Петр Великий и управление территориями Российского государства - Андрей Владимирович Дёмкин
О том, что в сибирских городах «бурмистрам не быть», сказано в именной указе, объявленном 27 октября из Сибирского приказа «Бурмистерской палате». Там по-прежнему оставили таможенных и кабацких голов, и «деловых добрых людей», а за ними «надзирали» воеводы. Причина такого изъятия Сибири из-под власти Московской «Бурмистерской палаты» объяснялась тем, что в сибирских городах, «некоторых», посадских людей нет, а где есть – те люди «худые, скудные и ссыльные, и за тем в бурмистры выбрать некого».
Именной указ 3 ноября предупреждал, что без государева указа из «Бурмистерской палаты» деньги в расход «отнюдь ни на какие дачи не давать». 17 ноября такой же указ повелел «Бурмистерскую палату писать… Ратушей», а бурмистров писать бурмистрами по-прежнему. Тогда же другой указ распорядился изготовить новую печать уже для Ратуши для «печатания» указов, посылаемых в приказы, города и уезды. Печатные пошлины брать в Ратушу же. По докладной записке Ратуши 15 декабря именной указ велел торговым людям для проезда за границу «листы» выдавать в городах из Земских изб бурмистрам по образцу, взятому из Посольского приказа[64].
В 1700 г. было также принято большое число решений о деятельности Ратуши и бурмистров в городах. Президент и бурмистры в Московской Ратуше 1 января «приговорили»: «Всякие крепости писать в Ратуше» – в «ратушской палате добрым подьячим», а не площадным, «по повытьям». Также в городах «крепости писать» в Земских избах. Речь шла о «крепостях» – документах о праве владения какой-либо собственностью: подрядных, долговых, заемных, сделочных, духовных и т. д. Боярский приговор 8 марта велел брать «со всякой крепости» пошлину в 25 к. Но вот 30 января 1701 г. именной указ, данный Разряду, повелевал в приказах и Ратуше «никаких крепостей не писать, а ведать те крепостные дела и подьячих в Оружейной палате».
«Приговор» Ратуши 8 января 1700 г. предписывал взять в нее из всех городов, из Земских изб книги с 1696 г. «за руками» земских старост, «что, где в каком городе было в сборе с миру и в расходе», то есть приходо-расходные книги. Для их «взятия» в города посылались «нарочные» подьячие. Теперь это должны были обеспечить земские бурмистры. Предусматривался казус, когда в городах может старост и не быть. Тогда следовало эти книги «сыскать в домах и у товарищей их». Если же книг «сказывать не станут», то земские бурмистры и «мирские люди» должны представить «сказки». Особенно Ратушу интересовали суммы расходов на воевод за счет «сборов с мира». Если в «сказках» скажут «неправду, за то им быть в жестоком наказании без всякой пощады, и доправлены будут пени большие». Что ж, Ратушу интересовал приход и расход денег в городах в предыдущий период, особенно это касалось поборов в пользу воевод.
Другой «Приговор» Ратуши 14 января касался использования «клейменой» (то есть гербовой) бумаги. О том же именной указ 24 мая, который передавал ее продажу в руки земских бурмистров. На эту тему мы будем высказываться в соответствующем разделе.
Президент Ратуши 15 января получил именной указ. В нем говорилось, что торговые иноземцы, которые приезжают в Москву и отъезжают из нее, «ведомы» в Ратуше. «Проезжие листы» им выдавать там же «за ратушской печатью». Как писать эти «листы», следует справиться в Посольском приказе. Ратуше был направлен 17 февраля именной указ о челобитных от «царедворцев, бояр, кравчих, окольничих, постельничих и думных, и палатных людей», то есть от верхов русского общества по поводу «перевоза» пива, сваренного в Москве на дворах чернослободцев, к себе на дворы. С этих челобитных, которые просители «учнут» приносить в Ратушу, следует брать по указу, как и «с чернослободцев и нижних чинов, и беломестцев», печатные пошлины сполна. Однако, именной указ 7 ноября 1701 г. велел забрать печать Ратуши в Печатный приказ, чтобы печатные пошлины собирались только в нем.
1 марта 1700 г. именной указ подтверждал предыдущие распоряжения о взятии «хомутного сбора» с извозчичьих хомутов в городах: с извозчиков, которые возят тяжелые повозки по 1 р., а иные по 50 к. в год с хомута. «Пятнать» хомуты велено в Ратуше.
Ее «Приговор» 11 марта начинался так: по указу Великого государя и приказу президента и бурмистров велено по-прежнему крестьян различных категорий, которые живут в городах на тяглых землях, «платят тягло» и торгуют, – «взять в посады». Если кто из них не захочет, то им на тяглых землях жить запретить, лавок, кожевенных промыслов и откупов не держать и все это продать горожанам. Им разрешалось, по Уложению 1649 г., торговать только на Гостиных дворах, с возов и стругов только оптом. Если же кто захочет записаться в посады, то земские бурмистры должны взять у них «сказки» об их торговле и прислать с их челобитными в Ратушу. В посады их принимать только по указу из последней. Если бурмистры их примут в посад, не дождавшись указа, то на них взыщут пени по 5 р. за каждого человека. Если же те же бурмистры в чем-либо «учинят неправду» – за то им и «лучшим людям» быть в жестоком наказании, и взяты будут пени без всякой пощады.
Проверка приходо-расходных книг прошлых лет выявила «доимку» на головах, «которые были за выбором». Приговор Ратуши 13 марта определил «править» ее на Москве в течение месяца. Те бывшие головы должны были стоять «на правеже». Если в течение месяца они не заплатят, то их отпускали домой и там эту «доимку» уже должны были «править» земские бурмистры «без всякого милосердия», вплоть до продажи различной движимости и недвижимости бывших голов. Если же этого «не достанет», то «править» на тех, кто их в свое время выбирал. Кто из тех голов «были без выборов», то их отпускали «на поруки». Если же и поручителей не будет, то снова «правеж».
Именной указ 24 мая и «Приговор» Ратуши 5 октября не разрешали выдавать «подорожные» и «прогонные
