Ричард Теймс - Япония : история страны

Даже бродяги были весьма дружелюбными и улыбались нам с довольно непрофессиональной жизнерадостностью. Любопытство вызывают и веселые горбуны, которые показывают вам свой горб, как если бы это была лучшая в мире шутка... В Японии невозможно что-либо принимать всерьез; все кажется сделанным нарочно для того, чтобы вызывать смех.

По иронии судьбы, тогда как тривиальные впечатления о Японии легко находили своего читателя на Западе, один из самых диковинных рукописных отчетов оставался неопубликованным в течение шестидесяти лет после смерти своего автора, Ричарда Гордона Смита (1858-1918). Смит был завзятым охотником, натуралистом и коллекционером; он имел значительный личный доход и внушительную телесную конституцию, а зарубежный вояж стал для него способом бегства от неудачного брака. Девять увесистых дневников в кожаном переплете заполнены нацарапанными от руки заметками, цветными зарисовками, фотографиями, открытками и всякой всячиной — от засушенных цветов и до трамвайных билетов. Как ни удивительно для страстного охотника и рыбака, он усердно изучал японскую мифологию, тщательно записывал фольклорные истории и нанимал местных художников для их иллюстрирования. Позднее его труд был оформлен в виде пяти томов и сформировал основу книги, опубликованной под названием «Древние истории и фольклор Японии». А в 1986 году Виктория Мэнторп собрала его впечатления в красиво иллюстрированной книге «Японские дневники Ричарда Гордона Смита».

На пути к империи

Стремление Японии к экспансии пробуждалось постепенно. До Реставрации Мэйдзи северный остров Хоккайдо, который в настоящее время составляет 20% национальной территории, даже формально не являлся частью японского государства. За исключением земель одного из кланов он был населен коренными айну и, по крайней мере теоретически, оставлял простор для российской оккупации. Поэтому режим Мэйдзи поторопился включить его в состав государства и при помощи ятои, состоявших преимущественно из американцев, создал агентство по развитию для заселения и освоения острова.

В 1874 году на Формозу (Тайвань) направили вооруженную экспедицию для наказания местного населения за убийство рыбаков с острова Рюкю (Окинава); провозглашая обязанность защищать своих граждан, Япония в то же время объявляла суверенитет над Рюкю. Жители острова на протяжении столетий жили при достаточно свободном правлении Сацума, а в 1879 году — невзирая на протесты Китая — были присоединены к Японии.

В 1874 году правительство Мэйдзи столкнулось с первым крупным кризисом в вопросах внешней политики. Встревоженная военными аналитиками, которые утверждали, что Корейский полуостров представляет «направленный в сердце Японии клинок», клика под руководством Сайго Такамори стала настаивать на его превентивном захвате. Сайго даже вызвался возглавить посольство — в надежде, что спровоцирует собственное убийство и тем самым даст повод для объявления войны. Выступавшие против упреждающих действий опирались на поддержку недавно вернувшейся миссии Ивакуры, чей опыт убеждал в том, что Японии потребуется предпринять глубокую модернизацию армии, прежде чем ввязываться в рискованные авантюры за рубежом. Соображения осторожности перевесили, и Сайго с отвращением удалился в земли Сацума готовить крестовый поход для возрождения традиционной воинской доблести.

Корея не была колонией Китая, однако подчинялась ему и платила дань, на протяжении столетий признавая культурное владычество «Поднебесной империи». Обеспокоенный масштабом японского перевооружения, Китай начал активно готовиться к защите целостности и независимости своего вассала. Япония, все еще не желая рисковать и втягиваться в отрытое противостояние, свела инциденты 1882 и 1884 годов к компромиссам. В 1885 году обе страны согласились не посылать войска в Корею, не предупредив другую сторону. Элемент взаимности, который присутствовал в этом соглашении, давал понять, что Япония — совершенно независимое государство, требующее равноправного к себе отношения. В 1894 году Корея попросила у Китая помощи в подавлении восстания. Япония мгновенно ввела свои силы и отказалась выводить их обратно. Последовавшая война между китайскими и японскими военными на суше и на море продлилась менее года. В апреле 1895 года у Синосеки был подписан договор, согласно которому обе страны признали независимость Кореи. Китай уступал Японии Формозу (Тайвань), острова Пэнхуледао и Ляодунский полуостров, обязывался уплатить огромную компенсацию золотом для возмещения расходов на кампанию, а также делал ряд выгодных для японской коммерции экономических уступок.

Япония, которая после этого провела законодательные и конституционные реформы, начала повторные переговоры о экстерриториальных уступках, вынуждая пойти своего некогда уважаемого наставника на еще более сильные унижения. Не желая признавать в Японии равноправного игрока в империалистической игре «обдери соседа», Германия, Франции и Россия объединились и потребовали от Японии вернуть Ляодунский полуостров Китаю. У Японии не оставалось другого выбора, кроме как склониться перед столь грозным альянсом, хотя согласие спровоцировало крупные бунты в Киото, а также заставило императора заметить, что он «терпит невыносимые страдания». Словно посыпая солью рану, в 1898 году Россия заставила Китай отдать ей в аренду спорный полуостров, где построили Порт-Артур — военно-морскую базу в незамерзающей бухте.

Несмотря на жестокое разочарование, война укрепила международный имидж Японии как «гигантского убийцы из засады», а на Тайване дала импульс развитию рынка, способствовала миграции избыточного населения и — в долгосрочной перспективе — создала новый источник риса и сырья. Кроме того, усилились престиж и влияние военных в вопросах национальной политики. Военное искусство Японии еще более отточилось в ходе «боксерского восстания» в Китае 1900 года, когда японские военные отряды сыграли главную роль в составе международных сил, которые спасли осажденных в дипломатической миссии в Пекине иностранцев.

С заключением в 1902 году англо-японского альянса международное положение Японии заметно упрочилось. Стороны договорились помогать друг другу в случае конфликта с двумя или более государствами и оставаться нейтральными в случае войны с одной-единственной державой. Британия, обеспокоенная собственной дипломатической изоляцией по итогам англо-бурской войны (1899— 1902), готовилась повторно развернуть свои морские силы для противостояния растущей угрозе со стороны Германии. Япония же была уверена, что в случае войны с Россией угроза британского вторжения помешает французам поспешить на помощь русскому царю.

Руководствуясь подобными соображениями, Япония смогла занять более жесткую линию в воґіросе о продолжающемся усилении российского присутствия в Корее и на юге Маньчжурии. Тщательно подготовившись, японцы прервали длительные и безрезультатные переговоры, в которые вступили ради выработки взаимоприемлемого решения. В феврале 1904 года японские корабли атаковали эскадру российского Тихоокеанского флота, стоявшую на якоре в Порт-Артуре. Лондонская «Таймс», не обращая внимания на «забывчивость» Японии относительно официального объявления войны, называла этот удар «актом отваги». Затем обученный британцами флот уничтожил вторую русскую эскадру, преодолевшую полмира, чтобы вступить в битву. Корабли адмирала Того (1848-1934), «японского Нельсона», отправили едва ли не все русские суда на дно Цусимского пролива менее чем за час. Война на суше оказалась более упорной. Русские, которые сражались в условиях недостатка обеспечения (припасы и амуницию доставляли за тысячу миль через дикую местность), едва могли обеспечить провизией свои колоссальные людские ресурсы, чтобы те действовали эффективно. Японцев же так ослабили собственные усилия, что они практически лишились офицерского корпуса, а внутренняя экономика оказалась на грани коллапса.

Обе стороны согласились принять посредничество президента США Теодора Рузвельта, и в сентябре 1905 года в Портсмуте, штат Нью-Гемпшир, было подписано мирное соглашение. Россия признала приоритет Японии в Корее и отказывалась от своих экономических интересов в Южной Маньчжурии (включая вожделенный Ляодунский полуостров), а также от южной половины острова Сахалин.

Отсутствие компенсации военных затрат запятнало это соглашение в глазах японской общественности; но победа азиатской державы над европейской поощрила по всей Азии движение за независимость. По иронии, сама Япония вскоре обнаружила собственные колониальные устремления, низведя Корею до статуса протектората и вынудив ее короля оставить трон. Убийство в 1909 году только что назначенного «генерала-резидента» Ито Хиробуми местным патриотом показало, что корейцы не желают принимать японское правление со скромной благодарностью. В 1910 году Япония ответила прямой аннексией Кореи, тем самым положив начало длительному антагонизму между двумя странами. Ни одна из западных держав не протестовала. В 1911 году Япония все-таки добилась права изменить «неравноправные соглашения». Едва ли можно винить японцев в том, что они пришли к заключению: для признания столь же «цивилизованной», как и западные нации, их стране надо вести себя не менее агрессивно.