Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом - Григорий Владимирович Бондаренко
Я думаю, что гораздо больший акт антисемитизма заключается в самом действии Богрова (убийцы Столыпина, еврея по происхождению. – Авт.). Я предложил бы члену Государственной думы Нисселовичу обращаться с горячим словом увещания не к нам, а к своим единоверцам. Пусть он их убедит силой своего красноречия, чтобы они подальше держались от этих двух позорных профессий: службы в качестве шпионов в охране и службы в качестве активных работников террора. Этим он оказал бы гораздо большую услугу своему племени.
В контексте нашего исследования интересно, что Гучков был кузеном бабушки предпринимателя и благотворителя Дмитрия Зимина, выходца из смешанной старообрядческо-еврейской семьи, о котором мы подробнее расскажем в главе 6.
Поскольку еврейское Священное Писание – Танах – совпадает с христианским Ветхим Заветом, некоторые старообрядческие интеллектуалы интересовались иудаизмом. Проживавший в Ростове-на-Дону библиофил-старообрядец Стефан Севастьянов (1872–1944) среди прочего собирал и книги еврейской тематики: нам известно о двух принадлежащих ему изданиях, которые продавались в 2022 году на одном из российских антикварных аукционов. Одним было редкое исследование русского публициста и доктора медицины, автора множества очерков по еврейскому вопросу Давида Флисфедера «Евреи и их учение об иноверцах» (1874). Вторая книга – работа публициста, историка и общественного деятеля Макса Шац-Анина под названием «Темпорализм: Опыт философии еврейской культуры» (1919). На обеих книгах стоял штемпельный экслибрис «Стефан Севастьянов»; вполне возможно, что в его собрании были и другие книги по иудаике.
Отношение старообрядцев к евреям резко ухудшилось после событий 1917 года. Коммунистическая идеология воспринималась ими как порождение еврея Карла Маркса, а еврейское происхождение Троцкого, Зиновьева, Свердлова, Каменева, Урицкого и многих других видных большевиков производило общее впечатление повального участия евреев в революционной деятельности. Нет нужды говорить о том, что в действительности это было не так: евреи принимали активное участие в революции, однако именно русский народ выступил ее основной движущей силой.
Не только Октябрьский переворот, но и Февральская революция многими старообрядцами воспринималась резко отрицательно. Весьма показательна в этом аспекте была опубликованная в 1918 году трилогия Никифора Зенина, первая часть которой, «Чаяния иудейства», была посвящена критике большевистской и коммунистической доктрины, которую автор воспринимал как порождение еврейской мысли. Евреев автор именует исключительно «жидами», но делает это «не для оскорбления, а потому, что они сами себя так называют („ид“); так они зовутся по-славянски, по-французски и на многих других языках». Более того, Зенин просит читателей не думать, что он – «жидоненавистник (юдофоб)»:
…совершенно нет, я просто раскрываю людям книгу, которую дано мне прочитать. Иудеи в моих глазах лишь орудие Провидения, и потому мне их только жаль – как людей-братьев.
Далее Зенин дает анализ коммунистической идеологии:
Социал-демократизм выдумали и возрастили – жиды К. Маркс, Лассаль, Энгельс, Лафарг и т. п., это у немцев хотя, но ведь и у нас вожаки с.-д. из тех же: Стекловы-Нахамкесы, Троцкие-Бронштейны, Зиновьевы-Апфельбаумы, Каменевы-Розенфельды и другие, которым нет числа, но зато есть места (и при том теплые) в правительстве и всяких «советах» и «комитетах». Так вот, они-то и избавят нас от всяких налогов, конечно своеобразно, но избавят. Во всяком случае мы их платить не будем: их у нас возьмут эти г.г. Апфельбаумы, Бронштейны, Хинчуки и т. п. жиды прежде, чем распределять «в меру потребности» наши заработки. Да, да, сначала возьмут: и на управление страною, и городом, и деревней, и фабрикою, и заводом, и школами и… и… и т. п., а уж потом и на свои, т. е. их «управителей» потребности, а затем-то уж и нам что-нибудь дадут. Это вот и будет социал-демократический рай.
По мнению Зенина, евреи также стремились и к мировому господству:
Всем известно – что жиды отечества не имеют. Они международны (интернациональны), а потому их совершенно не интересует устроение какого-либо одного государства, их интересует мировое господство еврейства, интересует основание мировой республики, в которую все национальности будут входить как союзнические (федеративные) государства, а еврейство как правящий класс и всеми национальными государствами в отдельности, и всею мировою республикою в общем.
Вот еще одна весьма симптоматичная цитата:
Самым сильным врагом иуд[е]йства на пути к его достижениям является христианство. Потому-то так настойчиво они и стремятся его уничтожить.
Одним из наиболее интересных старообрядческих авторов, в трудах которого часто фигурировали евреи, был уже упомянутый нами в главе 1 Федор Мельников. В 1911 году он написал крайне любопытный полемический трактат «Участие иудеев и иноверцев в делах церкви», в котором обвинил синодальную церковь в более чем тесных связях и контактах с евреями. С его точки зрения, это крайне негативно ее характеризовало. После революции и Гражданской войны Мельников жестко ополчился против «жидо-коммуны» (так антисемиты стереотипно называли советскую власть, якобы состоявшую из одних евреев). Так, в одной из листовок под названием «Самодержавным комиссарам» (февраль-март 1921 года) он пишет:
Русский народ вас не избирал. Жиды да мадьяры ваша опора. Жидовским интересам вы служите. Русских же людей вы ограбили, разорили… всех вы обманули: и прежде всего рабочих, которых превратили в жидовских лакеев и рабов… Только жиды да мадьяры радуются вашим злодеяниям. Весь же русский народ обливается слезами и кровью.
Аналогичные резкие выпады против евреев вообще и революционных деятелей в частности можно найти и в других листовках Мельникова этого периода.
В 1930‐е годы, спустя довольно много лет после революционных событий, отношение Мельникова к евреям несколько смягчилось. Особенно ярко это можно видеть в его полемическом трактате «Нужна ли вера в Бога», направленном против большевистской атеистической пропаганды. Сочинение вышло в книжной серии «Опровержение безбожия», издававшейся до Второй мировой войны в Румынии.
Образ евреев в этой работе трактуется двояко. С одной стороны, автор видит в них основных носителей вульгарной атеистической пропаганды: действие трактата проходит во время одного
