Борис Григорьев - Швеция под ударом. Из истории современной скандинавской мифологии

Улов был скудный. В сетях застряли треска и несколько щук. Продрогнув на ветру с мокрыми и холодными сетями, Ингвар попросил отвезти его обратно домой, в то время как Бертиль опять отправился в море, чтобы проверить выставленные во вторник перемёты. Он пересел в свою моторную лодку и взял курс на пролив между островами Оксхольмен и Мальмкварн.

Бертилю Стюркману было 58 лет. Он сам и его предки родились и выросли на Стюркё, и все они были рыбаками. Бертиль был в профсоюзе, и если погода не позволяла выходить в море, то он оставался дома, но всё равно получал зарплату до 180 крон в день. Сегодня день был спокойный, море гладкое, и он вышел на промысел щуки.

Когда он обогнул северную оконечность Малькварн и стал приближаться к узкому проливу, отделявшему остров от Оксенхольма, он вдруг почувствовал какой-то дискомфорт. Сразу он не понял, в чем дело, но когда внимательней посмотрел в сторону Торумшера, то обнаружил, что контур островка стал чуть-чуть чернее и длиннее, чем обычно. До Торумшера было 1,5 км, и в лицо рыбаку хлестал дождь, но он все равно отложил в сторону свои дела и решил проверить, что бы это могло быть.

…Начальник штаба базы ВМС в Карлскруне капитан 2 ранга Карл (Калле) Андерссон просыпался рано, когда семья ещё спала. Он занимал в старом доме, построенном в 30-е годы прошлого века, 8-комнатную квартиру, в которой раньше жили директора местной тюрьмы. Тюрьма уже давно закрылась, и дом был передан на баланс военным морякам. Хотя Андерссон родился в Стокгольме, он считал Карлскруну своим родным городом.

Андерссон потихоньку оделся, позавтракал, вышел на улицу и сел на велосипед. До штаба базы было совсем рядом, и он с удовольствием каждый день совершал эту прогулку, старательно нажимая на педали.

Начальник штаба был настоящим служакой. В 1947 г., после окончания реального училища, следуя примеру отца, Карл пошел служить во флот, зарекомендовал себя с наилучшей стороны, и был послан учиться в офицерскую школу. В 1955 г. получил первое офицерское звание и в качестве специалиста минного дела продолжил службу на тральщике. Военная судьба заставляла его мотаться по всей Швеции, пока он не дорос до командира 6-го минного отделения в Гётеборге.

В 1979 г. Андерссону опять предложили новую — теперь уже штабную — работу в Шёвде, но ему уже надоело кочевать с места на место, потому что семья к этому времени обосновалась в Карлскруне и тянула его к себе. Морем в Шёвде не пахло, но начальство настаивало на своём, и Андерссон «оттрубил» еще два года в Шёвде, прежде чем ему предложили должность начальника штаба военно-морской базы в Карлскруне.

Когда он утром 28 октября 1981 г. ехал на работу, исполнилось 4 месяца с момента назначения на этот пост.

База просыпалась и начинала жить своей повседневной жизнью. Курсанты и кадеты всех мастей — в Карлскруне было размещено множество всяких школ и курсов — выстраивались в очереди на завтрак. Молодые и беззаботные, они кричали, возились и шутили, словно стая вспугнутых с деревьев с деревьев галчат. Калле посмотрел на них со снисходительной доброй улыбкой: когда-то и он был таким «салагой».

Он прошел в кабинет и просмотрел записи в календаре. Похоже, день опять обещал быть напряженным: сначала в 8.00 он должен пойти на утреннее совещание руководящего состава базы, потом ожидался визит на базу нового американского военно-морского атташе, после этого — встреча с начальником дивизиона торпедных катеров, который должен был доложить ему о результатах наблюдения за учениями сил Варшавского пакта «Запад-81», потом другие мероприятия.

Когда все собрались, в комнату вошел командующий базой капитан 1 ранга Леннарт Фошман, высокий седой мужчина лет 55, и дежурный лаконично доложил:

— Происшествий нет. Всё было необычно спокойно.

У Фошмана слегка дернулись вверх брови: он командовал базой 1,5 года, и второй раз за это время ему докладывали о том, что происшествий нет. Странно, ведь происшествия всегда были: то советские разведывательные самолеты, то рыболовецкие или научно-исследовательские суда, то странные перископы, то еще что-нибудь обнаруживалось в районе ответственности базы, а тут, видите ли, всё спокойно.

Впрочем, он никак не прокомментировал доклад и открыл совещание. Обсудив текущие дела, офицеры через 15 минут разошлись. Карл Андерссон вместе с шефом пошел встречать американца.

Что же это могло быть? Стюркману стало любопытно. Он вспомнил ночной шум моторов. Может, оно-то и шумело? Он прибавил газу и направил свою лодку по Гусиному проливу на юг. На полпути он разглядел в незнакомом предмете. подводную лодку! Откуда она взялась? Ему было известно о секретном фарватере через Гусиный пролив, но подводные лодки им никогда не пользовались. Другое дело — десантные баржи береговой артиллерии: они появлялись тут время от времени.

Первыми советскую подводную лодку обнаружили шведские рыбаки

В глаза ударил отблеск красного свинцового сурика. Нос лодки был задран вверх, из-за чего подводная часть ржавого корпуса вылезла на поверхность. Над ограждением рубки еле колыхался большой белый флаг, на котором тоже краснело какое-то изображение. На шведское судно она не была похожа.

«Так она налетела на мель, здесь не та глубина для таких больших дур», — подумал Бертиль. От лодки его отделяло расстояние не больше 100 м. Он сбавил газ и начал описывать вокруг нее плавную дугу. На мостике появились люди в меховых куртках и шапках. Они явно нервничали и что-то оживленно обсуждали. Ветер развернул флаг, и Стюркман увидел красную звезду.

«Ну, это оттуда», — подумал он, хотя и не узнал точно, чей это флаг. Но у него не было никаких сомнений в том, что судно принадлежало коммунистической стране и находилось на территории базы. Чудеса! Неужели военные ничего не знают? Надо позвонить.

Рыбак развернулся в западном направлении и второй раз проплыл мимо своего перемета. Ничего, рыба подождет, раз тут такое.

Он прямиком направился к Ингвару, у которого дома был телефон.

Свенссон с зятем возился возле дома с сетями. Когда Стюркман появился на подмостках причала, они встретили его недоуменными взглядами.

— Слушай, Ингвар, тут такое дело… У Торумшера на мель села подводная лодка.

Свенссон молчал, давая высказаться своему приятелю. Ему было хорошо известно, что тот был способен и не на такие розыгрыши.

— Я видел флаг с красной звездой. Похоже на иностранцев. Думаю, надо сообщить военным.

К ним подошел зять Свенссона, и Стюркман рассказал ему подробности увиденного 15 минут назад.

«Пожалуй, Бертиль говорит правду. Надо позвонить на базу», — подумал осторожный Свенссон и пошел в дом.

…В штабе базы Леннарт Фошман принимал военно-морского атташе посольства США Дэвида Мосса и его помощника Эдмунда Поупа. Л. Фошман в свое время закончил курсы повышения квалификации в США, и они быстро нашли между собой общий язык.

В дежурной комнате, располагавшейся на том же этаже и оснащенной огромной, во всю стену, плексигласовой пластиной, на которой отображалось местоположение всех судов, следующих через южную Балтику, находилась Элизабет Пайне — одна из трех вольнонаемных, работавших в штабе по контракту.

В 9.54 резко и требовательно зазвонил телефон, и Пайне сняла трубку:

— Дежурная слушает.

— Это. меня зовут Свенссон, я живу на Стюркё. Хочу сказать вам, что около Хэстхольмена на мели находится подводная лодка. Мы думаем, что она иностранная.

Пайне размышляла лишь секунду и в соответствии с инструкцией попросила сообщить полное имя звонившего, его адрес и номер телефона.

— Минуточку. — Дежурная положила трубку и побежала в соседний кабинет, который принадлежал капитану Лассе Хелльстедту, старшему дежурному офицеру.

— Что? Подводная лодка? Никак мужик напился и сочиняет истории, — было первой реакцией офицера.

— Не могли бы вы повторить свой рассказ? — Обратился Хелльстедт к Свенссону.

Свенссон уточняет, что лодку обнаружил его товарищ Бертиль Стюркман. По описанию флага на корме лодки можно предположить, что лодка польская.

Да нет, парень, кажется, трезвый и рассказывает довольно связно.

В дежурку заходят еще два офицера и интересуются, что происходит. В результате короткого обмена мнениями они решают проверить в штабе базы, не планировался ли заход подлодки в Гусиный пролив и не проходят ли там какие-нибудь учения. Нет, штаб базы принадлежность подлодки к шведским ВМС отрицает.

Тогда Пайне и Хелльстедт звонят в штаб южного военного округа в Кристианстад, но и там они получают аналогичный ответ.

Герой дня — рыбак Ингвар Свенссон

Остается проверить береговую охрану, отвечающую за пограничный контроль, но пограничники — структура гражданская, поэтому во избежание утечки информации вопрос к ним формулируется по-эзоповски: