Андре Гийу - Византийская цивилизация
Первым из этих расходов была выплата жалованья (руга) чиновникам; в VI в. в Африке префект претории получал 100 литр золота (7 тысяч 200 номисм — золотых монет). Каждый из 414 чиновников его службы — 15–16 номисм, управляющие семью провинциями получали по 448 номисм каждый, а 50 чиновников, которые им помогали, — 160 номисм на всех. Они дополняли свое жалованье взиманием судебных издержек и денежными льготами. Высший чиновник, достигший вершины иерархии, мог получать в год к концу своей карьеры 1000 литр золота (72 тысячи номисм). Понятно, что для того, чтобы уравновесить свой бюджет, Византийское государство принялось продавать должности, об этом уже написано выше, позднее оно перестало платить чиновникам.
Военные расходы на сухопутную и морскую армию всегда были частично вынужденными, как на вооружение, так и на жалованье и организацию управления: экспедиционный корпус, который Никифор Фока отправил против Крита, включал элитные войска, подразделения кавалерии, морских стрелков и флот, состоявший из 1000 дромониев (военных кораблей), 200 различных кораблей, снабженных «греческим огнем», и 307 транспортных судов. Строительство и поддержание укреплений или линии крепостей также стоили очень дорого: длинная стена, построенная Анастасием, восстановленная и усовершенствованная Юстинианом, от Деркоса на Черном море до Селимврии в Пропонтиде, достигала 79 километров в длину.
Дипломатические расходы также были очень высоки: «У нас есть железо для наших врагов и золото для наших друзей», — говорил Маркиан, супруг Пульхерии, в случаях опасности для империи покупая таким образом союзников. Когда Никифор Фока решил покорить болгар, он послал 1500 литр золота в Киев, чтобы обеспечить совместные действия с русскими (964 г.). Алексей Комнин уступил Венеции пошлину размером в три номисмы, которую византийцы собирали с лавочек, хозяевами которых были жители города Амальфи, расположенного на территории империи, и отказался от налогов, которыми до того облагалась венецианская торговля пряностями в 31 греческом городе (1082 г.). К этим субсидиям и привилегиям, которые были излюбленным оружием византийской дипломатии и составляли большую часть скудного бюджета последних веков, когда императоры не могли больше рассчитывать на свою армию, нужно добавить издержки послов и расходы на гостеприимство. Подсчитано, что в 1436 г. сумма расходов на поездку в Италию, обратный путь и содержание византийских посланцев, которые были отправлены туда для обсуждения унии церквей, составила 271 тысячу дукатов. У греков не было больше средств, чтобы выдержать подобные расходы, и для проведения собора был найден город, который согласился одолжить 60–80 тысяч дукатов. Все послы или иностранные правители принимались на содержание Византийским государством с того момента, как они прибывали на его территорию. Это чрезвычайное гостеприимство приводило империю к большим издержкам. Алексей Комнин сложил в небольшом домике около дворца столько золота, серебра и шелковых тканей, что туда невозможно было войти. Затем он приказал, чтобы к нему привели Боэмунда, главу итальянских норманнов, который только что принес ему клятву. В восхищении Боэмунд вскричал: «Если бы эти богатства были моими, я был бы владыкой многих земель». И ему ответили: «Император дарит тебе все это уже сегодня». Многие другие крестоносцы отягчали таким образом бюджет государства. Алексей в 1096 г. даровал Петру Пустыннику 220 номисм, а также некоторое количество денег каждому из солдат. Позднее он принимал Годфрида Бульонского и его товарищей и вручил всем золото, драгоценные камни, вазы, шелковые ткани, лошадей, мулов, и затем каждый день, пишет хронист, он посылал армии крестоносцев столько золота, что только два, а часто и четыре человека могли его унести, также он посылал отдельные суммы, на которые кормили солдат. Впрочем, Алексей наблюдал за тем, чтобы с того момента, как крестоносцы оказались на территории империи, они не нуждались ни в чем и на каждой остановке находили припасы и посланников императора с богатыми подарками.
Другой статьей расходов было содержание императорского дворца, его постройка, расширение, содержание самого здания и его служителей, различные раздачи, что свидетельствовало о перемешивании традиций Римской империи и восточных дворов. Вениамин Тудельский, испанский еврей, в XII в. описал дворец Влахерны, императорскую резиденцию при Комнинах и Ангелах: стены и колонны там покрыты золотом и серебром, мозаики изображают сцены античных и современных войн. Мануил Комнин, недавно взошедший на трон из золота и драгоценных камней, был увенчан золотой короной, на него была возложена цепь из того же металла. Тридцать шесть других дворцов были построены императорами или их семьями в Константинополе или на азиатском берегу (Элетериу, Манганы, Герайу, Псамату, Аретон и др.). Важным пунктом в бюджете были лошади: византийцы очень любили лошадей. Каждый день семь лошадей запрягались для нужд императора. Называют одного патриарха, который содержал табун из пятисот голов. Соколы также были предметом особой заботы — с ними выезжали на охоту; молодой Андроник кормил четыреста птиц. Жена, мать, дети, братья, племянники и другие родственники правящего императора окружали себя целым двором больших или меньших размеров и содержали льстецов, писателей; кроме того, также они строили монастыри «для спасения своей души». Императрица Феодора обладала своим флотом, своим столом, своей службой, и когда она отправлялась на воды Пифии в Малой Азии, ее сопровождали патрикии, кувикулярии и четыре тысячи человек, которые были как минимум во время этого похода на ее содержании. Хронист подчеркивает, что в тот год она сделала много подарков церквям этого региона. В правление династии Комнинов в XII в. императорская семья занимала важное место: часть ее расходов могла быть покрыта доходами ее членов, которые принадлежали к земельной аристократии Малой Азии, но большую часть расходов нужно было покрывать за счет налогов в виде прямого пожалования, дарованных земель или назначений на высокие военные или гражданские посты. В последние годы существования империи было принято новое решение, позволяющее членам императорской семьи обеспечить свое содержание. Император уступил им все доходы с недвижимости, принадлежащей государству: Алексей Комнин дал своему младшему брату доходы с полуострова Кассандрия в Македонии, Исаак Ангел дал своему брату Алексею дворец Вуколеон в Константинополе вместе с портом, который приносил в день 4000 литр серебра. Немного позднее остров Корфу, который давал государству ежедневный доход в 1500 литр золота (108 тысяч номисм) был передан сестре Мануила Дуки Ангела, деспота Фессалоники и Эпира. Дворец также требовал расходов во время праздников и многочисленных церемоний, которые в нем проводились; экстраординарные праздники (по поводу коронации, рождения, победы), постоянные праздники (брумалии — карнавал в начале декабря, Рождество, Пасха, 11 мая — день основания Константинополя и др.), их сопровождали многочисленные пиршества (десять в Пасху), в которых всегда участвовал патриарх, духовенство, бедняки и родственники императора, а иногда, например в течение двенадцати дней празднества, которые предшествовали Епифании, каждый вечер в них участвовали все высшие духовные, военные и политические чиновники, представители иностранных держав и двенадцать бедняков. Этот роскошный ужин часто подавали в зале, который называли «залом девятнадцати лож» — он мог вмещать 228 гостей. Еду подавали на очень дорогой золотой и серебряной посуде, при этом использовалась многочисленная прислуга. Такой ужин, ко всему прочему сопровождавшийся музыкой, пением и танцами, стоил очень дорого. Нельзя забывать, описывая эту статью расходов, и то, что ежедневно съедал правитель, чиновники и приглашенные нахлебники. Вероятно, это требовало значительных расходов, потому что хронисты описывали аппетит Исаака II перед тем, как перейти к рассказу о качестве хлеба, дичи, рыбы и вина. Хотя они рассказывали и об умеренности Юстиниана, Фоки или Андроника I. Тяжелым бременем на бюджет ложились раздачи из казны: ежегодные подарки от императора в день основания столицы народу или сенату, а также раздачи, которые сопровождали пиршества. Константин Багрянородный роздал магистрам во время брумалий по 160 милиарисиев (серебряный милиарисий составлял двенадцатую часть золотой номисмы) и бархатное полотно каждому, анфипатам и патрикиям по 140 милиарисиев и полосатую мантию, протоспафариям по 120 милиарисиев и сиреневое полотно, спафарокандидатам по 80 милиарисиев и сиреневое полотно; манглавитам по его приказу чиновник, который руководил церемонией, давал 300 милиарисиев, великой этерии — 500, средней — 200 и фарганам — 200 милиарисиев. Во время восшествия на престол раздавалось тысячи эпикомпиев (полотняные мешочки), в каждом из которых было три золотых, три серебряных и три медных монеты, а начиная с правления Анастасия — по пять монет из каждого металла. Константин Багрянородный был особенно щедр в подобном случае, он раздал 200 литр золота (14 400 золотых номисм) церкви и двору, тысячи милиарисиев — гарнизону и гражданским чиновникам. После смерти Константина Мономаха Феодора избежала этого бремени, которое отягощало бюджет страны, утверждая, что она не восходит на престол, а берет на себя управление администрацией. Самым знаменитым в этой области остался Юстиниан II, который роздал в один год армии, народу, врачам, адвокатам, золотых дел мастерам и даже банкирам 7200 литр золота (518 400 номисм). Необходимо также учитывать и произвольные раздачи, они могли быть вызваны благочестием, хотя и не только им. Алексей III в XII в. роздал солдатам, которые пришли, чтобы провозгласить его императором, деньги, собранные для похода против болгарских валахов. Михаил Рангаве и его жена Прокопия своими пожертвованиями церквям, монастырям, отшельникам, сиротским домам, приютам, тюрьмам расточили казну, которую Никифор I с таким трудом восстановил в начале IX в. Михаил VIII повторил это в XIII в., расточив 600 кентинарий золота (4 320 000 номисм). «[Никифор Вотаниат] был таким великодушным, — сообщает хронист, — что безработные и бедняки столицы стали богачами». Константин IX Мономах прославился подарками двум своим любовницам — Склирене и молодой Алении, а также щедрыми дарами на основание церквей, Манганскому монастырю Св. Георгия и монастырю Неа-Мони на острове Хиос.
