Андре Гийу - Византийская цивилизация
Вот как действуют во время выборов. После показаний свидетелей и экзамена кандидат предстает, одетый в мантию, перед очень известным префектом вместе с группой табулариев и примикирием, которые клянутся, призывая Бога и благословения императоров, что ни благосклонность, ни интриги, ни какие-либо соображения родства или дружбы не имели значения для того, чтобы именно этот кандидат занимал эту должность. Важны только его добродетели, его образованность, его ум и его всесторонние способности. После этой формальности действующий префект доверяет префектурному суду выбор кандидата, который станет с этих пор частью коллегии табулариев и будет считаться одним из них. Выходя из суда, он отправляется в ближайшую от его дома церковь, в присутствии всех табулариев, одетых в мантии, он снимает свою мантию, надевает стихарь и получает благословение молитвой священника. Все табуларии, одетые в свои мантии, сопровождают его, примикирий лично держит кадило и выпускает оттуда дым на нового избранника, который несет перед ним в руках Библию. Этот дым ладана, который возносится прямо к Господу, символизирует пути правосудия, по которым должен будет идти новичок. Именно в этом торжественном одеянии избранник получит должность, которая ему досталась, а затем он возвращается назад, чтобы пировать и радоваться со всеми присутствующими» (Ж. Николь).
Адвокаты и нотарии (их двадцать четыре) занимались своей деятельностью в Константинополе, но неизвестно, кто исполнял соответствующие функции в провинции. И первые, и вторые могли научиться своей профессии либо проходя в течение нескольких лет практику у адвоката или нотария, либо изучая курсы преподавателей, за которыми пристально наблюдали обе корпорации. Константин Мономах реорганизовал в 1045 г. изучение права так, что никто не мог быть избран в корпорацию адвокатов и нотариев без одобрения номофилакса (хранитель законов) — должность, которая была только что создана.
Эти разумные меры и традиционная организация правосудия привели из-за сутяжничества законников, которые стремились затянуть любой процесс, к значительным задержкам в судопроизводстве. В 1166 г. Мануил I, для того чтобы упростить процедуру суда хотя бы в Константинополе, создал четыре судебных отделения, которые были подчинены великому друнгарию виглы, который стал компетентным в вопросах гражданского судопроизводства, главе общественных судов, ответственному за дела уголовного и дисциплинарного характера, протоасикриту, главе императорской канцелярии, и дикайдоту, которого, возможно, можно отождествить с квестором. Каждое отделение имело равное число заседателей и адвокатов и должно было проводить судебные заседания не меньше трех раз в неделю. Но желание ускорить получение решения судебных процессов закончилось тем, что возникала опасность невозможности предоставить необходимые гарантии правосудия как истцу, так и ответчику. Риск был таким же и в императорском суде. Мы видим, что при Мануиле I сокращаются случаи, когда император вмешивается в дело, особенно когда процесс носит политический характер. Михаил Глика был приговорен к ослеплению за то, что опроверг сочинение императора, увлекавшегося астрологией. Наконец, были созданы чрезвычайные суды (судья ипподрома и Велума по гражданским делам, логофет дрома — по уголовным) для того, чтобы вести процессы между подданными империи и иностранцами, такими как венецианцы, которым были дарованы значительные торговые привилегии.
Беспорядок в управлении правосудием в провинции был очень велик из-за количества юрисдикций и запутанности процедуры. Гражданские судьи, дуки фем по примеру императора и судьи из Константинополя принимали участие в процессе. В 1084 г. во время тяжбы монахов Лавры с Афона и брата Алексея I Комнина из-за владений на полуострове Кассандра (Халкидика) император назначил судьей Михаила Родиоса, судью ипподрома, который приступил к расследованию дела на месте. Нужно отметить, что доступ к профессии адвоката стал свободным, например, служащий сам мог хорошо защитить свое дело в суде. В провинции правосудие вершилось гражданскими или духовными судами. Трое судьей составляли гражданский суд — председатель и два заседателя. Для духовного суда было достаточно двух судей. Стороны представали перед судом либо в сопровождении адвокатов, либо без них, после консультации с законником из тех, которые толклись на подступах к зданию суда. Канцелярия суда составляла акты, касающиеся приговоров, завещаний, продаж и покупок. Духовные суды с XIII в. получили право выносить приговоры даже для решения светских дел тех, кто оказывался перед ними: «Все, кто этого хочет, служащие и гражданское население, могут прибегнуть к помощи церкви для разрешения их тяжб» — написано в акте патриарха Григория XI (1371 г.). Именно в это время светское правосудие было в полном упадке, судьи не были на высоте положения в своем деле — обычно они торговали правосудием. Жадные адвокаты позволяли себя купить и, предавая, покидали своих клиентов. Писатель Николай Кавасила рассказывал Димитрию Кидонису: «Что плохо, так это то, что я нуждаюсь в законниках, и я должен их себе раздобыть. Но увы! Найдя их, я изложил им свое дело и уже раскаялся в этом… Короче, ты знаешь их решения, правосудие, судей, ты знаешь, насколько они настроены продаться другой стороне, причем за сумму действительно небольшую».
Из-за многочисленных жалоб в 1296 г. Андроник II основал суд из двенадцати судей, которые избирались из представителей высшего духовенства и светских сановников, которые должны были выносить свое решение единодушно, их приговор подлежал немедленному исполнению даже императором. Хорошо принятый, этот суд исчез, вероятно, во время гражданской войны, в которой Андронику II противостоял его внук Андроник III (1321–1328 гг.). Последний после своей победы, поддерживаемый Иоанном Кантакузином и Алексеем Апокавком, предпринял реорганизацию государственного устройства. Следуя двойному принципу, который использовал его предшественник, он создал новый высший суд над всеми судами, состоящий из неподкупных людей, и предоставил церкви значительное положение в светских судах. В 1329 г. новый суд, состоящий из четырех юрисконсультантов, двух священников и двух мирян, верховных судей ромеев, был сформирован. Будучи разъездными судьями, они могли лишить власти любой суд, а их приговоры не имели права апелляции. По истечении восьми месяцев высшие судьи были изобличены в служебных нарушениях, они без всякого стыда принимали подарки, иногда даже от обеих сторон. Виновные были наказаны ссылкой, но сама судебная система продолжала существовать в том же виде до самого падения империи, меняясь только по практической необходимости: четыре судьи не могли участвовать во всех провинциальных процессах, поэтому приговор одного из них стал считаться достаточным. Потом была учреждена должность местного верховного судьи, подчиненного верховным судьям Константинополя, затем особых верховных судей, как, например, в Фессалонике, в Морее и на Лемносе. Отныне управление правосудием было централизованным, упрощенным и унифицированным, но находилось под надзором и под контролем церкви. Суд высших судей возглавлял епископ, часто участие в процессе принимал и второй епископ, поддерживая, противодействуя или замещая суд. Духовный суд, который находился в юрисдикции патриархата, играл все более и более важную роль. Те же изменения были отмечены и в провинции, где духовные суды обладали значительным влиянием. Официальным итогом этого, так сказать, захвата византийской церковью отправления правосудия стало назначение Мехмедом II в 1453 г. ответственным за гражданское судопроизводство греческого населения Геннадия Схолария, константинопольского патриарха: он был верховным судьей при последнем византийском императоре.
Управление судопроизводством в церкви всегда являлось важной обязанностью и патриархов, и епископов. Затянутое и децентрализованное исполнение судебных обязанностей церковью, вынуждавшее использовать специальный персонал, без четких отличий между судопроизводством государства и собственно церковным правосудием, могло привести только к тому, что церковные судьи обладали колоссальными знаниями в своей сфере. В патриаршем суде хартофилакс возглавлял дисциплинарное отделение и мог налагать на духовенство епитимьи и даже отлучать их от церкви. В гражданском суде он судил споры между священниками, а также участвовал в процессах, которые касались духовенства, особенно когда речь шла о завещаниях и наследстве, а это были самые распространенные дела. Ни один священник не мог благословить брак, не получив свидетельство хартофилакса об отсутствии каких-либо канонических препятствий для союза, уточняет Симеон Фессалоникийский, теолог XV в. Кроме того, хартофилакс исполнял функции значительного юридического советника, и с середины XIII в. ответы на те вопросы, которые ему задавали, становились для судов прецедентами. Епископальное правосудие в лице митрополита было автономным. Начиная с правления Юстиниана оно занималось гражданскими и уголовными делами священников епархии. Это касалось любых случаев, связанных с представителем духовенства или касавшихся дел, связанных с их компетенцией (брак, завещание). Епископским судом проводились и бесплатные заседания, если обе стороны соглашались прибегнуть к его правосудию. Епископский суд мог вмешаться, если с ним советовались, в местное судопроизводство или в императорский суд для того, чтобы предоставить или защитить какое-то дело, которое было ему доверено. В трудных случаях митрополиты советовались с патриархом, который посылал им настоящие рескрипты, становившиеся прецедентом. Таким образом, постепенно духовное судопроизводство, ограниченное по своему принципу духовными судебными делами, распространило свое влияние и на светский суд.
