Л. Арбузов - Очерк истории Лифляндии, Эстляндии и Курляндии
Бланкенфельд готовился к отъезду. На время его отсутствия архиепископство и дерптское епископство обещали платить ему крупную пенсию. В начале августа 1526 г. он с большой свитой выехал из Ронненбурга. Кроме поручения получить утверждение последних вольмарских постановлений он имел разные поручения от магистра, в том числе и исходатайствовать регалии для него и получить поручения в пути от польского короля.
В конце года он приехал в Рим, где у него было много знакомых. Сам папа Клемент VII был некогда, когда он был кардиналом Джулио-де-Медичи и протектором Тевтонского ордена, с ним в близких отношениях. В январе 1527 г. Бланкенфельд совещался несколько раз с самим папой и со многими влиятельными кардиналами. Папа дал ему поручение пообещать Георгу фон Фрундсбергу до соединения с коннетаблем Бурбонским крупную сумму денег и тем убедить его не наступать на Рим (в мае 1527 г., как известно, последовало взятие и ограбление Рима: страшный saco di Roma). Бланкенфельд передал его другому лицу, а сам поспешил в Прагу к королю Фердинанду и провел некоторое время в Регенсбурге при рейхстаге. Мы не знаем, достиг ли он того, что Плеттенберг получил регалии; очень возможно, что это дело было устроено другими. Он старался устроить свидание с феллинским командором Рупертом де Граве, который с 1524 г. совершал паломничество по святым местам и посетил Иерусалим, Рим, гроб св. Руперта, Сан Яго ди Компостелла. Этот благочестивый старик был также у папы и уверял его, что лифляндский орден останется ему верен, на что папа ответил обещанием, что он никогда не оставит Лифляндию. Когда руперт рассказал это своим германским товарищам по ордену в Боппарде, то они осмеяли его. С этими людьми Бланкенфельд тоже имел дело. О нём они были того мнения, что он не уважает ни верности, ни чести и совершенный плут. Другие советовали остерегаться его «римской грубости». Суждения эти принадлежат его противникам, но всё-таки характеризуют его.
Планы его давно были выданы неверными слугами. Он сам изложил их на орденском съезде в Эшенбахе в середине июня 1527 г. Они сводились к тому, что после секуляризации Пруссии достоинство великого магистpa должно быть перенесено на лифляндского магистра, а у папы и императора следует выпросить их согласие на это. Он сообщил этот план тоже Плеттенбергу, но должно полагать, что этот последний не одобрял его, ибо он не мог не видеть, что план Бланкенфельда был чересчур фантастичен. Южногерманские члены ордена не скрывали своего убеждения, что епископ «пляшет эту пляску под свою дудку». На съезде Бланкенфельд получил неопределённый, никого не обязывающий ответ, но тевтонский магистр всё-таки ускорил шаги к тому, чтобы он был назначен управляющим должностью великого магистра. Тем не менее, Бланкенфельд отправился к императору в Испанию. В июле мы его находим в Майнце при дворе старого приятеля архиепископа Альбрехта (по словам одного свидетеля он вёл себя здесь грубо и невоздержанно), затем в Кёльне и Калэ. Но до императора ему не довелось доехать. В некотором расстоянии от Мадрида он умер 9 сентября 1527 г. По выражению историка Шульте, Бланкенфельд, которому ещё не было 50 лет, унёс с собою сведения в высшей степени важные и никому более не известные. Известие о его смерти дошло до его престарелой матери, жившей в Берлине, ещё в декабре. Она упоминает об этом в письме к Лютеру, которого она просила помирить дочку её, поссорившуюся с мужем.
ГЛАВА XXIV
Последние годы Плеттенберга. Маркграф Вильгельм
Реформация в Лифляндии продолжала распространяться. После того, как движение потеряло бурный характер, многие присоединились к нему, которые сперва противились. Города приступили к устройству церковных дел. Они обратили денежные суммы, полученные ими по завещаниям прежних времён, на содержание духовенства и церквей, на устройство школ и благотворительных учреждений. При участии пастора Иоанна Брисмана, на время приехавшего из Пруссии, Кнопкен и Тегетмейер составили в Риге устав церковной службы, первое издание которого было напечатано в 1530 г. в Ростоке. Но носители церковной власти оставались верны католичеству. Когда получили известие о кончине Бланкенфельда, то рижский капитул в феврале 1528 г. избрал в преемники его соборного пропета Фому Шенинга, сына рижского бургомистра, а дерптский капитул — дерптского уроженца Иоанна Бея (Веу). Оба получили после некоторого колебания утверждение от папы; курия ещё не вполне доверяла лифляндским клирикам, так как реформация делала в Лифляндии столь удивительно быстрые успехи.
Связь рижского городского секретаря, а с 1532 г. синдика, Иоганна Ломюллера с прусским герцогом и предположение нового архиепископа, что он, с помощью коадъютора из княжеского рода, сумеет вернуть себе прежнее значение, привели к новым осложнениям. Ломюллер поддерживал также связь архиепископских вассалов и даже слуг магистра с герцогом, который платил им жалованье. В то же время он, по поручению города, вёл переговоры с архиепископом, уехавшим для получения регалий в Германию, причём он, хотя служил скорее исполнителем, чем автором плана, всё же нарушил свои полномочия. Он имел ввиду убедить архиепископа сделать коадъютором Вильгельма, маркграфа Бранденбургского, младшего брата герцога (род. 29 июня 1498 г.) и вместе с тем заключить договор между городом Ригой и архиепископом. Вильгельм Бранденбургский питал симпатии к реформации. Это рекомендовало его в глазах Ломюллера, но могло ему вредить в глазах Шенинга. Герцог Альбрехт обязывался охранять права архиепископа против всех неприятелей, стало быть, и внутренних, за исключением дяди своего Сигизмунда I Польского и тестя своего Фридриха I Датского.
В октябре 1530 г. Вильгельм Бранденбургский, который был намечен в коадъюторы без участия ордена, приехал в Лифляндию. Ряд архиепископских замков и земель был ему предоставлен, но доходы с них были незначительны. Поэтому он пытался получить должности соборного пропета в Риге и Дерпте, в то время освободившиеся, но без успеха. Тем не менее, было ясно, что Вильгельм был человек жадный, стремившийся к приобретению светских имуществ.
29 декабря 1531 г. герцог Альбрехт заключил новый религиозный договор с городом Ригой. Вслед за тем Рига заключила подобные договоры с разными вассалами, в том числе с главнейшими вассалами Курляндии и даже с виндавским командором Тевтонского ордена Вильгельмом фон Паленом. Все вассалы обещались защищать Ригу, как скоро ей будет угрожать какая-нибудь опасность вследствие её перехода к новому учению. Договор 1526 года, заключённый Бланкенфельдом только для своего оправдания, имевший силу только до 1529 г., был в 1530 г. формально отменён.
Когда в 1530 г. умер эзельский епископ Георг фон Тизенгаузен, то капитул избрал преемником его Рейнгольда фон Буксгевдена, но многие были недовольны этим выбором и составили враждебную ему партию, во главе которой стоял Георг фон Унгерн-Пюркель.
Все обвиняли Рейнгольда в непристойном поведении и также в неудовлетворительном управлении. Этим воспользовался маркграф Вильгельм. Он составил свою партию, которая под предлогом, что Рейнгольд не получил своевременно папской конфирмации, избрала его эзельским епископом. В ноябре 1532 г. викское дворянство присягнуло ему в Гапсале. Эзельские же дворяне остались верны Рейнгольду. Обе партии вооружались и нанимали ландскнехтов. Дело дошло до регулярной войны. Отряды Вильгельма опустошали остров Даго, а отряды Рейнгольда делали то же самое в Вике. Сам Вильгельм играл в этом междоусобии только пассивную роль. В продолжение нескольких месяцев он был заключён неприятелем в Гапсале и был только зрителем успехов и неудач своих сторонников.
Престарелый Плеттенберг, некогда отклонивший предложения городов только потому, чтобы не довести дело до междоусобия, был ещё свидетелем этих смут. Ему было тогда под девяносто лет, и уже почти сорок лет он управлял орденом. Многие находили, что он неспособен дольше нести бремя управления. Он лично не склонялся к новой церкви, но, несомненно, лишь благодаря его терпимости она стала твёрдой ногой в Лифляндии. Появились планы о назначении ему преемника. Император Карл V, король Фердинанд предложили Иоганна, герцога Мюнстербергского, упрямого защитника старой веры. С другой стороны, Альбрехт VII (Красивый), герцог Мекленбургский, только что потерпевший неудачу в Дании в т.н. «борьбе графов» (Grafanfelide), сам предложил свои услуги.
1-го апреля 1533 г. Плеттенберг и маркграф Вильгельм заключили союз в Вендене; союзники обещались поддерживать друг друга и не мешать распространению нового учения. К этому союзу под влиянием Ломюллера присоединилась и Рига. Согласно этому союзу Плеттенберг назначил своим коадъютором и преемником ландмаршала Германа фон Брюггеней генант Газенкамп, о котором все думали, что он будет реформатором ордена. Утверждение его со стороны администратора должности великого магистра последовало уже в июне 1533 г. Король Фердинанд признал его (в июле) коадъютором. Но не предоставил ему регалий. Большинство же начальников требовало теперь смещения Плеттенберга, заявляя, что союз Плеттенберга и Вильгельма не отвечает потребностям ордена и епископов. Эти самые элементы провели на ландтаге, бывшем в феврале 1534 г. в Феллине, постановление, что эзельским епископом должен считаться Рейнгольд, так как и папа и император стали на его сторону. Следовательно, Вильгельм должен очистить Вик. При этом указывали на прежнее постановление, по которому все владетели в Лифляндии должны были охранять владения каждого из них, и на то, что это постановление не было отменено.
