Книга о русском еврействе. 1917-1967 - Яков Григорьевич Фрумкин
В виду того, что немцы считали евреев ремесленников наиболее полезным элементом, сотни евреев — бывших лавочников, торговцев, людей свободных профессий — становились столярами, каменщиками, сапожниками и другими ремесленниками. Следует отметить большую заслугу школы, устроенной под руководством деятеля ОРТа, агронома Якова Олийского.
Сопротивление. В 1942 г. в среде организованной молодежи созрела мысль вырваться из гетто и примкнуть к советским партизанским отрядам в лесах, в районе Вильно. Осуществление этого плана было затруднено тем, что очаги партизанского движения находились далеко от Ковно и было крайне рискованно пускаться в столь далекий путь, где легко можно было попасть в руки литовцев, относившихся к евреям враждебно и выдававших каждого задержанного еврея в Гестапо.
Летом 1943 г. слухи о восстании в варшавском гетто и советские победы на восточном фронте дали толчок партизанскому движению в ковенском гетто. К этому времени в гетто образовался подпольный комитет для поддержки партизан, в состав которого вошли представители нелегальных общественных группировок. С осени 1943 года до весны 1944-го из гетто удалось вырваться нескольким сотням молодых людей, примкнувших к различным партизанским отрядам и геройски боровшихся с наци. В ряде мест им пришлось пережить много неприятностей от антисемитски настроенных партизан.
Руководителем партизанского движения в гетто был Хаим Елин. В апреле 1944 г. он попал в руки Гестапо и был убит. После войны советское правительство посмертно наградило орденом Отечественной войны Елина, а также двадцать погибших бойцов из подпольного комсомола в Ковно за их деятельность во время немецкой оккупации, в том числе Меера Лурье, Або Дисконта, Эли Шмуэлева и Израиля Мильштейна.
Кроме членов организации партизан, в конце 1943 г. и в начале 1944 удалось бежать из гетто отдельным евреям и небольшим группам, для которых приготовили убежище их друзья — христиане. Около ста евреев из гетто скрывались в бункере вблизи местечек Юрбурга, но немцы летом 1944 г. выследили их и почти всех расстреляли.
Однако, число евреев, которым удалось вырваться из гетто было относительно невелико; стали подумывать о том, как бы в самом гетто соорудить т. наз. «малины» (специальные укрытия, бункеры), где можно было бы укрыться в момент несчастья. Их строили большей частью под полом жилья или дома соседнего с жильем. Необходимо было заготовить там запасы воды (в больших бункерах были внутри колодцы) и съестных припасов, так как пребывание в убежище должно было быть рассчитано на длительное время. В некоторых «малинах» имелись радиоаппараты для поддержки связи с внешним миром. Наряду с частными «малинами», рассчитанными на несколько семейств, существовали также общественные «малины», сооруженные нелегальными группировками для своих членов. Многие сооружения были сделаны так искусно, что во время ликвидации гетто, гестаповцам не удалось их обнаружить даже при помощи полицейских собак. Тогда они подожгли и взорвали многие жилые дома в гетто вместе с этими «малинами».
С движением сопротивления связано и происшествие на 9-ом форту в нескольких верстах от Слободки. После немецких поражений на советском фронте они торопились замести следы своих злодеяний. Сожжение трупов на 9-ом форту было поручено бригаде, состоявшей из 60-70 человек. Кроме нескольких десятков евреев-советских военнопленных, все остальные в бригаде были жители ковенского гетто, частью задержанные на пути к партизанским отрядам. Они сжигали ежедневно около 400-500 трупов убитых; всю работу надлежало закончить к весне 1944 г. Несомненно, по выполнении этой работы Гестапо расстреляло бы всех участников бригады, чтобы не осталось в живых ни одного свидетеля нацистских злодеяний.
Инициативная группа бригады выработала после конспиративной подготовки тщательный план побега с форта, требовавшего буквально легендарного мужества. План был осуществлен в ночь с 24 на 25 декабря 1943 г. Многие из бежавших были схвачены гестаповцами, немедленно организовавшими погоню, и расстреляны. Но небольшой группе беглецов удалось прокрасться в гетто и оттуда уйти в леса в отряды партизан.
Общественные группировки, причастные к движению сопротивления, издавали нелегальные воззвания и бюллетени. Некоторые из них хранятся в настоящее время в Виленском Государственном Музее. Особое место занимает среди них древнееврейское издание «Ницоц» (Искра).
Шавли
В течение трех лет нацистской оккупации Литвы гетто существовало, помимо Ковно, только в Шавлях, втором по величине городе независимой Литвы. К началу немецко-советской войны в Шавлях находилось около десяти тысяч евреев. Одной тысяче удалось бежать в Советскую Россию; многие пытавшиеся эвакуироваться в Россию, были перебиты в пути литовскими националистическими партизанами.
26-го июня 1941 г, немцы заняли Шавли. Еще до их прихода начались нападения литовцев на евреев. 28 июня были проведены массовые аресты евреев мужчин; около тысячи человек было расстреляно в Кужийском лесу, в окрестностях Шавель.
После того, как был издан ряд антиеврейских распоряжений власти опубликовали приказ о переселении в гетто, которому были отведены два района: в предместье Кавказ, то соседству с еврейским кладбищем (т. наз. Кавказское гетто) и в переулках, примыкающих к фабрике Френкеля (Тройское гетто). В этих двух гетто в неимоверной тесноте ютилось пять тысяч евреев, в том числе около трех с половиной тысяч шавельцев. Остальные 1.500 были жители соседних пунктов, бежавшие в Шавли, спасаясь от литовских погромщиков. Для заведования гетто был создан Совет Старейшин в составе пяти человек — М. Лейбович (председатель), Б. Картун (вице-председатель), Б. М. Абрамович, А. Гелер, Ф. Рубинштейн. Секретарем был А. Кац. Совет старейшин назначал районных администраторов — по три для каждого гетто.
Первоначальный план нацистских Айнзац-групп состоял в том, чтоб перебить всех шавельских евреев. Но окружной комиссар Гевеке был против этого: он опасался, что в результате истребления евреев, остановятся крупнейшие промышленные предприятия в Шавлях, так как все специалисты в них были евреями. Он вел по этому поводу переписку с высшими нацистскими инстанциями в Риге и Ковно. В письме от 10 сентября 1941 г. Генеральному Комиссару Литвы фон-Рентельну Гевеке писал:
«В шавельском окружном комиссариате проживало до нашего прихода много евреев... теперь почти весь округ — «юденфрай». Единственным исключением является город Шавли, где проживает около шести тысяч евреев. После депортаций... останется около четырех тысяч евреев (включая членов семейств) которые можно будет использовать для специальных работ. К этому я хочу добавить, что в Шавлях имеется крупная индустрия, в которой специалистами являются исключительно евреи. Без участия евреев нельзя производить здесь никаких работ, особенно в кожевенной промышленности, где все специалисты — сплошь евреи. Начальнику уезда и бургомистру уже предписано, чтобы при каждом еврее специалисте находились литовцы на фабриках, которые приобретали бы профессиональные навыки; это даст возможность со временем окончательно разрешить еврейский вопрос без ущерба
