Латышские стрелки в борьбе за советскую власть - Коллектив авторов
Рассеянные части Красной армии отошли на запад и север. Небольшие хозяйственные части успели выехать по железной дороге. За полчаса до занятия станции, провожаемый орудийными выстрелами, уехал и штаб 2-й бригады. Часть стрелков 5-го латышского полка попала в плен. В Казани остались также командир 5-го полка Бриедис и начальник штаба 2-й бригады Штейнберг.
Командующий фронтом Вациетис с частью стрелков отступил в Арзамас, отдавая по пути распоряжения и приказы о мерах укрепления пришедшего в хаотическое состояние фронта.
В Казани вместе с учредиловцами и социал-примиренцами стала властвовать реакционная буржуазия. Временно были ликвидированы советская власть и завоевания революции. Началась зверская расправа с пролетариатом. Тюрьмы были забиты красноармейцами и рабочими местных заводов.
Решающий момент
Положение было серьезным, чтобы не сказать – критическим. Захват белогвардейцами Казани, этого политически-стратегического центра, был последним предупреждением, последней серьезной утратой, после которой ситуация должна была решающим образом измениться в ту или иную сторону. Дальнейшее продвижение врага к центру России угрожало всем завоеваниям революции и ставило советскую власть перед дилеммой – быть или не быть. Восточный фронт превратился в самый опасный фронт; в этом районе все силы контрреволюции были окрылены своими успехами. Неудачи на фронте вызывали сомнение и малодушие не только в менее стойких частях армии, но и в некоторых крестьянских и рабочих районах. Помимо потерь в районе Казани, неудачи имели место и в районе Екатеринбурга, где III армия была разбита и оттеснена в сторону Перми. (Под Екатеринбургом был также почти полностью уничтожен 6-й Торошинский латышский полк.) Среди многочисленных волнений следует упомянуть восстание в Ижевско-Воткинском заводском районе, что в общей совокупности сделало наше положение критическим. Над всей социалистической Советской республикой прозвучал громкий клич: «Революция в опасности!» Пролетариат России, приняв вызов международной контрреволюции, с удвоенной энергией встал на защиту своего социалистического государства.
В этот момент на Восточный фронт один за другим прибыли другие полки Латышской стрелковой дивизии (1-й, 6-й Тукумский, подразделения 2-го полка и др.). Были посланы новые подкрепления, чтобы создать возможность решительного противодействия противнику.
Свияжск, маленькая железнодорожная станция на берегу Волги неподалеку от Казани, превратился в целый военный лагерь. Сюда прежде всего съезжались все политработники, которых посылали из Петрограда в Москву и другие центры, чтобы затем отправиться дальше на фронт. Ежедневно здесь останавливался эшелон за эшелоном с новыми воинскими частями, которым предстояло объединиться в соединения, способные погнать назад наседающего противника.
Но чехословаки, овладев Казанью, продолжали двигаться вперед по обоим берегам Волги, хотя уже и не с такой энергией, не с такой стремительностью, как в первый момент, когда наши войска не успели еще прийти в себя после первых тяжелых ударов. Заметно было, что дальнейшие операции противника не будут развиваться в столь благоприятном направлении, как он, может быть, предполагал, опьяненный победой.
Главным, что на момент сделало нас слабыми, был стремительный удар, с помощью которого чехословаки одержали победы под Казанью и тем самым дезорганизовали наши ряды. В первую очередь надо было позаботиться о революционной дисциплине и организации.
Чтобы вернуть Казань, следовало развернуть контрнаступление по обоим берегам Волги, ибо противник занимал на правом берегу выгодные позиции – Верхний и Нижний Услон, с которых он мог господствовать над Казанью.
Боевой группой, оперировавшей на левом берегу Волги, руководил командир 3-й латышской стрелковой бригады Юдин, а на правом берегу – командир 4-го латышского стрелкового полка Сауле.
Началось концентрированное наступление на обоих берегах Волги. Латышские стрелковые полки в составе обеих групп являлись одними из лучших боевых единиц. Наши ряды были пополнены новыми подкреплениями, среди которых теперь было уже немало дисциплинированных, хорошо организованных, политически выдержанных боевых отрядов.
Но уже в самый первый момент на нас обрушился ряд неудач. В одном из боев погиб командир левобережной группы Юдин, были ранены и убиты также несколько его ближайших соратников. Ситуация ухудшилась потому, что в первый момент не оказалось способного командира, которого можно было бы назначить на место павшего товарища.
На правом берегу некоторые части после непродолжительных боев отошли, поэтому больше всего пришлось пострадать ряду групп латышских стрелков. Это вызвало среди известной части стрелков недовольство, для ликвидации которого нужны были обдуманные действия, хладнокровие и революционная выдержка, чтобы предотвратить нежелательные эксцессы.
Начатое наступление медленно подвигалось вперед. Ряд боевых отрядов проявил в боях особенную отвагу, стойкость и воодушевление. В одном петроградском коммунистическом рабочем отряде, насчитывавшем около ста человек, после одного из боев осталось лишь семеро… И таких частей было много…
Незабвенные могилы
Павший командир левобережной группы Я.А. Юдин был одним из тех самоотверженных латышских революционеров, которые уже с ранней юности жертвовали своей жизнью ради освобождения рабочего класса.
Юдин родился в Видземе в семье безземельного и в партии работал еще до 1905 года. После наступления реакции, когда многие революционеры были вынуждены эмигрировать, Я.А. Юдин был единственным, кто руководил оставшимися в данной местности членами партии и умело организовывал их. В дни Февральской революции Юдин был офицером в 4-м Видземском латышском стрелковом полку. После майских дней, когда пропасть между офицерами и революционными стрелками становилась все шире, Юдин решительно стал на сторону стрелков и уже в июле был избран в Исполнительный комитет латышских стрелковых полков – Исколастрел, где он все время работал в юридической комиссии.
Вскоре после своего назначения командиром 3-й латышской стрелковой бригады Юдин уехал в Петроград и с величайшей энергией принялся за формирование бригады. Едва он успел закончить эту работу, как из Петрограда на Восточный фронт был послан один довольно значительный боевой отряд, командование которым доверили ему.
Товарищ Юдин с одним из эшелонов своего отряда подъехал к Казани в тот вечер, когда город заняли чехословаки. Уже на следующее утро Юдину поручили руководство нашей группой. Работая без отдыха в течение нескольких дней и ночей почти один, без какого-либо штаба, чтобы привести в порядок дезорганизованные группы, Юдин здесь страшно переутомился и стал очень нервным.
Уже ранним утром 12 августа, когда рассвет еще только забрезжил и поднимался густой туман, начали греметь орудия. И когда вскоре стали трещать винтовочные выстрелы и заговорили пулеметы, почувствовалось, что день действительно будет жарким. Вскоре оказалось, что противник идет в атаку. Винтовочный и пулеметный огонь все усиливался.
Товарищ Юдин с несколькими своими
