Алексей Виноградов - Тайные битвы ХХ столетия
Не только Великий Восток, но и Москва могла быть довольна таким правительством: Ларго Кабальеро называли «испанским Лениным», а дель Вайо вообще состоял в агентах Коминтерна. Зал заседаний испанского кабинета украшали портреты Сталина. Была подготовлена широкая программа «социализации». По части воинствующего атеизма также существовал полный «консенсус» между большевиками и «вольными каменщиками». Орган аргентинских масонов журнал «Кадена де унион» еще в июле 1931 г. вдохновлял испанских «братьев»: «Советская Россия сделала очевидным перед лицом всего мира, что нет никакого кощунства в том, чтобы переделать церковь в театральный зал или же в масонский храм».
Под влиянием таких идей после прихода к власти Народного фронта толпы левых бросились громить и сжигать церкви: только с февраля по июнь 1936 г. пострадали или были полностью разрушены 170 храмов. Вообще тот период характеризовался бурным всплеском революционной анархии. Страну сотрясали забастовки, подверглись разгрому редакции многих оппозиционных изданий, штаб-квартиры политических движений. Имелись сотни жертв. Все это происходило с ведома и при попустительстве правительства Народного фронта, глава которого Ларго Кабальеро заявил уже через месяц после прихода к власти: «У нас нет иного выхода, кроме диктатуры пролетариата». Вторя ему, дель Вайо заявил: «Церкви жжет народ в знак протеста против медлительности, с которой претворяется в жизнь программа Народного фронта».
Весной того же года в Барселону прибыла внушительная делегация Коминтерна (Соломон Лозовский, Бела Кун, Примаков и др.) с огромной суммой денег на поддержку «перехода революции в социалистическую фазу». Советское судно «Ерек» доставило первую партию оружия и амуниции для красной милиции.
На пути замыслов левых, однако, стояла правая оппозиция, ядром которой было движение «Испанское обновление» во главе с Кальво Сотело. Яркие речи последнего в парламенте против «правительства анархии» вызывали столь бурное негодование красных министров, что один из них, Кирога открыто бросил: «Насилие против главы монархической партии не будет преступлением». Кирога являлся масоном, коммунистка Долорес Ибаррури нет, но она логически докончила его мысль, написав 11 июля: «Кальво Сотело говорил последний раз». Через день лидера правых арестовали и расстреляли правительственные гвардейцы.
Это политическое убийство переполнило чашу терпения оппозиции. 18 июля 1936 г. радиостанция г. Сеуты передала в эфир знаменитые позывные «Над всей Испанией безоблачное небо». Губернатор Канарских островов, самый молодой генерал Испании Франсиско Франко Баамонде возглавил военный мятеж против «красной республики» на юге страны, генерал Э. Мола возглавил выступление на севере. 27-го в Бургосе было образовано правительство правых. Гитлер и Муссолини наладили воздушный мост с мятежниками, поставив им добровольцев и снаряжение.
В сентябре 1936 г. вице-гроссмейстер испанских масонов Сеферино Гонсалес обратился к «собратьям» во всем мире с призывом оказать всемерную помощь республиканскому правительству. Вскоре Гонсалес вместе с «братом» 33-й степени, министром иностранных дел республики Аугусто Барсией прибыл в Париж, где их чествовал тамошний Великий Восток. Председатель Совета ордена Груссье отметил, что на призыв испанских «братьев» уже откликнулись французские, бельгийские, американские, аргентинские масоны. «Брат» Жотеффо на заседании французского Великого Востока 25 сентября 1936 г. заявил: «Мы заставили Совет Ордена… склонить правительство Франции к поддержке испанской республики. Оружие, туда доставленное, доставлено по нашему требованию».
Всего в 1936–1939 гг. только французские масоны провели 240 собраний и других акций солидарности с «красной» Испанией. Когда после воцарения в Словакии в 1938 г. режима Тисо полиция конфисковала архивы масонских лож, документально было выяснено, что некоторые из них служили посредниками при переводе денег из Москвы в республиканскую Испанию. Невзирая на официальный нейтралитет западных держав, «братские» деньги и оружие, как и добровольцы интербригад, успешно преодолевали все заслоны.
Газета республиканцев «Эль Дио Графике» с удовлетворением отметила в начале гражданской войны, что большую часть командных постов в национальной гвардии и полиции перед началом мятежа занимали масоны, оттого-то эти силовые структуры остались верны республике. Газета добавила: «Масонами были летчики, которые встали во главе нашего воздушного флота. Начальники наших армий — масоны». Последнее относилось и к части руководства интербригад. Так, после сражения при Навальморале в руки франкистов попала переписка между Великой ложей Франции и комиссаром одной из республиканских армий Туркевичем (поляк). Кстати, главным комиссаром интербригад был назначен все тот же старый масон Андре Марти, по заданию Кремля осуществлявший кровавые чистки рядов интернационалистов.
«Вольные каменщики», правда, оказались и в рядах франкистов. К «братству», в частности, принадлежал сам генерал Мола (автор ныне широко известного термина «пятая колонна», погиб в 1937 г. при неясных обстоятельствах). Но их было меньшинство, к тому же Великий Восток назвал их предателями, заявив, что испанское масонство всецело и абсолютно стоит на стороне Народного фронта.
Основную помощь Мадриду, конечно же, оказывали Советы. В конце 1936 г. премьер Ларго Кабальеро и советский посол в Испании Розенберг подписали секретное соглашение, по которому СССР предоставлял республиканцам вооружение, амуницию и советников в обмен на 500 миллионов золотых песет из резервов Национального банка. Вскоре золото Пиренеев поплыло в Ленинград и Одессу на кораблях, официальными пассажирами которых были лишь дети-беженцы. В обратном же направлении шли грузы с танками, артиллерией, снарядами и т. д.
Тем не менее франкисты постепенно одерживали верх. «Испанский Ленин» Кабальеро оказался, по мнению Кремля, слишком мягкотелым и по требованию из Москвы был заменен на Хуана Негрина Лопеса — левого социалиста, мужа видной коммунистки Долорес Ибаррури. Но несмотря на все старания Советов, Франко в 1939 г. победил. Его настолько заинтересовал очевидный альянс между Великим Востоком и большевиками, что он учредил особый «Трибунал по преследованию масонства и коммунизма», просуществовавший более двадцати лет. По результам расследования диктатор лично написал разоблачительную книгу «Масонство», издав ее под псевдонимом Боор.
«СТРОИТЕЛЬСТВО СОЦИАЛИЗМА» И ЗАПАДНАЯ ПОМОЩЬ
Одной из самых важных операций «международного тайного правительства» в межвоенный период явилась помощь Советской России. Большевики не захватили бы власть и вряд ли удержали бы ее, не имея прочной опоры на Западе, среди пресловутой мировой закулисы. Точнее, опор было несколько. Как только с началом ноябрьской революции 1918 г. прекратилась помощь друзей из Германии, красный Кремль тут же нашел их среди англичан и американцев. Эта переориентация произошла при посредничестве главных доброжелателей большевиков — международных банкиров.
Как много стрел советская пропаганда выпустила в адрес белых армий, полностью-де находившихся на иждивении Антанты! «Мундир английский, табак японский…»
О содержании и значении помощи белогвардейцам со знанием дела написал великий князь Александр Михайлович, долгое время состоявший как бы русским послом при Совете Антанты. Вместо того, чтобы бескорыстно оказывать поддержку белому движению, вчерашние союзники принялись создавать марионеточные государства на бывших окраинах России. Англичане создали «независимый Азербайджан» и начали откачивать из его недр нефть. Итальянцы помогли в становлении Грузии и примеривались к ее марганцевым сокровищам. Французы в Одессе открыто заигрывали с «самостийниками» и т. д.
Все это стало следствием решения Совета Антанты, принятого в декабре 1917 г. по инициативе США, о разделе сфер влияния в России. Американский президент Вильсон тогда заявил: «Россия слишком велика и однородна». Фактически речь шла о расчленении бывшей империи-союзника.
«Русские были поражены, — пишет великий князь в своих воспоминаниях. — Поведение бывших союзников производило на них отвратительное впечатление, в особенности по той причине, что вновь образованные государства держались в отношении белых армий почти враждебно, запрещая транспорт русских добровольцев через свои территории и арестовывая агентов Деникина и Юденича». При этом помощь белогвардейцам оговаривалась такими условиями, которые оказывались практически невыполнимыми.
По этой причине остались без подкреплений корпуса Деникина в решающий момент осени 1919 г., потому потерпели поражение и полураздетые колчаковские войска. Сам Колчак был предательски сдан большевикам, а находившийся при нем русский золотой запас таинственно исчез. И мог ли рассчитывать на что-то Врангель, если при его правительстве представителем Франции был Зиновий Свердлов-Пешков — родной брат могущественного председателя ВЦИК![22] Французский посол в большевистской Москве Жозеф Нуланс вспоминал, что в критический момент 1919 г. когда Советы оказались сдавлены белыми армиями, Вильсон, посоветовавшись с чехословацким президентом Масариком (оба — члены масонского братства), принял решение: ни одного доллара, ни одной винтовки белым не давать. «Президент Вильсон обеспечил сохранение коммунистического режима, — пишет Нуланс, — хотя большевики сами были убеждены, что опыт с коммунизмом закончен и удивились больше других неожиданному повороту событий».
