Лилия Кузнецова - Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало
Когда владения империи стали чересчур обширны, Карл V в предвкушении своего добровольного отречения от престола передал в 1556 году родовые австрийские и немецкие земли младшему брату Фердинанду, королю Чехии и Венгрии, ставшему вскоре императором, а сыну Филиппу II оставил Испанию и Нидерланды, не забыв о статусе гроссмейстера их повелителя в ордене Золотого Руна. Потому-то последующими магистрами ордена в течение полутора столетий обязательно были испанские короли из династии Габсбургов, вплоть до бездетного Карла II, скончавшегося в 1700 году.
Чести стать кавалерами самого вожделенного католического ордена удостаивались немногие – лишь владетельные особы и представители самых древних и знатных родов. Недаром знаменитый французский романист Александр Дюма отнюдь не случайно «наградил» орденом Золотого Руна благородного графа Де ла Фер, вымышленного героя трилогии о королевских мушкетерах.
Король Карл II Испанский Габсбург завещал свой трон внуку французского монарха Людовика XIV, поскольку женой «короля-солнца» была инфанта Мария-Терезия, приходившаяся родной сестрой владыке, обделенному счастьем отцовства. Новый повелитель Испании из рода Бурбонов, принявший тронное имя Филиппа V, сразу после воцарения стал уже с 1701 года раздавать нужным персонам ордена Золотого Руна.
Этого не могли потерпеть германские императоры Габсбурги. Однако у инфанты Маргариты-Терезии, другой сестры Карла II Испанского, в супружестве с императором Леопольдом I не было детей. Лишь в третьем браке повелитель «Священной Римской империи» обрел сыновей. Старший воцарился на отчем престоле с 1705 года, приняв имя Иосифа I, а его младший брат Карл еще при жизни венценосного батюшки стал претендовать на мадридский трон. Сей эрцгерцог в ходе войны за столь лакомое наследие захватил в 1710 году на несколько дней вожделенную столицу, хотя и не успел там провозгласить себя испанским королем Карлом III, зато вывез архив ордена Золотого Руна в Вену, а всего через год неожиданно, после ранней смерти брата, оказался на троне германских императоров под именем Карла VI.
Испанию ему так и не удалось заполучить, однако в ходе сражений к Священной Римской империи отошли земли Брабанта вместе со столичным Брюсселем и достославным Брюгге, то есть Южные Нидерланды, обеспечивавшие правомочность владения орденом Золотого Руна. Провозгласив себя законным гроссмейстером самого престижного католического ордена, император Карл VI начал награждения орденом Золотого Руна, причем, в отличие из испанских, венские знаки отныне пополнились дополнительной, располагающейся между цепью и огнивом золотой пластиной со сценой битвы Ясона с драконом. В результате самый древний и почитаемый католический орден разделился на две ветви, что признали законным после ряда скандалов и выяснения отношений лишь в 1748 году.
Царь Петр I, ставший в споре обоих гроссмейстеров ордена Золотого Руна на сторону своего современника – императора Карла VI Габсбурга, но при этом прекрасно знавший, что престижнейшим европейским орденом награждают только католиков, учредил свой Андреевский орден, специально подчеркнув в проекте устава 1720 года, что российский продолжает два уже угасших западноевропейских ордена, основанных во имя так почитаемого на Руси ее небесного покровителя: «Орден Св. Андрея, яко патрона и заступника, в Шотландии уже пресекся; а другой, учрежденный в 1430 году в честь Пресвятой Богородицы и Апостола Андрея устроенный, в Орден Золотого Руна превращен от цесаря Карла»[152].
В «бриллиантовом» XVIII веке европейские государи, ставшие кавалерами ордена Золотого Руна (что от мадридского двора, что от венского), как только получали от суверенов-гроссмейстеров соответствующее разрешение, делали для себя лично дополнительные орденские знаки, теперь как можно пышнее украшенные драгоценными камнями, причем ювелиры старались иллюзорно передать переливы пламени от выбитого кресалом огня в геральдической эмблеме Бургундии и Нидерландов, скрывающей еще один девиз: «Удар падает прежде, блеснет пламя» (Anteferit Quam flamma micet). Теперь на смену звену-огниву, скромно украшенному одним некогда разрешенным блестящим камешком, пришел крупный «огнистый» самоцвет с отходящими от него золотыми языками «пламени», все чаще дополняемыми ослепительным сверканием граней бесценных кристаллов.
Баварский курфюрст украсил свои орденские знаки громадными вишнево-красными богемскими гранатами и редкостным голубым алмазом в 35 карат, имитирующим вспыхнувшее огниво. Не отставали от властителя Мюнхена и саксонские курфюрсты Август II Сильный и его достойный сын Август III. Избранные на польский королевский престол, они, обожавшие пышность, заказывали волшебникам камня ордена Золотого Руна, один роскошнее другого, непременно входившие в очередной великолепный набор аксессуаров костюма. В одном из них взоры участников придворных церемоний несколько десятилетий восхищал несравненный по величине и редкостному цвету «Дрезденский Зеленый» алмаз, а в другом взгляды ослепляла сплошная, ослепительно сверкающая мозаика из крупных бриллиантов. Да и сейчас в «Зеленых сводах» столицы Саксонии хранятся карнеоловый (сердоликовый), черепаховый, изумрудный, рубиновый и алмазный гарнитуры обоих Августов, и гордость дрезденской сокровищницы составляют одиннадцать знаков ордена Золотого Руна[153].
Но всех европейских монархов превзошел французский король Людовик XV. Августейшему кавалеру ордена Золотого Руна мало было «белого» убора, в коем золото основы едва виднелось из-под сверкающих и переливающихся всеми цветами радуги «инеистых» алмазов. Поэтому для любимого государя ювелир Жакмен с резчиком Жаком Греем в 1749 году создали «цветной» комплект, куда также входил самый желанный из иноземных орденов. Фантазия умельцев на сей раз преобразила огниво с кремнями в огнедышащего дракона-хранителя шкурки волшебного барашка. Для создания тела ужасного монстра не пожалели столетиями покоящейся в сокровищнице владык Франции громадной алой шпинели, причем как крылья, так и хвост, спирально обвившийся вокруг бриллианта в 38 карат, сплошь унизывали алмазы, в большинстве своем поставленные на красную фольгу. Два топаза напоминали клубы огня, вырывающегося из пасти сказочного чудовища, заодно изрыгающей похожий на ослепительно блестящий поток голубого пламени или на язык раскаленной вулканической лавы грушевидный синий бриллиант в 67 1/8 карата, с которого свисало само золотое руно.
Французский путешественник Тавернье, побывавший в Индии, нижайше преподнес в 1668 году дивный лазурный каплевидный алмаз в дар королю-«солнцу», за что Людовик XIV пожаловал верноподданному в благодарность 250 тысяч ливров. Редкостный камень в 112 1/4 карат после нескольких переогранок «похудел» до 67 1/8 карат, зато превратился в восхитительный «Синий бриллиант Короны», перед Французской революцией 1789 года оценивавшийся в 3 миллиона франков. Однако грабителям, похитившим восхитительную вещицу из бывшей Королевской сокровищницы 17 августа 1792 года, не было никакого дела до ювелирного шедевра, попавшего к ним в руки. Изумительный по красоте знак ордена Золотого Руна безжалостно разломали, а чтобы знаменитый «Голубой Тавернье» не был узнан, уникальный камень поскорее переогранили.
Очень опытный ювелир, чье имя так и осталось неизвестным, срезал верхушку панделока-«грушки» и преобразовал ее и довольно крупные сколы камня в бриллианты. Но лишь в 1830 году на аукционе появился «великолепнейший и редчайший бриллиант замечательной чистоты и совершеннейшей огранки», сочетавший в себе «великолепный цвет сапфира с игрой и блеском алмаза». Продавал его лондонский торговец Элиассон, а приобрел за 18 тысяч фунтов для своей изысканной коллекции самоцветов то ли голландский, то ли ирландский купец Генрих-Филипп Гопе (Норе), по имени которого дивный камень в 44,4 карата отныне стал называться «Гоп/п/е», или, на английский лад, «Хоуп». Правда, голубой бриллиант, прошедший через руки многих владельцев прежде, чем оказался в Смитсоновском институте в столичном Вашингтоне, многие пишущие на русском языке авторы все чаще предпочитают именовать, обыгрывая фамилию первого владельца, «Надеждой».
