Франц Фюман - Капитуляция
"Раз он расхаживает взад и вперед, значит он ничего не заметил", заглушая страх, думал молодой солдат. А жандарм расхаживал по плато, держа в руках перетертую веревку, и думал: "Значит, этот парень все-таки удрал. Тем лучше!" Он хотел было небрежно сунуть веревку к себе в карман, это была его собственная веревка, а в такое время всякая мелочь годится, но потом он решил, что не стоит держать при себе лишнюю улику, остановился и выбросил веревку. Потом он облегченно вздохнул, опустился на одно колено, приложил бинокль к глазам и стал разглядывать лес по ту сторону ложбины и лиственниц.
"Вот теперь он остановился, - подумал молодой солдат, - вот он нашел мои путы, теперь мне конец!"
Он испугался и почувствовал новый приступ тошноты.
А наверху все было тихо, ни единого вздоха.
"Что мне делать? - с отчаянием подумал молодой солдат. - У меня нет оружия". И ему показалось, что он снова слышит голос генерала, приказавшего его повесить: "Ты почему бросил свою винтовку, болван? У меня не капитулируют. У меня воюют.
А кто не воюет, тот висит".
- Я буду жить, я должен жить, - простонал молодой солдат.
На плато было по-прежнему тихо. Жандарм подкрутил свой бинокль и стал разглядывать лес, прячась за лиственницами. Он увидел в тумане серую колонну, которая медленно тянулась по лесу. Он подкрутил бинокль - колонна стала видна отчетливее.
"Пленные", - удивленно прошептал жандарм и опустил бинокль.
"Значит, они берут пленных", - подумал он и снова недоверчиво поднес бинокль к глазам. И когда он снова поглядел в бинокль, ему показалось, что в колонне пленных тот самый молодой солдат, которого было велено повесить и который, к счастью, удрал от них. "Для него теперь все позади, - подумал жандарм. - Для него война кончилась. Он остался в живых". Жандарм на мгновение закрыл глаза. "А мне как быть? - подумал он. - Стоит им увидеть мою проклятую форму, и они сразу же меня прихлопнут".
Ему показалось, что молодой солдат, который привиделся ему в толпе пленных, исчез вместе с колонной в лесу, и он опустил бинокль.
А молодой солдат в своей норе зажал себе рот кулаком: наверху все замерло - это было ужасно.
"Жандарм что-то задумал, - решил молодой солдат. - Что? Если хитрость, я пропал! Пусть он спустится сюда! Если он сейчас же не спустится, если он не спустится, я закричу!" Он почувствовал, что крик поднимается у него в горле, и судорожно проглотил его. Он стиснул зубы. "Второй раз вы меня не поймаете, я удавлю вас голыми руками", - поклялся он сам себе и скрипнул зубами.
Наверху по-прежнему было тихо.
Он укусил себя за руку. Потекла кровь. "Это конец", - в отчаянии подумал молодой солдат. "Теперь я мог бы со всем покончить, - подумал жандарм, который был наверху. - Выброшу нагрудный знак и перебегу к русским, там много наших, пройдет первая волна, и потом русские мне ничего не сделают, а когда я пройду через первые допросы и окажусь подальше отсюда, все будет хорошо, надо только как можно скорее оказаться в тылу, в плену, среди наших. - Он снова поглядел в бинокль. - С этим психом-генералом и полоумными эсэсовцами все мы сдохнем. Остается одно перебежать к ним". Он обрадовался: хорошо, что молодой солдат теперь уже там, среди пленных. "Он может замолвить за меня словечко, - подумал жандарм. - Пусть подтвердит, что нас заставил этот эсэсовец, а я даже не дотронулся до парня, я его не бил, я его не пинал ногами, и за веревку тянул не я. Это все Каумиц".
"А теперь скорее на ту сторону, - решил он, - чтобы лейтенант не заметил и чтобы догнать этого парня!" Он отцепил нагрудный знак и бросил его, металлический щиток со звоном упал на кристаллы кварца. И этот звук пронзил молодого солдата. "Вот он вытащил пистолет, - подумал молодой солдат, - уронил его, а сейчас поднимет, спустится сюда и изрешетит меня пулями". Он сжался, огромное тело заполняет всю яму! Он скорчился. "Здесь я беспомощен, - подумал он, а голос в его сознании завопил: - Нет! Нет! Нет!" И он встал и заставил себя выбраться из ямы, как раз в тот миг, когда жандарм решил спуститься вниз. Его знобило. Жандарм услышал за своей спиной подозрительный шум, он хотел крикнуть: "Кто идет?", но не решился. А вдруг русские? Если русские, тогда весь его план летит к черту, он не сможет присоединиться к солдатам, которые уже в плену, его пристрелят, как собаку!
И он тяжело побежал по плато, чтобы спуститься к остальным. Молодой солдат услышал, что шаркающие шаги удаляются, и остановился. Он дрожал:
"Убегает от меня, - подумал он. - От меня, от безоружного!" Он влез наверх на плато. Рука кровоточила. Он заметил, что рука кровоточит, испугался вида крови и подумал, что все сложилось совсем не так, как он себе представлял. "Он заметил меня, - подумал молодой солдат, - решил, что я достал оружие, побоялся подойти ко мне один и побежал за остальными". Шум шагов стих. "Теперь он сидит на краю обрыва", - подумал молодой солдат и услышал долгий сухой скрип и шорох сукна и кожи, а маленькие камешки стали падать вниз: они звенели, как стеклянные колокольчики. "Он спускается!" - подумал молодой солдат. Он выбрался на край плато, дополз до бука и поглядел вниз. Он увидел жандарма - тот полз вниз по обрыву, как огромный паук.
"Что же мне делать? - снова испугался молодой солпат. - Что же мне теперь делать?" И тут он осознал, что под рукой у него камень. Он надавил на камень.
Снизу донесся сухой наждачный звук: это попадали вниз камешки из осыпи. Солдат услышал шорох и нажал посильнее. Камень поддался.
Еще не совсем понимая, что он делает, солдат уперся в камень, камень покачнулся, рука подтолкнула камень, и камень полетел вниз. Он ударился о корень дерева, отскочил от него и, пролетев метров двадцать, попал в голову жандарму, который, спускаясь по склону, услышал звук падающего камня и поглядел вверх, камень размозжил лоб жандарму и оторвал своей тяжестью его тело от склона. Мгновение жандарм как бы лежал в воздухе, потом перевернулся, закручиваясь, как спираль, и стал катиться по склону вслед за камнем, а камень, ударяясь о склон и подпрыгивая, с грохотом летел впереди него. Второй жандарм и лейтенант, которые стояли внизу, отпрянули в разные стороны, камень проскочил между ними. И к их ногам упало избитое тело их товарища.
- Болван! - сердито сказал лейтенант. - На таком склоне свернуть себе шею! И наверху тоже метался, как идиот!
Второй жандарм поглядел на лейтенанта злыми глазами. "Было бы лучше, подумал он, - если бы вместо него тут лежал ты, мартышка желторотая!
У Иоганна четверо детей сиротами остались, а ты еще сопляк сопляком".
- Как последний идиот, - повторил лейтенант.
"Война кончилась, что мешает мне съездить разок этому типу по морде?" подумал жандарм.
- Так точно, господин лейтенант, - сказал он.
- Болван! - сказал лейтенант. - Болван!
Он наклонился над телом, разбитым о камни.
- Ему уже не поможешь, - сказал он и выпрямился.
- Жаль. В последний день, - сказал жандарм.
- В последний день? Что вы хотите этим сказать? - прикрикнул на него лейтенант.
Жандарм ничего не ответил. Они оба помолчали.
Лейтенант долго откашливался, потом спросил:
- Вы видели? Как это все случилось?
- Видел. Иоганн ухватился за камень, - ответил жандарм, - а камень, верно, сидел в земле некрепко, он его стронул с места, вот камень и разбил Иоганну голову да и самого его сбросил вниз.
- Так, - протянул лейтенант и, помолчав немного, спросил: - А как, собственно, была его фамилия?
- Вахмистр Иоганн Шликхюбель! - сказал жандарм.
- Покойся с богом, камрад Шликхюбель! - сказал лейтенант, вытянулся перед покойником по стойке "смирно" и выбросил вперед руку. И жандарм тоже встал "смирно" и тоже выбросил руку. Потом лейтенант опустил руку и отвернулся от покойника, и жандарм тоже опустил руку и повернулся к лейтенанту.
- Что же, господин лейтенант, теперь будет? - спросил жандарм.
- Прежде всего выкурим по сигарете, чтобы прийти в себя, а потом поднимемся по склону, оглядимся и двинемся на соединение с нашими частями.
- Так точно, господин лейтенант, - сказал жандарм.
- Одно ясно - большевикам мы не сдадимся! - сказал лейтенант.
- Так точно! - сказал жандарм.
- Вот и ладно, - сказал лейтенант, - вот и ладно!
Он поискал в карманах сигареты. Жандарм увидел, что лейтенант ищет сигареты, достал пачку из кармана и протянул ее лейтенанту. Пачка была из мешка молодого солдата. "Куда делся этот парень?" - подумал жандарм. И еще он подумал: "Он наверняка перебежал к русским, и они, конечно, приняли этого хлюпика, как героя". И позавидовал ему: "У него все позади!" И злобно пообещал: "Попадись он мне, я его пристукну!"
Лейтенант взял сигарету. Они сели на мох, но лейтенант первым сел, а потом жандарм еще раз встал, чтобы дать лейтенанту огонь, а потом сел снова, и они выкурили по сигарете. Но всего этого молодой солдат уже не видел.
Когда камень покатился из-под его руки, он испугался и хотел было крикнуть "стой!", чтобы задержать камень, или "берегись!", чтобы предупредить жандарма. Но камень уже размозжил жандарму голову, жандарм распластался в воздухе, его лицо было залито кровью, а те двое, которые стояли внизу.
