Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Объективным обстоятельством эволюции абсолютизма стало распространение научных знаний и реальное падение престижа церковных институтов. Начиная с 1715 г., и особенно после 1750 г., европейское общество обогатилось трудами французских просветителей. Период охарактеризовался появлением трудов Руссо и Монтескье, Дидро и Д’Аламбера, Гельвеция и Вольтера. В германских и австрийских землях разрабатываются труды по экономике и праву. Публикуются английские трактаты по сельскому хозяйству В. Маршалла и А. Юнга. Наступил поистине «век просвещения». Призыв просветителей «дерзай познать» стал нормой поведения и мышления в обществе. Это стало возможным благодаря расцвету книжного дела. Так, просветитель Анж Гудар отмечал тенденцию увеличения книгоиздания на французском языке. По его сведениям, в Амстердаме насчитывалось таких издательств – 40, в Гааге – 20, Антверпене – 4, Базеле – 16, Лондоне – 36, Женеве – 6, Лозанне – 16, Базеле – 12, Милане – 5 и в Венеции – 40, и это, не считая изданий на национальных языках. Появляются частные и общественные библиотеки, доступные для всех слоев общества. В 1774 г. обороты книгоиздателей Парижа, по данным синдикальной камеры печати, составили 45 млн ливров, вчетверо больше, чем обороты лондонских печатников. И это не случайно, дух коммерции и наживы, царивший в английском обществе не оставлял места для занятий «убыточным» делом.

Потребности дорожного строительства, мануфактурного производства, флота, заставили открывать все большее количество школ, как общих, так и специализированных. Во Франции в 1698 г. был издан указ об открытии начальных школ и обязательном бесплатном образовании детей до 14 лет. На родителей, запрещавших обучаться своим детям, распространялся штраф. Аналогичная мера принята в 1717 г. прусским монархом. В австрийской народной школе Иосиф II ввел обязательное 7-летнее образование и двойной налог на родителей, не пускавших детей в школу. Увеличивается количество высших учебных заведений как инженерных, так и гуманитарных. Расширяется состав прогрессивной профессуры. На кафедры приходят последователи Готфрида Лейбница и Христиана Вольфа: Свитен, Риггер, Мартини, Эйбель, Снеедорф. В качестве обязательных дисциплин вводятся история, естественное и государственное право, родной язык. В 1752 г. декан кафедры «немецкого красноречия» Венского университета Иоганн Валентин составил грамматику немецкого языка (примечательно, что прусский и австрийский двор говорили только на французском языке, а датский двор – на немецком).

Распространение гуманитарных основ в обществе сопровождается широкой социальной программой. Вольтер стал инициатором либерализации уголовного законодательства. В Дании, Австрии и землях империи по его просьбе отменены пытки заключенных и жестокие формы смертной казни. В качестве воспитательной меры применяется полезный труд: при тюрьмах, особенно женских, создаются пошивочные мастерские, вводятся трудовые и гражданские кодексы, ограничивающие продолжительность рабочего дня, особенно для детей. Распространяется практика оказания врачебных услуг для работников мануфактур. Даже в копенгагенских публичных домах вводится обязательный медицинский осмотр. В семейных отношениях появляется брачный контракт, призванный законодательно защитить самую бесправную категорию предыдущего периода – бастардов.

Парадоксально, но в то время как континентальные монархии проводили гуманитарные преобразования, основанные на эмансипации личности, в самой передовой стране Европы – Англии, продолжали существовать худшие формы эксплуатации человека. На 142 фабриках было занято в 1788 г. 35 тысяч детей в возрасте от 4-х лет (для сравнения: 26 тысяч мужчин и 31 тысяча женщин). Француз, герцог де Ларошфуко Лианкур, совершивший поездку по английским текстильным предприятиям, был возмущен формой организации детского труда: партии, работавшие по 12 часов, по очереди сменяли друг друга у станков и в койках. На шотландских рудниках сохранилась практика продажи рабочих вместе с копями. Проект закона 1792 г., предложенный королем Георгом III, о взимании штрафов за жестокое обращение с детьми на производстве, так и остался на бумаге.

Реформы «просвещенного абсолютизма» были во многом взаимосвязаны с крушением религиозного догматизма. Благодаря государственной власти, реформационные процессы получили дополнительный стимул. Пионерами антицерковной политики выступили германские клирики. Николас Хонтгейм, служивший заместителем трирского архиепископа, в книге «Настоящее состояние церкви и законная власть римского понтифика», сформулировал новую доктрину, получившую название регализм. Суть доктрины – преобладание светской власти над церковью. В 1786 г. немецкие князья и церковные иерархи развили существующую теорию, опубликовав «Тезисы Эмса». Корона воспользовалась сложившейся ситуацией. Людовик XV во Франции закрыл 500 монастырей. Под давлением власти белое духовенство во Франции в 1762–1763 гг. запретило иезуитский орден. В Австрии Иосиф II подчинил церковь государству, закрыл 700 мужских и 2000 женских монастырей, конфисковав церковной собственности на 60 млн флоринов. Запрещалась связь местных орденов со своими генералами, подача жалоб или прошений Папе, минуя королевские инстанции. Такие же реформы провел его брат – тосканский герцог Леопольд, и Венецианская республика. Борьба за примат светского начала в государстве затронула даже самое сердце католической реакции – Испанию. По настоянию председателя Кастильского совета графа Аранды, в 1767 г. орден иезуитов также был запрещен, его имущество конфисковано, а члены высланы из страны. Затем аналогичные действия последовали в колониях.

Борьба против господства папской курии сочеталась в политике «просвещенного абсолютизма» с распространением веротерпимости. Начиная с 1685 г. в Пруссии, с 1726 г. в Швеции, 1781 г. в Австрии представителям других конфессий (кальвинистов, лютеран, униатов, православных, католиков) разрешили открывать свои школы, строить свои кирхи или церкви. Даже иудеям – сторонникам самой презираемой в средневековой Европе религии, разрешили строить синагоги и получать образование.

Несмотря на универсальность процесса становления абсолютных монархий, в границах европейского общества можно выделить ряд вариантов такого государственного строительства. Условно их можно разделить на северо-западный, юго-западный (средиземноморский), скандинавский, центральноевропейский и восточно-европейский абсолютизм.

Под северо-западным вариантом абсолютной монархии традиционно понимают государственный строй, возникший в дореволюционной Англии и во Франции XVII в.

На путь формирования абсолютной монархии Франция встала раньше остальных европейских стран. Уже в середине XV в. корона получила право собирать экстраординарные налоги без согласия сословного представительства. Причиной этого раннего начала стала Столетняя война, которая потребовала от короны выступить в новом качестве – опоры национального единства. Но именно поэтому у французских королей не было аналогичного опыта соседних держав, и темпы складывания абсолютизма оказались замедленными, опирающимися на значительный авторитет и законодательство традиций. Так, на первом этапе административные функции короны тесно сочетались с другой важнейшей функцией любого сюзерена – судебной. До середины XVI в. глава судебного ведомства, канцлер Франции, был одновременно и главой гражданской администрации. Королевский совет был одновременно и судебным и административным органом. Он не переставал судить даже после того, как из первоначального состава выделилась специальная судебная палата – Парижский парламент, и после появления Большого Совета в XV в. Аналогичная система объединения судебных и фискальных функций действовала и на местах.

В XVI в. распространилось повсеместно новое явление: продажа не только финансовых должностей (продажа на откуп налоговых должностей – явление, характерное для всей средневековой Европы), но и чисто судейских должностей. Для короны это было выгодно по двум причинам. С одной стороны, корона получала внутренний источник финансирования, с другой, вербовала чиновников для государственного аппарата, не связанных со старейшими феодальными родами. В 1604 г. собственность на должности была закреплена. Если чиновник уплачивал «полетту» – специальный сбор, названный в честь финансиста Поле, его должность становилась наследственной. Появилась и особая категория – дворянство мантии, представители которой занимали должности в различных магистратах, контролировавших в жизнь королевских указов (парижский парламент и парламенты провинций, бальяжные суды и элю). Вместе с тем, дворянство мантии нельзя назвать подлинными чиновниками в современном понимании этого слова. Для данной категории существует особый термин – «офисье». От современного чиновника «офисье» отличало многое. Владение должностью, отсутствие необходимости в выслуге лет и дисциплине позволяли ему не опасаться потери своего места. Сместить «офисье» можно было, только выкупив его патент. Такие случаи были единичны, и серьезно сократить штат этих чиновников корона не могла. Сложилась узко корпоративная группа, фактически независимая от короны и зачастую сильно ей мешающая.