Половецкая степь - Константин Васильевич Кудряшов
Относительно общего направления Залозного пути после ответвления его от Днепра исследователями высказывались различные мнения. Некоторые ищут «залозы» в поросших тростником низовьях Днепра[305] или ведут путь к реке Каланчаку, изливающемуся в Каркинитский залив[306]. Но при таком предположении Залозный путь ничем, в сущности, не отличался бы в первом случае от Греческого, во втором — от Соляного. Большинство исследователей поэтому принимают юго-восточное направление Залозного пути — на Тмутаракань[307] или же по Дону — в Хазарию[308] и на Кавказ[309].
Если, согласно летописи, Греческий и Залозный пути сближались перед Каневом, то из этого следует, что Залозный отдалялся от Днепра ниже Канева и выше места ответвления Соляного и, значит, действительно должен был получить юго-восточное направление.
Само название пути «Залозный» указывает, что он уходил «за лозы»[310]. Вероятнее всего, под этими «лозами» подразумеваются известные «плавни» (упоминаемые еще Геродотом) в районе Днепровской луки и находящиеся восточнее: ее значительные пространства в речных долинах с густой порослью осокоря, вербы и лозы[311].
Их местоположение определяется названием протекающих здесь рек[312], например, в бассейне реки Самары — Лозоватка (приток Татарки), Лозоватая (приток Средней Терсы), Лозовка (приток Верхней Самары), Вербовая (приток Янчула), Лозовая (в истоках реки Волчьей); далее впадающая в. Днепр Осокоровка с Синельниковой, Вербовая (приток Волонянки); М. Камышеватка и Вербовая балка (притоки Конской), Лозовая (приток Бритая) и Лозоватка (приток Береки). Имеются также поселения с названиями Ивковка, Лозоватые.
Указанная топонимика названий очерчивает довольно значительный район лозовых лесов, примыкающий с востока к Днепровской луке. Именно сюда, за эти «Лозы», совпадая на этом отрезке с позднейшим Муравским шляхом, очевидно, и направлялся из Киева Залозный путь по водоразделу между Днепром и Северским Донцом к верховьям Кальмиуса. Выходя затем к устью Дона или же к устью Кальмиуса[313], Залозный путь выводил в Азовское море и далее к Тмутаракани, связанной с берегами Понта, с Трапезундом и Синопом, откуда товары шли для передачи их в Поднепровье.
Залозный путь с давнего времени связывал Поднепровье с устьем Дона, Тмутараканью и Хазарией. Изучение кладов и других археологических находок говорит о существовании пути из Хазарии и Тмутаракани в Поднепровье еще в VII в.[314].
Пути XI–XIV вв. из Киева в Половецкую степь представляют несколько вариантов[315]. С одним из них, а именно с походным путем русских князей 1111 г., вероятно, совпадал и Залозный путь на некотором протяжении своей северной части. Выходя из Киева, он мот итти через Переяславль, мимо Канева, через Лукомль, Хорол, Лтаву, затем Коломацким шляхом выходил на Муравский шлях к верховьям реки Самары, откуда по водоразделу между Днепром и Донцом направлялся на юго-восток за «Лозы» и через Кальмиус выходил к устью Дона.
Возможен был и другой вариант, по которому Залозный путь мог от Днепра пролегать через Горошин, Голтов, Сенжаров (на Ворскле), затем долиной реки Тагамлык и Орчицким шляхом выходил на Муравский шлях и далее продолжался на юго-восток, сливаясь уже здесь с первым вариантом[316].
Связывая Поднепровье через Дон и Тмутаракань с Понтом и Хазарией, Залозный путь имел важное значение в истории Киевской Руси[317], особенно в VIII–X вв., в период расцвета хазарской торговли, но постепенно утратил свое значение, когда венецианские и генуэзские купцы, завладев торговлей Трапезунда, направили ее на запад по иным путям.
Глава седьмая
Поход Владимира Мономаха в Половецкую землю 1111 г.
Исполняя принятое на Долобском съезде решение, русские князья в 1111 г. предприняли большой поход на половцев, который завершился выдающимся успехом. Русские проникли далеко в глубь половецких степей, взяли два половецких города, одержали блестящую победу над кочевниками и с богатой добычей возвратились на Русь.
Русские князья выступили в поход из Переяславля во вторую «неделю» великого поста, т. е. в воскресенье 26 февраля. В пятницу 3 марта они дошли до реки Сулы, в субботу достигли Хорола, где вследствие таяния снегов «сани пометаша», так как пользоваться ими стало затруднительно. В воскресенье 5 марта (в «крестопоклонную неделю») пришли на Псел, а на следующий день стали на реке Голтве, где дождались присоединения остальных воинов. Во вторник 7 марта русское войско достигло реки Ворсклы, за которой простиралась уже Половецкая степь[318].
В среду выступили с Ворсклы и, «преидоша многие реки» на своем пути, подошли, наконец, к «Донови». День этого прибытия указывается различно. По сообщению Ипатьевской летописи, это произошло в шестую «неделю» (воскресенье) поста, а согласно Воскресенской летописи — в пятую «неделю»[319].
Посвятив понедельник отдыху после длительного похода, русские воины во вторник, «оболачишася во броне и полки изрядиша», двинулись к городу Шаруканю, куда прибыли «вечеру сущу». Шарукань сдался, и его жители в виде даров вынесли русским князьям рыбу и вино. «Перележаша нощь ту», русские утром в среду направились к Сугрову и, взяв город, зажгли его.
В четверг русские войска двинулись «с Дона» в обратный путь. Тогда собравшиеся половцы преградили им дорогу и утром в пятницу 24 марта напали на русских. Перед лицом великой опасности русские князья приняли твердое решение: «уже смерть нам зде, — да станем крепко!» Произошел бой «на потоце Дегея»[320]. В ожесточенной борьбе русские разбили половцев.
Весь следующий день, субботу 25 марта, отдыхая после тяжелой битвы, русские оставались на том же месте, празднуя день Благовещения. В воскресенье 26 марта, по известию Ипатьевской летописи, русские продолжали свой обратный поход. На следующее утро, «наставшю же понедельнику» 27 марта на «страстной» неделе, множество половцев окружило русские полки со всех сторон, словно бор («яко борове велици»). «И брань бысть люта межи ими». Русские и на этот раз вышли победителями, так что разбитые половцы «вдаша плещи свои на бег». Это решительное побоище произошло «на реце Сальнице»[321].
После блестящей победы русские с огромной добычей вернулись на Русь. Слава об их походе разнеслась далеко за пределы Русской земли, проникла во все дальние страны: «к Греком, и Угром, и Ляхом, и Чехом, дондеже и до Рима, проиде на славу богу»[322].
Для выяснения местонахождения половецких городов существенное значение приобретает точное определение того дня, когда русские (Пришли «к Дону». Между тем, мнения исследователей по этому вопросу разошлись. В соответствии с
