Алексей Исаев - От Дубно до Ростова
Ущерб, нанесенный противнику, по сей день является предметом оживленной дискуссии. Согласно подсчетам Д. Б. Хазанова, в первый день войны 5 авиакорпус недосчитался 35 самолетов и 27 экипажей. В официальной истории 55 бомбардировочной эскадры в списке потерь в первый день войны с СССР значатся 13 самолетов. Семь экипажей погибли или пропали без вести[129]. Большинство «Хейнкелей» эскадры были сбиты истребителями в ходе атаки аэродрома Млынув, став жертвой И–16 и И–153 14–й авиадивизии 5–й армии. Еще большие потери понесла 51 бомбардировочная эскадра «Эдельвейс». Журнал боевых действий эскадры рисует далеко не радужную картину завершения самого длинного дня 1941 г.:
«После посадки последнего самолета в 20.23 во дворце Полянка около Кросно коммодор подполковник Шульцхейн подвел итоги дня: 60 человек (15 экипажей!) летного персонала погибли или пропали без вести, в третьей группе оказались сбиты или получили повреждения более 50 % машин»[130].
Не следует думать, что действия ВВС Юго-Западного фронта в первый день войны носили только пассивный, оборонительный характер. 62–я авиадивизия 5–й армии бомбила боевые порядки немцев в районе Устилуга, израсходовав сто тридцать четыре 50–кг авиабомбы. Эти удары подтверждаются немецкими данными: «Также наступление встретилось с первыми бомбами противника, которые принесли первые потери»[131].
Сражение в воздухе над Украиной 22 июня только началось. Даже подвергшиеся жестокому избиению в воздухе и на аэродромах авиадивизии приграничных армий еще не утратили боеспособность. А в глубине построения войск Юго-Западного фронта оставались целые и невредимые самолеты 17, 19, 44–й авиадивизий. Их аэродромы 22 июня ударам с воздуха не подвергались вовсе. Согласно планам прикрытия, эти авиаполки 22 июня начали перебазирование на приграничные аэродромы, готовясь вступить в бой на второй день войны. Например, на аэродром 17–го истребительного авиаполка вскоре после нескольких налетов немцев 22 июня начали прибывать истребители с дальних аэродромов: «В 11 часов дня из Житомира к нам прилетел авиаполк на самолетах И–153»[132]. Скорее всего, речь идет о соединении 44–й авиадивизии из района Винница — Умань. В Житомире базировался только 315–й разведывательный авиаполк. Немецким летчикам еще предстояло столкнуться с сотнями самолетов «глубинных» авиасоединений в воздушных боях. Ни о каком завоевании люфтваффе господства в воздухе в первый день войны не было и речи. Немецкие ВВС владели инициативой, но ни воспрепятствовать советским самолетам наносить удары по войскам на поле боя и в тылу, ни хотя бы свести это воздействие к минимуму 4 воздушному флоту не удалось. Авиация Юго-Западного фронта могла сыграть и сыграла впоследствии заметную роль в танковом сражении в районе Броды — Дубно.
Начало битвы в воздухе в полосе Одесского военного округа было вялым и бесцветным. Для обоих противников южный фланг был, очевидно, второстепенным направлением, и силы сторон на нем были примерно равными. Основной ударной силой 4 авиакорпуса были 27 бомбардировочная (KG 27) и 77 истребительная (JG 77) эскадры, насчитывавшие, по разным оценкам, 240–257 самолетов. С учетом армейской авиации и ВВС Румынии авиационным соединениям ОдВО противостояли около 800 самолетов различных типов. Румынские ВВС были значительно слабее и куда менее опытны, чем их союзники. Удар был нанесен всего по шести аэродромам. Развитие событий было типичным — предупреждение ВНОС, взлет дежурного звена или эскадрильи. Поскольку 4–й авиакорпус был намного слабее действовавших на других участках фронта, удары получались менее массированными и их отражение было вполне по силам дежурным самолетам. Характерный пример — это действия летчиков 55–го истребительного авиаполка 20–й авиадивизии в ходе налета на аэродром Бельцы в шестом часу утра 22 июня. Благодаря своевременному сообщению постов ВНОС о приближении противника дежурная эскадрилья в составе 8 МиГ–3 немедленно взлетела и вступила в бой с 20 Не. 111 и 18 Bf. 109. Прицельной бомбардировки «спящего аэродрома» не получилось, и немецким пилотам удалось лишь повредить три самолета и поджечь небольшой склад с горючим. 4–й истребительный авиаполк той же авиадивизии, несмотря на десять (!) налетов, не потерял ни одного самолета на земле. Но не следует думать, что «воздушный Перл-Харбор» первых дней войны никак не коснулся ОдВО. Командир 20–й авиадивизии генерал A. C. Осипенко указал на целый ряд недостатков в действиях своих подчиненных:
«1. Несмотря на достаточное количество времени с момента объявления тревоги до налета противника, части все же не смогли уйти из-под удара с наименьшими потерями (45–й С*коростной** Бомбардировочный** Полк**, Бельцы) и нанести ущерб противнику. Противник ушел безнаказанно, а мы понесли большие потери на земле благодаря преступной халатности и неорганизованности. 2. Рассредоточение материальной части было неудовлетворительным во всех полках. Самолеты скучены; вместе на одном поле стоят исправные и неисправные самолеты. 3. Маскировки, можно считать, нет, особо плохо в 55–м Истребительном** А*виа** Полку**»[133].
Потери самолетов в ОдВО в первый день войны были хотя и невелики в сравнении с другими направлениями, но в абсолютных цифрах выглядят достаточно внушительно. По немецким данным, приведенным Д. Б. Хазановым, только экипажи 4 авиакорпуса сбили 16 советских самолетов и еще 142 уничтожили на земле[134]. Цифры, очевидно, завышенные. Вместе с тем неубедительно выглядят и советские данные, признающие потерю всего 23 самолетов. Истина лежит где-то посередине, и можно предположить, что ВВС ОдВО лишились не менее чем 40–50 самолетов.
Итоги первого дня. «К исходу 24.6 овладеть районом Люблин». Как это ни странно звучит, но у нас сведений о том, что случилось 22 июня 1941 г., куда больше, чем у непосредственных участников событий с советской стороны. Мы знаем силы, состояние войск сторон, цели и задачи немецких армий. Принимавшим решение руководителям округов и армий было известно куда меньше. Враг для них был окутан «туманом войны», они располагали только противоречивыми сведениями авиационной разведки и докладами из войск. Первая разведсводка Юго-Западного фронта не выглядела устрашающей:
«1. Луцкое направление
Противник в течение дня ведет активные боевые действия; его основные группировки: в направлении Любомль наступает пехотная дивизия; в направлении Владимир — Волынский — пехотная дивизия и танковая дивизия; в направлении Прецк — Увольвонек — пехотная дивизия; с направления Сокаль, Крыстынополь — пехотная дивизия.
Млынув (15 км северо-западнее Дубно) высажен парашютный десант в 16 часов. На аэродроме Свидник (юго-восточнее Люблин) в 11 часов 30 минут отмечено 100 самолетов.
2. Рава — русско — львовское направление
На участке Махнув, Любыча Крулевска в направлении Рава Руска наступают две пехотные дивизии, кавалерийский полк и танковый полк.
Из района Любачув, Олешице, Старе Село (10 км западнее Олешице) в 12 часов в южном направлении действовало свыше пехотной дивизии при поддержке мелких подразделений танков.
В лесу севернее Олешице в 14 часов отмечалось скопление мотопехоты и танков.
3. Перемышль — львовское направление
На участке Ярослав, Медыка в 14 часов 45 минут в направлении Краковец, Мосьциска наступало до пехотной дивизии и подразделение конницы.
В районе Перемышль действует до пехотной дивизии, пытаясь обойти Перемышль с востока и запада.
В районе Львов частая бомбардировка аэродромов небольшими группами самолетов.
Выводы:
1. Противник перешел госграницу на фронте Влодава, Перемышль и Липканы, Виковерхня (10 км северо-западнее Рэдэуци) в составе:
луцкое направление — четыре — пять пехотных дивизий и танковая дивизия;
рава — русско — львовское направление — три — четыре пехотные дивизии с танками;
перемышль — львовское направление — две — три пехотные дивизии;
черновицкое направление — четыре румынские пехотные дивизии»[135].
Хорошо видно, что силы немцев недооценены. Наступающие на главном направлении, на стыке между 5–й и 6–й армиями, силы не отличаются в разведсводке от действующих на направлении вспомогательном. Сила удара из сокальского выступа занижена в три раза: вместо трех пехотных дивизий указывается всего одна. Появление 11 танковой дивизии разведка не заметила. Было вскрыто только появление 14 танковой дивизии у Устилуга.
Как ответ на столь благостную картину происходящего вечером 22 июня из Москвы последовала Директива № 3. Директива была отправлена из Москвы в 21.15. В ней констатировалось, что «противник, *…** понеся большие потери, достиг небольших успехов», и приказывалось перейти в решительное наступление. Задачи армий Юго-Западного направления формулировались следующим образом:
