Марк Алданов - Юность Павла Строганова
Ромм, по-видимому, покровительствовал любовному увлечению Поля Очера. Впрочем, у самого Ромма, как рассказывает Дедевисс дю Дезер, был в ту пору роман, в ином, гораздо более буржуазном роде, но тоже довольно курьезный, вплоть до мелочей. (Так, Ромм получил от своей возлюбленной в подарок — зубочистку.)
Смутные слухи о том, что поделывает в Париже юный граф Строганов, стали доходить до Петербурга. Неожидан но кое-что попало в печать. В сентябре 1790 года умер лакей Ромма и Очера. Они устроили ему «революционные похороны» и положили в гроб Декларацию прав человека и гражданина. Это погребение заинтересовало французских журналистов, особенно когда они узнали, что под именем Поля Очера скрывается «сын русского сатрапа, перешедший на сторону революции». Сведения обо всем этом, вероятно достаточно приукрашенные, появились немедленно в парижских газетах. О Поле Очере, без большого восторга, узнал его отец. В Париж полетели грозные письма, за юношей был тотчас послан старший родственник Новосильцев с предписанием немедленно отставить Ромма от должности воспитателя. Миссия была нелегкая. Отеческая власть графа Строганова, равно как и предписание императрицы, не имели большой силы в Париже. Поль Очер не слишком желал вернуться в Россию, где его, очевидно, ждал неласковый прием. «Ромму стоило сказать одно слово, — замечает де Виссак, — и русский воспитанник его навсегда остался бы во Франции». Вероятно, некоторое значение могло бы иметь и мнение Теруань де Мерикур. Но с ней будущему председателю Государственного Совета не пришлось вести личных переговоров: Теруань в это время находилась не в Париже. Как бы то ни было, 1 декабря 1790 года Ромм в последний раз в жизни пообедал с Очером. Затем они навсегда расстались. Вероятно, прощание было трогательное. «Я убит горем», — писал Ромм одному приятелю вскоре после того. Он вручил юноше свой письменный завет из трех слов: Человечество. Равенство. Справедливость.
В семье Строганова осталось теплое чувство к Ромму. Александр Сергеевич прислал ему в подарок чек на десять тысяч франков. Этот чек Ромм вернул. Граф Строганов подумал — и послал другой чек, на тридцать тысяч. Этого чека Ромм не вернул.
Что до юного якобинца, то его и в самом деле встретили в России очень неласково. Снова переименованный и возвращенный в первобытное состояние, он был водворен на жительство в деревню. Его французская политическая карьера навсегда кончилась, русская началась лишь десятью годами позднее.
Она в общем известна. П.А.Строганов был одним из самых просвещенных и привлекательных людей александровского времени. Время блистательное, и выдающихся людей тогда было много везде, много и в России. Создавались они по-разному. Что общего в начальных главах биографии между членами Комитета общественного спасения и, например, Сперанским, хоть цели их, в сущности, были очень сходны. Но и среди деятелей Комитета П.А.Строганов занимает особое место. Он мог называть полученное им воспитание диким, мог вести с С.Р.Воронцовым беседы о «гидре революции», — пребывание в Париже 1790 года не прошло для него бесследно: здесь и главный интерес этой маленькой главы, малая история. Идеи, которые породили настоящий Комитет общественного спасения — парижский, просачивались в далекие углы мира самыми странными путями. И не только просачивались, но и фильтровались: отголоски Французской революции были значительно лучше, чем она сама.
IV
Ромму участие в революции обошлось много дороже, чем Очеру. Для революционной деятельности у него не было никаких данных: он был крошечного роста и хил телом, писал плохо, говорить не умел совсем, имел вдобавок твердые убеждения и нравственные принципы; с этим-то багажом он сунулся в революцию! Разумеется, пучина скоро его поглотила. В революциях всегда побеждают негодяи, — так, по крайней мере, сказал перед казнью достаточно компетентный человек: Дантон. Ромм негодяем, конечно, не был. Фанатизм его рос с каждым днем. Избранный членом Конвента, он подал голос за казнь короля, за перенесение в Пантеон тела Марата. Он же создал революционный календарь. Вполне возможно, что во всех этих выдуманных им вандемиерах{2}, прериалях{3} и т.д. сказались его исследования по русской истории: древние названия месяцев в России или в отдельных ее частях (просинец, студень) также исходили из состояния земли, атмосферы, погоды.
Ромму случалось вносить в Конвент и весьма ценные предложения: он был, повторяю, человек большой учености. Но в общем его предложения в эпоху террора носили мрачно-комический характер. Так, например, в день посещения Конвента «Богиней Разума» (отставной содержанкой герцога де Субиз) Жильбер Ромм с волнением потребовал, чтобы председатель собрания обнял и поцеловал разум в лице богини. На заседании революционной секции своего квартала Ромм неожиданно предложил, чтобы секция нашла для него жену — «вдову какого-либо защитника отечества, умершего бездетным». Жену секция ему немедленно подыскала, но поставленное им условие было, по-видимому, соблюдено лишь отчасти: некоторые обстоятельства указывают, что Ромм покрыл чей-то грех, — может быть, грех защитника отечества.
Семейная жизнь Ромма продолжалась, однако, недолго: заметанный в беспорядки первого прериаля, «дело последних монтаньяров», он вел себя на суде совершенным героем, а по вынесении смертного приговора закололся вместе с двумя соучастниками. Другие трое были казнены. Народ не слишком оплакивал своего служителя. Одна из газет того времени, «Courier français» (номер 1 мессидора III года), пишет: «Их смерть вызвала всеобщую радость». Еще резче выражается другая революционная газета, «Gazette française» (за то же число): «Смерть шести разбойников не произвела ни малейшего впечатления. Через минуту после нее народ осыпал их бранью, а к вечеру он вообще о них не думал». Возможно, однако, что газеты победителей лгали: самоубийство трех осужденных и тогда не было явлением повседневным. Во всяком случае, в течение нескольких лет во Франции держался упорный слух о том, будто Жильбер Ромм спасся и укрывается в России у своего воспитанника, графа Строганова.
Ромм покончил с собой, по-видимому, в состоянии полного исступления: протокол отмечает многочисленные удары кинжалом в грудь, в шею и в лицо. Кинжал, которым закололся несчастный член Конвента, приобщен к его делу и находится в Архиве. Это небольшой нож с черной рукояткой, с длинным, тонким, зазубренным лезвием. В Архиве же я нашел подлинник протокола военной комиссии, приговорившей Ромма к смертной казни. В заголовке этой канцелярской бумажки значатся его излюбленные слова: «Свобода. Равенство. Справедливость. Человечество»...
Бумаги Ромма через столетие приобрел великий князь Николай Михайлович. Он успел напечатать лишь небольшую часть этих бумаг. Где они находятся в настоящее время, я не знаю.
1
Задача клуба заключалась в том, чтобы способствовать усовершенствованию нравов.
2
от vendanges - время сбора винограда (фр.).
3
от prairie луг (фр.).
