Анна Баринова - Приключения профессионального кладоискателя
Начинаются разбирательство, суды – и в рекордные сроки все наследство уходит в казну, якобы в компенсацию материального ущерба, нанесенного царю и Отечеству. Узнав, что никому ничего не достанется, наши герои опять потихоньку сдруживаются, чаи гоняют, благовоспитанно беседы ведут на французском, и снова у них сплошные «знаете ли-с, понимаете ли-с»… Жизнь пошла своим чередом, но истинную сущность-то свою они успели засветить, сор из избы вынесен…
– Прикольно, – заметил я, склоняясь над чашкой остывшего кофе. – Но тебе-то с этого ни жарко ни холодно.
Он кивнул:
– Я так и думал, пока не случилась в следующие же дни такая фигня. Ты ж знаешь, какая у нас большая и дружная семья, отношения с родственниками поддерживаем, помогаем друг другу, в гости часто ходим… Еще, если помнишь, побывав у нас в гостях, ты пошутил, что «порядки старозаветные сохраняем». Понятное дело, мы этим очень гордились. Я считал, что у нас вообще такой свой мирок из хороших людей создался… А не входил в этот мирок только мой дядя, человек, как ты знаешь, известный: и общественным положением, и размерами особняка на Рублевке.
– Так он же… – я пораженно осекся, вспомнив недавние кадры «Хроники происшествий».
– Вот и ты смотрел, – печально согласился мой приятель. – Грохнули его, в общем, как и следовало ожидать. А нам, по бездетности его и бессемейности, наследство на полтора лимона баксов в самом ближайшем будущем грезилось! Хотя по мне – черт бы с ним, с наследством, но что тут началось!!!! Герои рассказа из книжки отдыхают по сравнению с теми мерзостями, которые начали твориться в нашей семье, в родне. Представляешь?! Жена предлагала мне на брата в суд подать!!! Мол, его посадят – нам больше достанется! Грязи вылилось – представить невозможно!
Никак я не ожидал, что с такими сволочами всю жизнь бок о бок живу… Сколько раз про себя думал: «Лучше б его и не было – наследства этого!» И вот на днях запылал особняк на Рублевке… Подчистую выгорел, а ценности, бывшие там, вынесли заблаговременно. Следак так и говорит: ограбление, а зажгли, чтоб следы замести.
Но, когда разбирательство началось по поводу сгоревшего имущества, там такая путаница с дядиной деятельностью явилась на свет Божий! Земля под особняк получена незаконно, застройка внеплановая, заверенного проекта нет – и это, поверь мне, цветочки! Фрукты будут пострашнее. В общем, не до наследства нашим теперь – боятся, как бы и самих не затаскали!
– Прямо по твоему хотению, – рассмеялся я. – Тебе изначально с наследством этим возиться в лом было! А тут и не придется.
Приятель горестно кивнул:
– А жить как? Мои все уж снова друг дружке улыбаются умильно, отношения налаживают – грызться не из-за чего стало. И все вернулось на круги своя. Лицемеры… Тьфу!
Шумным глотком он допил кофе, поднялся, покосился недобро на Книгу, мирно забытую на краю стола, и ушел, едва буркнув «пока!».
Закрыв за ним дверь, я взял Книгу, перелистал, не глядя, вспомнил его слова – «не знаю, какое заклятье на ней и в чем его смысл, но лучше держаться от нее подальше!» Я задумался: «Прямо фабула для мистического триллера. Да полно! Обычная книжка рассказов. Скорее всего, совпадение. Хотя… если не совпадение, то это, наверное, и есть та Книга, которую старый граф В***, упоминая в письмах из Баден-Бадена, приказывал холить и лелеять, но только не читать!»
Я быстро набрал номер второго приятеля, бывшего с нами в усадьбе. Мне повезло. Он оказался дома и со вниманием выслушал мой рассказ. Когда я стал прикалываться, что, мол, с этим недоставшимся наследством и всей противной историей разлада в семье он грешит на Книгу, тот расхохотался, провоцируя во мне мыслишку: «Ах, ты не веришь? А не хочешь ли почитать, чтобы проверить – на себе?» Ну он же парень простой. Достаточно известный коллекционер в Москве, помешанный на этом своем хобби. Молодой. Одинокий. Семьи у него нет. Но ему никто и не нужен. Все деньги, которые зарабатывает, он тратит на свои коллекции. Как у большинства маниакальных коллекционеров, у него нет какой-то конкретной специализации, он собирает вещи не по системе: разбираясь во всем очень хорошо, наладив потрясающие связи в нашем мире, он скупает все подряд, набивая до отказа свою старенькую двухкомнатную квартиру живописью, фарфором, старыми фотографиями, полуистлевшими фолиантами, столовым серебром… Через пару часов он заехал за Книгой, и я попросил его задействовать знакомых библиографов, чтобы оценили, сколько она может стоить. Я не собирался заморачиваться на мистике, считая Книгу своим обычным заработком.
Потекло время. Месяц, другой. Изредка я, конечно, позванивал этому своему приятелю, пытаясь почерпнуть хоть какую-то информацию о стоимости Книги. И все время слышал, что «да, она у меня валяется, но я пока другими делами занят, автора такого не знает никто из моих знакомых библиофилов, да и не странно – коряво писал он, так себе».
Между тем на черном рынке коллекционеров всплывает одна интересная вещица – вроде бы из Крыма, вроде бы курганная, вроде бы с раскопок, достаточно уникальная. Но самое главное – продавец приехал с Украины и немножко не понимает наших, московских, цен. Понятное дело, что у моего приятеля буквально сносит крышу от страсти к этой вещи. В одном из разговоров он признается, что готов на все, не спит ночами, что маленькая золотая статуэтка крылатого грифона приходит к нему во сне, стоит ненадолго им забыться, и сводит с ума…
Но хотя реальной цены ей продавец не знает и готов отдать в полцены, но даже половина ее настоящей стоимости – это много. Он пытался занять у меня крупную сумму – мой одержимый приятель. И не только у меня – по всем прошелся. Кладоискатели и коллекционеры не то чтобы недоверчивы или скупы, но просто у них редко водятся свободные деньги, чтобы одолжить, потому что обычно все появляющееся сразу же вкладывается в технику или в коллекции, кладется на счет, чтобы придержать до экспедиции.
Получив отказ, он еще горько пошутил: «Ну да – в точности, как в твоей дурацкой книжке! Только там речь идет о золотом сфинксе…» Я пытался его расспросить, он только отмахивался. Тогда я посоветовал ему не забывать об осторожности и взять ссуду в банке. Через пару недель тесный мирок коллекционеров был потрясен громогласным скандалом: мой бедный приятель, сошедший с ума, искусственно состарил одну из икон своей коллекции, успешно выдал ее чуть ли не за Рублева, пользуясь исторической и художественной безграмотностью своего знакомого банкира-коллекционера. Тот так обрадовался иконе, что без размышлений выложил требуемую сумму. Но, едва успев приобрести предмет своих вожделений, мой приятель с позором попался на афере. Новый владелец принес бесценную икону к себе домой – да и поместил под стеклом в красном углу: не для святости, больше для престижа. А в следующие же выходные друг банкирской семьи – знаменитый искусствовед, отлично разбирающийся в иконописи, – радостно издевался на раболепным почтением хозяев, оказываемым обычной подделке.
Не долго думая, банкир вызвал специалистов, подлог был доказан, и моему непутевому приятелю выставлен ультиматум – либо он в течение трех дней возвращает сумму, выплаченную за икону, в трехкратном размере, либо… тут еще сам одураченный толком не разобрался, чего ему больше хочется – отдать несчастного в руки правосудия или свершить суд более скорыми и свойственными современной России методами. Но – понятно: то и другое для попавшегося коллекционера-маньяка было абсолютно нежелательно. Настоящей же трагедией явилась утрата доброго имени. Ведь мирок коллекционеров – очень тесен. В нем не принято заключать договора, скреплять их печатями. Тебе верят на слово, потому что знают. Если хотя бы один раз запятнать честь, больше никто не захочет иметь с тобою дело! Теперь представим, что у человека единственный смысл жизни – коллекционирование… только и остается, что махнуть рукой да пожалеть беднягу!
Тут он снова мне позвонил. Я изумлялся, как умудрился он влипнуть во все это. Его речь была бессвязной, видно, разум окончательно покинул моего бедного приятеля. «Книга, проклятая Книга!» – через слово повторял он. Я стал осторожно расспрашивать и вот что от него узнал.
Зная про первый рассказ и ту историю, которая произошла с неосторожно прочитавшим его, весело посмеявшись вместе со мною над забавным совпадением, он едва вернулся домой с Книгой под мышкой сразу же раскрыл ее на втором рассказе. И увлекся, потому что речь шла о собрате – коллекционере-одиночке, буквально помешанном на всякой старине. Повествование начинается с того, что живет себе этот герой тихо-мирно между Москвой и Петербургом, занимается хозяйством в своем имении, сдает просторные пашни и луга арендаторам. И мог бы жить пусть небогато, но вполне пристойно, а ходит, как Плюшкин, голодный оборванный, дом неухоженный у него, ни семьи, ни прислуги. Все потому, что раз в год он обязательно ездит за границу и без разбора скупает старинные вещи – всю наличность вкладывает в свою коллекцию! Но никому же до него дела особенного нет – так, чудак безобидный.
