал в то самое время, когда местные власти сдавали город, чтобы избежать участи Гуанахуато, а кафедральный капитул провозглашал отлучение дона Мигеля.
К последним числам октября предводительствуемое Идальго войско уже было на горе Монте-де-лас-Крусес, перед воротами Мехико, где 30 октября вся эта разнородная масса вступила в битву и разбила тысячу креолов-роялистов. Город поднялся. Идальго искал встречи с вице-королем, но дело кончилось тем, что он отдал приказ об отступлении, причины которого нам неизвестны. Было ли оно связано с отсутствием поддержки со стороны индейских селений долины Толука? Страшился ли Идальго повторения кровавой вакханалии Гуанахуато? Или же он боялся, что войска Кальехи загонят его в западню? Как бы то ни было, время побед закончилось: несколько дней спустя восставшие столкнулись с армией роялистов при Акулько и были разбиты. Альенде, не согласный с приказами Идальго, двинулся прямиком на Гуанахуато, в то время как священник продолжил путь на Гвадалахару.
Город восторженно встретил Идальго. Тот, не особенно раздумывая над своим шатким положением, принял титул «светлейшее высочество» и сформировал собственное правительство; он поощрял распространение освободительного движения, отдал приказ о публикации газеты «Пробудитель Америки» (El Despertador Americano), обнародовал декрет об отмене рабства, индейской подушной подати и монополий на товары и объявил, что общинные земли находятся в исключительном пользовании индейцев. К несчастью, он также позволил казнить пленных испанцев. Альенде продержался недолго и после поражения вернулся в Гвадалахару; в это же время на город двигались войска под командованием Кальехи и только что прибывшего из Испании Хосе де ла Круса. Хотя Альенде и не верил в возможность обороны, он вынужден был приступить к ее организации. Катастрофа произошла 17 января 1811 г. у моста Пуэнте-де-Кальдерон — пятитысячная армия роялистов, в которой царила жесткая дисциплина, нанесла поражение девяноста тысячам повстанцев.
