Пьер Монтэ - Египет Рамсесов

Когда металл расплавлялся, двое горновых, которые не боялись ни жары, ни дыма, подхватывали тигель двумя металлическими прутьями, отбивали изогнутую горловину и выливали металл в изложницы, расставленные на столе. Полученные слитки в форме кубиков передавали кузнецам: большой камень заменял им наковальню, а камень поменьше – молот. С помощью этих простейших инструментов они выковывали проволоку, бруски или пластины. После этого заготовки отжигали, даже если металл был достаточно чистым. А затем снова нагревали, чтобы вернуть ему пластичность. Мастер брал пластину щипцами, приближал к огню и раздувал его через трубку, которую держал во рту. Для получения проволоки прутья протягивали через волочила со все более и более мелкими отверстиями. Эти простейшие способы позволяли мастерам получать практически все необходимые заготовки. Оставалось только нарезать их и собрать. Когда мастер хотел сделать золотую или серебряную чашу, он садился на табурет перед врытым в землю верстаком и, умело орудуя инструментами, придавал пластине нужную форму.

После окончания основной работы начиналась отделка. Египтяне использовали огромное количество видов украшательства: могли изобразить на чаше или сосуде жанровую или ритуальную сцену, окружить их геометрическим или растительным орнаментом или же, возжаждав строгости и простоты, ограничивались короткой иероглифической надписью, великолепно выгравированной на изящной вазе. После окончательной отделки и полировки изделие ставили на подставку, которая к концу рабочего дня заполнялась самыми разными предметами.

VI. Изделия из дерева

Столяры использовали акацию, рожковое дерево (кароб), можжевельник и другие местные породы с неидентифицированными названиями. Кроме того, в их распоряжении были черное (эбеновое) дерево, привозимое с юга, ель и пихта «аш» из Сирии, а также красноватое дерево, похожее по цвету на «мер», кварцит с Красной Горы. С помощью ручных пил стволы распиливали на доски и брусья. Плотники с топорами на длинных топорищах обтесывали балки. Тесло, состоявшее из металлической широкой стамески с ручкой длиной в ладонь или в локоть, играло роль нашего струга или рубанка. Круглые отверстия проделывали сверлом, которое вращали с помощью тетивы лука. Долотом с киянкой выдалбливали пазы и гнезда, та же киянка – деревянный молоток – использовалась при сборке.

Столярный верстак еще не был тогда известен. Если требовалось распилить брус в длину, его привязывали к вбитому в землю столбу. Движения пилы могли вызвать нежелательную вибрацию и трещины. Чтобы этого избежать, верхнюю часть доски и бруса связывали вместе, а между ними для расклинивания вставляли палку с привязанным к ней тяжелым грузом. Но если кусок дерева был невелик, столяр просто ставил его на землю, одной рукой придерживал, а другой пилил. Так же поступал он, работая теслом, но при этом еще придерживал брусок ногами. Для сборки готового предмета египтяне предпочитали пользоваться деревянными клиньями, заклепками и клеем; металлические гвозди использовались главным образом для крепления к дереву металлических пластин. С помощью того же тесла после сборки устраняли разные мелкие неровности. Последней операцией была полировка. Иногда какое-нибудь кресло или ларец отдавали художнику для росписи.[333]

Два грандиозных наоса,[*51] изготовленных под руководством Ипуи для храма обожествленного фараона Аменхотепа I, показывают, с каким размахом они украшали свои храмы и как они работали.[334] Оба сооружения – высотой почти в два человеческих роста. Первый наос установлен на помосте, и к нему ведут пять ступеней. Папирусообразные колонны поддерживают карниз с царскими уреями. Крыша обычной сводчатой формы. На фасаде Хор и Сетх сплетают около фараона символические растения Севера и Юга. Другой парадный наос трехэтажный. Каждый этаж поддерживают небольшие колонны. Нижний оставлен пустым, чтобы там можно было поставить ложе с подголовником, скамеечку, столик и зеркало. Фасады остальных этажей закрыты ажурными панелями с резьбой. На них видны символ богини Хатхор, царские картуши, фетиши Исиды и Осириса, увенчанные коронами соколы, Бэс, играющий на барабане, и Таурт, опирающаяся на свой амулет.

Мастера, изготовившие эти два парадных наоса, были настоящими акробатами. Тем, кто вырезал иероглифы на двух больших колоннах, не приходилось даже вставать на цыпочки, но зато двоим другим, украшавшим карниз, пришлось взбираться со своими инструментами по колоннам. Вот один из них поставил ногу на выступ под сводом, другой взобрался на свод, и оба, держась одной рукой за урея на карнизе, другой орудуют киянками. На этом втором наосе неожиданный приход надсмотрщика застал мастеров врасплох: один сидит внизу и ничего не делает, другой быстро взбирается по колонкам, стараясь уйти подальше от глаз представителя власти. На противоположной стороне художник в шутку разрисовывает красками лицо соседа, но тот лишь смеется. Надзиратель проходит мимо них, ничего не замечая, потому что все его внимание обращено на столяра, который сладко спит, растянувшись перед своей неоконченной работой. Он кричит на него. Один из мастеров, балансировавших на верхнем этаже, от неожиданности теряет равновесие. А на самом верху двое других поспешно хватаются за инструменты. Один сверлит дырку, другой полирует дерево, а третий, внизу, расталкивает спящего. В древнем Египте отдавали предпочтение «бригадной работе», но, чтобы такая работа была эффективной, требовались многочисленные надсмотрщики с зорким глазом и богатым словарем, не стеснявшиеся пустить в ход палку, а также надсмотрщики над надсмотрщиками.

С эпохи Нового царства расцвело еще одно ремесло мастеров, которые были, в сущности, теми же столярами, но специализировались на колесницах.[335] Их в основном изготовляли из дерева. Колеса никогда не имели металлических ободов, но на корпусе порой укрепляли металлические пластины. Колесница состояла из большого количества частей. В одном стихотворении перечисляется пятьдесят их названий, и это еще далеко не полный список. Самым трудным считалось изготовление идеально круглых колес, которые имели четыре или шесть спиц. Обод делали из многочисленных сегментов, выпиленных из досок подходящей толщины и скрепленных между собой.

Другая специализация столяров – производство луков, стрел и дротиков, царских инсигний для фараона и других знаков власти для знатных особ, высших жрецов, военачальников и чиновников, а кроме того, изготовление музыкальных инструментов.[336] Луки делали иногда совершенно прямые, иногда изящно изогнутые и не подверженные деформации. В мастерской Менхеперрасенеба мы видим, как мастер испытывает лук, а его сосед взвешивает на ладони стрелу и проверяет, достаточно ли она прямая. Для того чтобы придать ветке нужный изгиб, ее предварительно нагревали, не снимая коры, и закладывали в примитивный зажим, состоявший из врытого в землю столба с развилиной, две ветви которого стянуты прочной веревкой. Нагретую ветку закрепляли в этом зажиме и придавали ей нужный изгиб с помощью дополнительного рычага.[337]

Знаки власти и музыкальные инструменты украшались точно так же, как мебель, инкрустацией и накладными пластинками. Иногда их венчала резная голова. Деревянная женская головка, находящаяся в Лувре, когда-то украшала арфу.[338] Посохи Тутанхамона были из черного дерева или слоновой кости и заканчивались фигурами негра или азиата.

VII. Изделия из кожи

Ремесло кожевников расцвело еще в Древнем царстве. Один из мастеров той эпохи, некий Ута, делал сандалии и сумки для папирусов и изготовлял листы пергамента для чиновников, которые со свитком в руке руководили религиозными или светскими церемониями. Эти предметы кожевники изготовляли во все эпохи, но позднее к ним добавились шлемы, снаряжение, сбруя, колчаны и обтянутые кожей щиты, укрепленные металлическими гвоздями, пластинами и окантовкой. Они овладели тиснением кожи и начали украшать колчаны и щиты орнаментами, частично перенятыми у сирийцев, однако в исполнении египетских мастеров они приобрели изящество и утонченность, какой никогда не знали на своей родине.[339] Тем не менее египтяне пользовались только жировой выделкой кож, как при изготовлении замши. Сначала шкуры растягивали. Затем погружали в чан с растительным маслом. Через определенное время вынимали, раскладывали, а когда они начинали подсыхать, их били и мяли, чтобы масло проникло во все поры. После этого шкуры приобретали все качества выделанной кожи: становились мягкими, водонепроницаемыми и не подверженными гниению.