Андрей Буровский - Холокост. Были и небыли

Россия не только не дала евреям культурной или территориальной автономии. Вопрос о создании «Идишлянда», еврейского государства или полугосударства, по типу СССР или АССР, даже никогда не был поставлен. Еврейская автономная область на Дальнем Востоке — это уже советское издевательство, подобное разве что «Русскому национальному округу» в Тибете или в плавнях Сырдарьи. А Российская империя даже такого не делала и не обсуждала.

Если Еврейская АО была создана (7 июня 1934 г.) для противостояния казакам Семенова: евреи и казаки традиционно «очень любят» друг друга, это ничего не меняет. В этом случае национальное самоопределение ашкенази было принесено в жертву политическому моменту.

К моменту катаклизма 1917 года существовали евреи, ассимилированные в России, осознававшие себя ее частью. Они выступали против советского эксперимента еще и потому, что «все молодое поколение русского еврейства духовно вымирает, все основы национальной еврейской культуры втоптаны в грязь. И будем же правдивы: вся эта разрушительная работа произведена руками не Калинина, Ленина и Рыкова, а разных еврейских коммунистов, из пресловутой евсекции… с уничтожением иудаизма, как религии и национальной традиции, еврейство исчезнет бесследно, как исчезло еврейство Александрии и оставшееся в Испании после декрета 1492 г. Большевистское марранство не менее трагично, чем католическое марранство»{130}.

Еврейство кинулось в революцию из-за притеснений? Осмелюсь утверждать: по крайней мере не только из-за притеснений. Но, «притесняя», Россия потеряла право упрекать в этом ашкеназских евреев.

В СССР быстро стало очевидным, что «религия не может больше цементировать национальное сознание евреев. Еврейское национальное сознание может формироваться лишь в живой атмосфере развивающейся светской национальной культуры и — не или — в обстановке свободных связей с еврейством в Израиле. Если это окажется неосуществимым, и теперешнее положение сохранится на какой-то продолжительный исторический период, перед советским еврейством, как национальностью, встанет опасность гибели»{131}.

Скажем откровенно — именно так все и произошло. Тем более, советские евреи по своему статусу больше всего напоминали американских: американские евреи «по среднему образовательному уровню и среднему доходу занимают, как этническая общность, самое высокое место в стране»{132}.

В 1960-е годы 98 % евреев СССР были горожанами, в 1970 г. 56 % евреев были специалистами в разных областях народного хозяйства. 0,9 % населения СССР, евреи составляли 1,9 % студентов, 6,1 % научных работников, 8,8 % ученых и 14 % всех докторов наук. А в Москве на долю евреев приходилось 14,6 % всех ученых и 17,6 % всех докторов наук в городе.

«После катастрофы, уничтожившей основную часть восточноевропейского ашкеназского еврейства, новая русскоязычная еврейская этническая общность постепенно стала преобладающей, а потом и единственной»{133}.

По переписи 1989 года, из 537 тысяч евреев Российской Федерации считали родным идиш 47 тысяч, но умели говорить на нем только 19,5 тысячи{134}. Большинству из этих 19 тысяч уже тогда было за шестьдесят.

Можно ассимилироваться и не только в России. Скажем, на Украине сделать это непросто, потому что слишком многое отталкивает еврея и украинца. А в Белоруссии? А в Казахстане? Мне доводилось своими глазами наблюдать еврейско-русско-казахско-немецкую семью: каждый из дедов имел другое этническое происхождение.

А в других республиках? Мне доводилось беседовать с невесткой и внуками М. Ю. Лотмана, живущими в Тарту, в Эстонии. По-русски они говорили с сильнейшим эстонским акцентом… Да и вообще сыновья Лотмана женаты на эстонках.

Уехать в Израиль? Сионисты считали, что это единственное «лекарство» от ассимиляции… Но и в Израиле евреи «в некотором роде тоже исчезают, преобразуясь в новый народ»{135}.

Да, уезжая в Израиль, русскоязычные и идишеязычные евреи обречены именно на ассимиляцию. Их предки не носили ивритских имен и не говорили на иврите.

Дорфман утверждает, что психологически евреи Израиля ближе к арабам, чем к европейцам: тот же авторитаризм, та же претензия на истину в последней инстанции{136}.

Да и не рвались в Израиль советские евреи. При эмиграции в 1987–1988 годах в Израиль выехало только 25 % советских евреев, а 71 % в США, 4 % — в другие страны (главным образом в Германию). Ведь, «по мнению социологов США и Канады», эти эмигранты «руководствовались в основном не сионистскими мотивами… а тем более не их отношением к иудаизму»{137}.

Стал классическим анекдот, как чиновник иммиграционного ведомства США поздравил пожилого советского еврея:

— Поздравляю, вы теперь свободный человек и можете без ограничений ходить в синагогу.

«А я смотрю на него, как на рвотное: да на кой мне твоя синагога?!»

По мнению Фурмана, это свидетельствует о том, что «как специфическая культура, как особый народ евреи — это исчезающе малая величина, это тень когда-то существовавшей культуры»{138}.

В Британии только 50 % евреев младше 60 лет имеют собрачников-евреев. В США собрачников-евреев имеют 60 %, но среди людей с высшим образованием — 45 %.

С языками — такой же «непорядок»: иврит понимают от силы 5 % американских евреев, не общается на нем практически никто. Идиш помнят в основном старики — разве что молодежь пытается возродить идиш, вспомнить какие-то культурные нормы. Но все это — попытки вспомнить умершую жизнь. Такие же как у русских — попытки вспомнить деревенскую жизнь прадедов и прабабушек.

Два-три поколения — и с евреями в США и Европе будет покончено. Разве что сохранится традиция «языковых лагерей» и «культурных обществ». Вот такими же американцами русско-еврейского происхождения станут в США потомки ашкенази… Даже те, кто пока еще не стал.

Так же и польская молодежь в Казимеже пытается танцевать еврейские танцы, готовить еврейские блюда… именно что польская молодежь — еврейской уже давно нет.

Точно такой же путь, судя по многим признакам, прошли и многие польские и чешские евреи-ашкенази. Современных исследователей интересует порой: «Кем они себя чувствуют? Евреями или поляками?» И приходят к выводу: евреями однозначно чувствовало себя «старшее поколение, которое еще до войны знало традиционный образ жизни…»{139}

Перед этими евреями было, как и перед русскими, «три дороги: ассимиляция, выезд в Палестину и путь «равенства и справедливости»{140}.

Евреи, живущие сейчас, после Второй мировой войны, в Польше, — это евреи, выбравшие путь ассимиляции. Но большинство даже этих евреев испытало искус того, что госпожа Рута не без иронии называет путем «равенства и справедливости».

Ян Котт, вынужденный эмигрировать, в эмиграции сам себя называл вовсе не еврейским, а польским эмигрантом, и в глазах американцев тоже был польским общественным деятелем{141}.

Точно так же в Европе потомков русских евреев определяют вполне однозначно: как русских. Марина Влади — потомок Самуила Полякова, для французов — потомок русских эмигрантов. Они с полуевреем В. Высоцким встречаются именно как русские люди.

В книге М. Влади вы найдете много весьма интересных данных для сравнения французов и русских… Но не найдете ничего для сравнения русских и евреев, и папа В. Высоцкого (этнический еврей) для Марины Влади — тоже русский{142}.

Какова степень ассимилированности российских евреев, а тем более их потомков, достаточно говорят хотя бы такие случаи.

Александр Гинзбург, он же Галич, сделался диссидентом, столкнувшись с государственным антисемитизмом. До этого он был удачливым и не особенно разборчивым в средствах советским писателем. Но как вдруг оказалось — родное советское государство не ему отвело первые места, — вступил с ним в борьбу и рассердился до того, что эмигрировал. Но что характерно — уехал не в Израиль, а в Париж, стал не сионистом, а членом НТС, и даже прямо заявлял, что с еврейским возрождением ничего общего не имеет{143}.

Василий Аксенов, еврей по матери (даже гиюр принимать не надо! Уже еврей!), написал совершенно потрясающий «Остров Крым» — который, собственно, и принес ему международную известность{144}.

Среди книг Аксенова есть и «Повесть об электричестве» — книга о революционерах, написанная вполне в духе советской «ленинианы». В некоторых отношениях он — вполне советский человек. Но…

Как плоть от плоти, констатирую — наших предков, белогвардейцев, «временных эвакуантов», Аксенов описал великолепно, и описал «изнутри». Чтобы ТАК их описать, надо родиться от этого народа, нужно чувствовать пласты его истории, пропустить их через свое сознание.