Александр Попов - Пророчества майя: 2012
Весьма почитали майя и бога, ушедшего на другую планету. Вот что сообщает де Ланда: «Ранее уже говорилось об уходе Кукулкана с Юкатана, после чего индейцы стали говорить, что он отправился на небеса к богам, и с тех пор они стали его самого почитать как бога и даже назначили в его честь праздники по всей стране, которые и отмечались до разрушения Майяпана. После этого события обычай этот поддерживался в Мани; из других же провинций в честь этого божества стали по очереди присылать в Мани подарки в виде четырех-пяти великолепно сделанных знамен из перьев. Такой способ празднования заменил прежний. 16-го Ксула (по календарю майя) вожди и жрецы собирались в Мани, а вместе с ними – множество народу из разных городов, и все перед тем совершали обряды и постились. Вечером огромная толпа устраивала шествие от дома вождя до храма Кукулкана, где они молились и водружали знамена на крыше храма; во дворе же устанавливали идолов на заранее принесенные листья деревьев, после чего зажигали новый огонь и начинали благовонные курения, а также приносили богам в дар яства, приготовленные без соли и специй, и напитки из бобов и тыквы. Там участники этой церемонии оставались пять дней и ночей, не возвращаясь домой, а продолжая молиться, приносить дары и исполнять ритуальные танцы. Вплоть до первого дня месяца Яхкинп комедианты приходили в дом вождя, устраивали свои представления, получали подарки и приносили все в храм. По прошествии пяти дней подарки делили между вождями, жрецами и танцорами, забирали знамена и идолов в дом правителя, после чего расходились по домам. Индейцы верили, что в последний из этих дней Кукулкан спустится с небес на землю и примет их дары и жертвы. Этот праздник они назвали «Чик-кабан»».
Священная сила жертвенной крови
Жрецы майя не имели обета безбрачия, и их сыновья, повзрослев, занимали должности отцов. Некоторые из жрецов были вторыми сыновьями правителей, которым не достался трон или руководящая должность. Жрецы носили титул Ах Кин, что означает в переводе «Тот, Что Принадлежит Солнцу».
В ведении жрецов находились, по утверждению хрониста, «исчисление лет, месяцев и дней, праздники и церемонии, проведение святых таинств, определение роковых дней и сезонов, гадания и прорицания, различные события и лечение болезней, различные древности и то, как читать и писать, используя буквы и иероглифы…». Именно жрецы занимались составлением и хранением генеалогических росписей.
Ни в одном из документов не удалось найти сведений о вмешательстве жрецов в мирскую жизнь или что те каким-либо образом подменяли собой гражданские власти. Хотя, возможно, это было бы излишним: вся жизнь майя, весь ее годовой цикл, был построен на религиозных обрядах и религиозных праздниках. Даже пиры, заканчивающиеся оргиями, и игры с мячом были всего лишь религиозными обрядами.
Весьма плавно в эту картину вписывались и жертвоприношения. Вот что писал об этом обычае индейцев майя де Ланда: «В одних случаях они приносили в жертву собственную кровь, разрезывая уши кругом лоскутками и так их оставляли в знак (жертвы). В других случаях они протыкали щеки или нижнюю губу, или надрезали части своего тела, или протыкали язык поперек с боков и продевали через отверстие соломинку с величайшей болью. Или же надрезывали себе крайнюю плоть, оставляя ее, как и уши. В этом ошибся историк Индий, сказавший, что у них есть обрезание.
В других случаях они делали бесчестное и печальное жертвоприношение. Те, кто его совершали, собирались в храме, где, став в ряд, делали себе несколько отверстий в мужских членах, поперек сбоку, и, сделав (это), они продевали (через них) возможно большее количество шнурка, сколько могли, что делало их всех связанными и нанизанными; также они смазывали кровью всех этих членов (статую) демона. Тот, кто больше сделал, считался наиболее мужественным. Их сыновья с детства начинали заниматься этим, и ужасная вещь, как склонны они были к этому. (…) Кроме того, кровью всех животных, которых они могли добыть, как птицы небесные, земные звери и водяные рыбы, они всегда намазывали лицо идолов. И они приносили в жертву другие вещи, которые имели. У некоторых животных вырывали сердце и его приносили в жертву, других целыми, одних живыми, других мертвыми, одних сырыми, других вареными. Они делали также большие приношения хлебом и вином и всеми видами кушаний и напитков, которые они употребляли.
Чтобы делать эти жертвоприношения, во дворах храмов были воздвигнуты узорные деревянные возвышения, и около ступенек храма у них был круглый широкий пьедестал и посредине камень в четыре или пять пядей высотой, немного обтесанный. Наверху лестниц храма был другой такой же пьедестал.
Кроме праздников, на которых, чтобы их отпраздновать, приносили в жертву животных, также из-за какого-либо несчастья или опасности жрец или чиланы приказывали им принести в жертву людей. В этом участвовали все, чтобы купить рабов; или же некоторые по набожности отдавали своих детей, которых очень услаждали до дня и праздника их (жертвоприношения) и очень оберегали, чтобы они не убежали или не осквернились каким-либо плотским грехом. Между тем их водили из селения в селение с танцами, они помогали жрецам, чиланам и другим должностным лицам.
Когда наступал день, они собирались во дворе храма, и, если его надлежало принести в жертву стрельбой из лука, его раздевали догола, мазали тело лазурью и надевали ему убор на голову. Приблизившись к демону, народ исполнял торжественный танец с ним, все с луками и стрелами, вокруг столба, и, танцуя, поднимали его на нем и привязывали, все время танцуя и все смотря на него. Поднимался нечистый жрец, одетый и со стрелой; была ли это женщина или мужчина, ранил его скромную часть, извлекал кровь, спускался и смазывал ею лицо демона, сделав определенный сигнал танцующим. Они начинали пускать в него стрелы по очереди, когда танцуя проходили с быстротой; сердце же его было отмечено белым знаком, и таким образом они превращали всю его грудь в мишень, выглядевшую как щетина из стрел.
Если должны были ему вырвать сердце, его приводили во двор с большой пышностью, в сопровождении народа, вымазанного лазурью и в его головном уборе. Затем его приводили к круглому возвышению, которое было местом принесения жертв. Жрец и его служители мазали этот камень в голубой цвет и изгоняли демона, очищая храм. Чаки брали несчастного, которого приносили в жертву, с большой поспешностью клали его спиной на этот камень и хватали его за руки и за ноги все четыре, так что его перегибали пополам. Тогда након-палач подходил с каменным ножом, наносил ему с большим искусством и жестокостью рану между ребрами левого бока, ниже соска, и тотчас помогал ножу рукой. Рука схватывала сердце, как яростный тигр, вырывала его живым. Затем он на блюде подавал его жрецу, который очень быстро шел и мазал лица идолам этой свежей кровью.
В других случаях это жертвоприношение совершали на камне наверху лестниц храма и тогда сбрасывали тело уже мертвое, чтобы оно скатилось по ступенькам. Его брали внизу служители и сдирали всю кожу целиком, кроме рук и ног, и жрец, раздевшись догола, окутывался этой кожей. Остальные танцевали с ним, и было это для них делом очень торжественным.
Этих принесенных в жертву сообща они имели обычай погребать во дворе храма или, иначе, съедали их, разделив среди тех, кто заслужил, и между сеньорами, а руки и ноги и голова принадлежали жрецу и служителям. Этих принесенных в жертву они считали святыми. Если они были рабами, взятыми в плен на войне, их сеньор брал кости, чтобы извлекать во время танцев как трофей в знак победы. В других случаях они бросали живых людей в колодец Чичен-Ицы, полагая, что они выйдут на третий день, хотя они никогда более не появлялись».
Диего де Ланда разделяет религиозные праздники майя на «непостоянные праздники», то есть ритуалы, определяемые 260-дневным календарным счетом, и ритуалы, находящиеся в зависимости от цикла, состоящего из 19 месяцев 365-дневного «нечеткого года».
Важнейшие церемонии были приурочены к наступлению нового года. Майя очень внимательно следили за тем, какой год, хороший или дурной, предвещали им различные знамения. Предвещаемые несчастья можно было отвести при помощи специальных искупительных ритуалов, как, например, хождение по огню или специальные жертвы.
Алфавит де Ланда
Но, несмотря на общий недостаток информации о жизни майя, главной загадкой и самой сложной задачей ученых является расшифровка письменности майя. На это затрачен колоссальный труд, изданы сотни книг, но все-таки результаты труда остаются мизерными.
Суть проблемы в том, что хотя нам и понятно отчасти содержание надписей, но подобрать каждому знаку в языке майя эквивалент весьма сложно.
Первой успешной работой стоит считать труд аббата Брассера де Бурбура, который в середине XIX века, изучив рукопись «Сообщения о делах на Юкатане», сумел при помощи сообщенных там сведений расшифровать иероглифы, обозначающие дни календаря майя, и правильно интерпретировать систему счисления.
