Политическая история Финляндии 1809-2009 - Осмо Юссила
Присяга на верность новому монарху была основной целью сословного собрания в Турку, планы проведения которого были разработаны Спренгтпортеном. Такую конституционную цель преследовали и на сейме в Борго. Этот сейм стал поворотным пунктом в политической жизни Финляндии. Его целью было укрепление отношений с Россией, как об этом заявил император Александр I в своей речи при открытии сейма. Император не дал Финляндии «государственного существования», как это звучало в появившихся толкованиях: он имел в виду только то, что Финляндия отделялась в политическом отношении от Швеции и присоединялась к Российской империи. Этот акт явился продолжением традиций средневековья, когда, с одной стороны, «страна» (на практике сословные корпорации) через своих представителей признавала нового правителя, принося ему присягу на верность, и, с другой стороны, правитель признавал «страну» и ее жителей своими подданными, подтверждая их основные законы и права. Данное правителем «удостоверение» (грамота) не содержало упоминания об отдельных законах, но подтверждало их «только в общих словах», как отмечал один из современников, К.Э. Маннергейм. Какие именно законы оставались в силе, а какие нет — это было уточнено позднее на практике. На этом этапе власти России одобрили весь пакет ранее действовавших на территории Финляндии законов, не подвергая их «таможенному досмотру», как позднее метко заметил русский писатель-славянофил Юрий Самарин (1819-1876). В этом смысле, исходя из факта обоюдного признания сторонами друг друга, Боргоский сейм одновременно был учредительным съездом Великого княжества Финляндского, подвластного российскому скипетру. Это имел в виду и сам Великий князь, сказав в своей речи при закрытии сейма, что Финляндия «заняла место среди наций». Так родилось национальное государство — Финляндия, которое было отделено от Швеции, но не поглощено Россией. Финскому государству в 2009 г. исполняется 200 лет.
Другая цель сейма состояла в том, чтобы дать возможность сословным представителям высказать императору свои пожелания. Как подчеркнул главный организатор сейма, статс-секретарь Михаил Сперанский, сейму следует не решения принимать, а лишь давать монарху советы. Третьей основной целью было учреждение ранее упомянутого правительствующего комитета, который теперь уже называли советом. На практике ограничились тем, что земским чинам позволили выдвигать кандидатов в члены совета. Выработка регламента самого совета была доверена особому комитету. От сословных представителей ждали также советов, касавшихся военного ведомства, налогов в казну[14] и финансового ведомства. Император также позволил им предложить для рассмотрения и другие вопросы, согласно чему и были составлены различные сообразные обычаям петиции. Таким образом, и самодержавный император Александр I, и его предшественники на российском престоле, в частности Петр I, научились поступать как европейские монархи на тех захваченных ими территориях, где существовали сословные корпорации с ландтагами и сеймами, как, например, в Прибалтике или Польше. Александр I с достаточной лояльностью относился к этой дуалистической системе, в рамках которой «страна» со своими сословными представителями обладала широкими правами, которые правителю следовало уважать. Согласно мнению депутатов Боргоского сейма, Великий князь дал им даже большую свободу, чем шведские короли.
Свержение с престола и заключение под стражу 13 марта 1809 г. короля Густава IV создало предпосылки для мирных переговоров. Весть о государственном перевороте в Швеции достигла Порвоо уже в конце марта. Перемирие между Швецией и Россией закончилось весной 1809 г., и русские войска начали наступление на шведов из трех пунктов, форсировав, в частности, в мае реку Каликсйоки (Каликсельв). Это наступление принудило Швецию к заключению мира, и переговоры были начаты летом в городе Хамина (Фридрихсгам), находившемся на границе двух государств.
Требования русских и предложения шведов резко отличались друг от друга. Русские настаивали на установлении границы по реке Каликсйоки, претендуя также на Аландские острова. Шведы же стремились удержать Аланды в своих руках и предлагали провести северную границу по рекам Кемийоки и Оунасйоки, ссылаясь, в частности, на то, что река Кемийоки была шире, чем Каликсйоки, и являлась границей между Швецией и Финляндией. Русские в свою очередь обосновывали свои требования тем, что граница по реке Каликсйоки была более прямой и четкой, чем по реке Кемийоки. На последний довод шведов, участвовавший в переговорах министр иностранных дел России Николай Румянцев заметил, что речь шла не о границе между Швецией и Финляндией, а о границе между Швецией и Россией. (В действительности граница между Швецией и Финляндией, или между Лянсипохья и Итяпохья, проходила по реке Каакамайоки, оттуда вверх на Поркаваара и затем на восток к границе, установленной по Тявзинскому мирному договору 1595 г.) Граф Курт Штединк, участвовавший в переговорах со шведской стороны, ссылался также на то, что Лапландия (район Кюми) была территорией, стоимость которой оценивалась всего в 26 рублей! Русские для подкрепления своих доводов указывали и на причины этнического характера: население, проживавшее к востоку от реки Каликсйоки, говорило по-фински. Они считали Аланды финской землей и на том основании, что лед соединял острова с материком четыре месяца в году. О переделе «Финляндии» подумывали еще на переговорах в Хамине. Штединк предлагал в качестве компенсации Швеции за потерю Аландских островов провести границу по реке Кокемяэнйоки (Кумо). Если бы русские приняли это предложение, возможным следствием было бы лишь значительное расширение Русской Финляндии. Финляндское государство так и не возникло бы.
Русские не отказались от своих притязаний на Аландские острова, и на севере граница прошла по рекам Торниойоки и Муониойоки (Муонио), что было компромиссным решением. Город Торнио остался к востоку от пограничной линии, поскольку — как это обосновывали русские — его жители обращались к императору с просьбой принять их в число своих подданных.
По договору Швеция не уступила России Финляндию как политическую общность, поскольку таковой еще не существовало.
